Я встал с постели и, потянувшись, направился в ванную. Света одной, не слишком яркой лампочки хватало с трудом, но это быть может и к лучшему. Я поднял глаза на зеркало. Оттуда с неподдельным безразличием на меня смотрел мужчина примерно двадцати семи лет отроду. Давно не стриженные волосы закрывали верхнюю часть лица, а нижняя обросла неровной, клокастой щетиной. Я всегда выглядел старше своих лет. Даже не знаю, к добру ли это. Медленно, просыпаясь на ходу, я залез в утробу душевой кабины, и тугие горячие струи проточной воды обхватили мое тело.
Она сидела за столом и методично поглощала яичное месиво. Судя по выражению лица, данное блюдо приводило ее в гастрономический восторг. Я подошел к ней и, нагнувшись, поцеловал в шею. Главное ни в коем случае не подавать виду, что совершенно не хочу повторять ее подвиг. Опустившись за стол, я отломил вилкой небольшой кусочек завтрака и отправил его в рот. Один за одним, один за одним. Странно, человек, умеющий шикарно готовить сложнейшие вещи, превращающий в шедевры набор из кучи несвязных продуктов, не может справиться с простейшим завтраком.
– Тебе не нравится? – прищурившись, спросила она. Видимо, я не слишком хорошо скрываю эмоции.
– Нет, что ты. Все хорошо, просто я не голоден. Перекусил перед сном. – Я под шумок отставил от себя тарелку и потянулся за чашкой с долгожданным кофе. – Какие планы на сегодня?
– А то ты не знаешь. Мои-то одни и те же. Сейчас умоюсь да в универ. – ее что-то тревожило, пусть она и старалась это утаить. – Слушай, у нас заканчиваются продукты, стипендия только через неделю. Ты не собираешься искать работу? Я все понимаю, твои книги увлекают тебя гораздо сильнее, чем окружающий мир, но мы же должны питаться.
Она нарочно тихо поставила кружку на стол. Злится. Есть на что, спору нет. Последний работодатель разорвал наш с ним контракт около месяца назад, по причине хронических опозданий. В принципе мне бы действительно не мешало выбраться из дома, а там как пойдет. Я поднялся и подошел к ней и приобнял за плечи, встретив при этом легкий несерьезный, но показательный толчок.
Странная, но от этого еще более привлекательная женщина сидела на моей кухне. Густые, но не слишком пышные длинные слегка волнистые волосы нежно-каштанового цвета лежали на хрупких плечах покрытых татуировками. Никогда нельзя было предугадать, что у нее на самом деле на уме. В равной степени неприступная и ласковая, она отличалась от массы девушек ее возраста. Дикий, слегка вспыльчивый и непривычный местным жителям нрав, объяснялся ее корнями, как и странное имя – Василиса. Когда-то ее далекие предки приехали в Соединенное Королевство из далекой северной страны с загадочным названием Россия. Но вот цепкий ум, отличный вкус и порядочность во всем – этого, как мне кажется, не хватает всем двадцатитрех– летним барышням мира. Вася – другая. Она особенная. Она говорила, что ее именем звали когда-то персонажей народных сказок ее родины. И правда, идеальное имя для героини сказки. Сказки моей жизни.
– Я сегодня же отправлюсь искать. Обещаю.
Она улыбнулась, подалась ко мне и обняла в ответ. Одно я знаю о ней точно – она меня любит. Не смотря на то, что я безработный, так и не окончивший филологический факультет, не слишком одаренный любитель старых книг в пахнущих пылью бумажных обложках.
– Я верю в тебя. – она чмокнула меня в небритую щеку и встала со стула. – Ладно, я побегу. Сегодня семинар по международной этике первой парой, а ты же помнишь какой там препод. Опоздаешь на пять минут – всю душу вытрясет. Помой посуду, пожалуйста.
Василиса вышла из комнаты и скрылась в коридоре, а я направился на балкон к третьей моей любви всей жизни после жены и книг – табаку. Город вокруг совершенно поменялся по сравнению с его ночным призраком. Крики машин, яростное шипение производственных труб, гул огромной толпы текущей по улицам пестрой жидкостью. Теперь он больше напоминал не древний давно не посещаемый лес, а, скорее, высокотехнологичный, населенный двуногими существами муравейник. Одно осталось неизменным – небо. Совершенно неважно, какого цвета оно будет. Небо навечно останется воплощением природы в этом измученном людьми мире.
