Подъехав к Марьинскому универмагу, Макар Арменович вышел из автомашины и попросил Минаса приехать за ним в десять вечера. Наказал, чтобы не опаздывал, поскольку в половине двенадцатого у него самолет в Питер. Но в тот вечер Макару пришлось добираться до Шереметьева на такси.

"Что с ним случилось? Почему он не приехал? Почему отключен телефон?удивлялся хозяин по дороге в аэропорт. - Всегда такой аккуратный".

Он позвонил Минасу домой, но жена ответила, что его еще не было.

- Как не было? - еще больше удивился Макар Арменович. - Ведь он собирался съездить домой поужинать.

Да, действительно, в распоряжении водителя было еще два часа, и Минас действительно поехал домой поужинать, тем более что перед этим позвонила жена, Света, и сказала, что приготовила его любимый борщ.

Миновав Войковскую, шофер свернул с Ленинградки на Коптевскую. Однако, не проехав и ста метров, он увидел, что его обогнали милицейские "жигули". Сидевший справа от водителя инспектор, высунув из окна жезл, приказал остановиться. Минас принял вправо. Прижался к бордюру. Остановив машину, достал из барсетки свидетельство о регистрации автомашины и водительское удостоверение.

- Старший инспектор ДПС центрального округа капитан Кондратьев. Ваши документы.

Минас протянул документы.

- Машина не ворованная? - поинтересовался инспектор без тени юмора.

- Да что вы, товарищ капитан. Проверьте!

- Вот сейчас и проверим, - ответил инспектор. - Пройдемте со мной в машину.

Минас вышел из "мерседеса", закрыл дверь, заблокировал замок.

- Присаживайтесь в машину, - произнес инспектор, указав водителю на заднее сиденье.

За рулем сидел молодой прапорщик. Он даже не оглянулся на приход Минаса.

Внезапно двери автомашины резко распахнулись, и в салон с обеих сторон прыгнули двое крепких мужчин в штатском.

- РУОП, не дергайся!

Один из них резким движением нагнул голову Минаса вниз. На руках защелкнулись наручники.

- Где ключи от машины? - спросил один из них.

- В кармане, - ответил Минас.

Кто-то залез в карман и с раздражением произнес:

- Где? Нет здесь никаких ключей.

- А машина заводится не ключами, а картой.

Карта была извлечена и передана капитану. Тот вышел и через пару минут вернулся. "Жигули" сорвались с места и рванули в направлении Кольцевой дороги.

Прошло минут сорок, прежде чем машина притормозила и свернула с трассы в лес. Минас чувствовал, что едут по грунтовой дороге. Остановились. Во время движения один из сидящих натянул Минасу на голову спортивную шапку. Куда дальше везли, Минас не видел.

Вскоре "жигуль" остановился. Выходя из машины с закрытыми глазами и с закрученными назад руками, пленник зацепился за порог кузова и упал на колено. В этот момент он почувствовал, что к затылку приставили что-то металлическое и холодное. "Пистолет", - с ужасом мелькнуло в голове. Единственное, что он сумел из себя выдавить, это отчаянная просьба:

- Не убивайте! У меня трое детей.

После этих слов около минуты держалась тишина. Бандиты словно обдумывали просьбу пленника. Ствол с затылка убрали, и тот же голос миролюбиво произнес:

- Не бойся. Убивать тебя не будем. Если, конечно, будешь правильно себя вести.

Пленника подтащили к дереву, посадили на корточки и, заведя руки за спину, приковали к стволу. Он услышал, как двое их них ушли, а двое остались. Затем до пленника донеслось, как вдалеке завелась машина и в ту же минуту торопливо куда-то унеслась.

Где-то через полчаса один из бандитов подошел к нему, слегка завернул шапочку и поднес ко рту граненый стакан с водкой. Минас не любил водку и редко пил, но от страха опустошил весь стакан полностью. Хмель не унял дрожи и не заглушил страха. Голова сделалась тяжелой, ноги и руки налились свинцом.

Внезапно у бандита зазвонил сотовый.

- Что? - воскликнул он. - Заглохла? Ладно, сейчас спрошу!

Охранник подошел к Минасу и, присев на корточки, произнес:

- Твоя тачка не заводится. Что делать?