Где-то за спиной хлопнула входная дверь. Ушла. У нее сегодня трудный день, а у меня? Мне ведь действительно не мешало бы найти работу. Вот только кому в этой стране пригодится человек без высшего образования? Любая более-менее приличная должность мне явно не светит, а впахивая на стройке или раздавая бумажки на улицах, я вряд ли смогу прокормить нас обоих.
Я затушил окурок и вернулся в помещение. Подобрав возле постели мятые джинсы и достав из шкафа рубаху, я натянул кеды и вышел за дверь. Посуду мыть я, конечно же, не стал.
Улица встретила меня лоскутным волокном запахов и звуков. Я достал из кармана маленький плеер и прикрепил его на поясе, странно, но наушники не были спутаны. Тем лучше. Всегда предпочитал музыку беспорядочному шуму. Случайный выбор пал на малоизвестную классику прошлого столетия – Kosheen. Интересно, связано ли это с ночным погружением в чужие фантазии… вряд ли, конечно, но ведь человеку присуще видеть скрытые смыслы в совершенно несвязанных вещах. Я врезался в толпу, как корабль во льды. Куда идти? Что делать? Слишком риторические, даже философские вопросы. Одно известно точно: центр занятости для меня точно закрыт. Они просто не предложат новых вакансий, а все старые либо были уже мной опробованы, либо просто не подходили мне. Хотя, вернее сказать, это я им не подходил. Есть и альтернативный вариант. Я повернул на узкую старую улочку, дабы срезать пусть до центрального парка. После громкого, будто ожившего проспекта, она показалась мне слишком тихой. Такие места всегда меня радуют. Здесь до сих пор вывешивают белье на балконах, до сих пор общаются с соседями путем открытых окон напротив. Здесь уже все, включая меня и остальных прохожих, знают, где и с кем Эмма из сто двадцатой квартиры провела всю ночь, и что, вообще, она падшая женщина. Интересно, знает ли об этом сама Эмма… жаль, что такие вот проулки обычно не могут похвастаться свой длинной, и быстро пересекши проулок, я вновь оказался в лапах огромного железобетонного зверя – мегаполиса.
В самой его сердцевине, будто огромное зеленое пятно мха на стволе старого серого дерева, обосновался Центральный Парк. Чудом уцелевший, спасенный защитниками природы от застройки очередной когортой торговых центров, он занимал собой площадь около четырех квадратных километров и в самой середине более походил на лес. Вдоль более же цивильных дорожек рядами располагались киоски со всевозможной продукцией. Я прошел мимо нескольких и остановился возле небольшого стеллажа со скромной надписью «Пресса». Газеты и журналы – пожалуй, единственная на сегодняшний день печатная продукция, которую можно купить просто так. Моя коллекция старых книг – не в счет. Они переходили из рук в руки и чудом уцелели. В них попросту отпала необходимость. Все, что ты хочешь прочитать, ты можешь найти в интернете. Другое дело – пресса. Она легка к восприятию, она дешева и доступна, она расскажет тебе ,кто с кем спит и в какой позе. И самое главное: ты можешь потом это показать другим людям вживую. Они ведь поверят! Чай не ссылка на левый сайт, а физическое доказательство. А еще, в газетах можно найти сомнительную, грязную, но неплохо оплачиваемую работенку. Все то, что не предложит центр занятости. Все что мерзко, стыдно или не слишком законно. То, что мне нужно.
– Один «Вестник» пожалуйста, – обратился я к молодому парню сидящему за прилавком и потянулся рукой в карман.
Он нехотя поднялся и вытянув из стопки одну тонкую газетку, протянул ее мне:
– Четыре коина, пожалуйста.
Я вытянул из отсека кошелька карточку и приложил ее к маленькому терминальчику. «Платеж проведен успешно». Забрав покупку, я двинулся вглубь парка, где за рядами ларьков и аттракционов, в дикой его части возле заросшего тиной и лепестками кувшинок пруда, расположилась старенькая одинокая скамейка.