Пленник ничего не ответил. В голове шумело, голос доносился как из трубы. Он пытался выдавить из себя, что не понял вопроса, но не смог. В ту же минуту на его голову обрушился пудовый кулак.

- Сука, ты будешь говорить или будешь выёживаться?

После серии ударов хмель сняло как рукой. Мозги просветлели. Язык опять обрел способность выражаться членораздельно.

- Карту! - пролепетал пленник. - Нужно поднести кодовую карту. Она была у меня в кармане.

- Поднесли карту! - подал голос второй. - Все равно не заводится. Где она должна лежать?

- В кармане.

- В каком? Правом или левом?

- В правом. Только в правом.

- Алле! Только в правом кармане, - передал кому-то по телефону охранник. - Что? Все равно не заводится? Говори, сука! Почему она не заводится?

- Я не знаю! Не убивайте...

- А все! Завелась! Расслабься!

"Слава богу", - мелькнуло в голове у Минаса, и он лишился чувств.

Все ребята находились на месте. Я попросил не расходиться. Последние данные, полученные из радиоэфира, говорили о том, что банда зацепила какой-то джип и наверняка его будут отрабатывать. Интуиция не подвела.

Слушая переговоры Толяна, я где-то внутри ощущал нашу беспомощность. Было чувство, что я невольный участник преступления. Я практически ничего не мог сделать. Мы не знали ни места, где это происходит, ни марки, ни госномера автомашины, ни данных потерпевшего. По сути, преступление совершалось с нашего невмешательства.

Буквально через десять минут вновь позвонил оператор:

- Андрей Михайлович, только что состоялся разговор Толяна с Пименовым. Слушайте!

- Алле, Леха! Ну мы выезжаем. Пять литров. Девять-девять. "Гелен брабус"! Пятилитровый, 99-го года выпуска.

- Отлично, - одобрил Пименов. - Я буду сейчас вызванивать казаха. Давай. Ты на связи? Буду звонить. Пока! Да, какой пробег?

- Прошел двадцать восемь тысяч.

- А это самое, подвесное, да?

- Подвесное впереди только. Ну, пороги горят, светятся.

- Как обычно: родная система, да?

- Да вот сейчас заглянули, только диски "брабус". А так пятилитровый. Черного цвета. Ну все в идеальном состоянии. Все равно тридцатник. А если бы "брабус", был бы дороже.

- Все, добро! Ты во сколько уезжаешь? - спросил Пименов.

- Сию минуту. В одиннадцать будет у тебя.

- Ты за столько не доедешь.

- Ну ладно. Там созвонимся. Пока!

- Ну хорошо! Я сейчас человеку звоню. Он к вечеру должен быть, продолжал Удав.

Мы насторожились. Ховрин достал из кармана мобильник и замер. И точно: ровно через минуту раздался звонок. Мы не ошиблись. Это звонил Удав:

- Кирилл, привет. Это Алексей. Короче, машина есть. "Гелендваген", 2000 года выпуска, "брабус". Через шесть часов она будет в Минске. А ты когда?

- Возможно, к утру буду. Где встретимся? - спросил Кирилл.

- О встрече созвонимся позже. - Пименов прервал связь.

- Володь, печатай рапорт на командировку, - обратился я к Сергееву. Ринат, ты дуй на Лубянку за билетами. А я к руководству на доклад.

Получив разрешение на выезд, позвонил Скворцову в Минск. Сообщил, что прилетаю вечерним рейсом. Попросил встретить.

Элегантный Ту-134 компании "Белавиа" вырулил на взлетку. Напрягся, как струна. Шум турбин усилился. Машина медленно тронулась и, быстро набирая скорость, понеслась по бетонке. За окном иллюминатора мелькали вечерние огни аэропорта.

Через десять секунд после взлета самолет словно остановился на месте. Шум турбин стих. Пассажиры недоуменно переглянулись. Лицо некоторых вытянулись, покрылись испариной. Но в этот момент, словно пилот вытащил подсос, машина резко пошла вверх.

- Девушка, у нас все в порядке? - обратился Ховрин к проходящей по салону проводнице. - Керосина не забыли налить?

- Не забыли, - парировала она. - Не волнуйтесь, долетим.

- Есть предложение выпить! - произнес Вовка, доставая из сумки бутылку "Кристалла".