Вид у этого орудия был своеобразен, он более походил на осколок разбитого стекла, отличаясь от настоящего лишь наличием рукояти, отлитой из вулканической лавы.
Этот самый воин в дальнейшем и был одним из тех охотников, которые бросили вызов Ракхали. Ракхали которого к тому времени уже прозвали богом обжорства.
Демоны и боги, вышедшие их бездны, имеют разную природу. Демон это существо бездны, которое родилось в его пучинах и развивалось там по законам того мира. Боги же в прошлом люди, у которых в жизни происходили такие немыслимые вещи, что они изменялись, и за счет своих талантов становились в полном смысле этого слова богами.
Вот и Ракхали, ранее был человеком. Очень давно судьба его сложилась так, что перед ним был поставлен выбор. Когда то он был воином хранителем в своей общине и был одним из первых и лучших. Искусный берсерк и сильный боец в его жизни было много сражений и много побед, которые закаляли его. Но наряду с его достоинствами у него были и недостатки, причем специфические. Его неутолимый голод, и обжорство.
Где бы на пиршествах он не появлялся, он постоянно объедался. Хозяева пирушек знали его и уважали, за заслуги, поэтому для них присутствие такого гостя было, наоборот, в радость.
Не вся пища доставляла Ракхали удовольствие. Лишь мясо по настоящему утоляло его голод, не прожаренное, полусырое, с кровью. Это блюдо он поедал с превеликим удовольствием, и мера после которой он утолял свой голод для многих была пугающей и невозможной.
За один присест он мог запросто съесть взрослого большого кабана, а порой и пару в зависимости от настроения. Странно, хотя может быть, и нет, но из-за любви к мясу, у него выросли зубы, подобающие всякому зверю, крепкие, мощные, и острые клыки.
Ракхали был талантливым воином, и множество, раз они выступали в долгие походы на другие территории, где в сражениях он показывал свою силу и мощь.
Однажды после тяжелого сражения им пришлось отступить в лес и там ретировавшись, встретиться с подкреплением и продолжить битву.
Несколько дней они ждали подмогу и провизия заканчивалась. Выход был один, охота. Добыть и пополнить заканчивающиеся припасы.
Ракхали и пара столь же крепких воинов отправились на охоту. Среди них был умелый охотник, который и повел их по следам прошедшего недавно стада кабанов. Охота бы завершилась успехом, хотя она и так завершилась успехом, но есть одно но, которое следует подчеркнуть, а именно здоровенный бурый медведь, что вышел им на встречу, и который явно не хотел уступать дорогу. Это был не простой зверь. Никто ранее не видел таких, даже опытный охотник, что вел.
Медведь кинулся на охотника. Не ясно, почему именно на него может по случайности, может по тому, что чуял за охотником множество смертей своих собратьев.
Ракхали бросился на перерез зверю. Он был крепким воином. Чтобы посостязаться в силе Ракхали специально не стал доставать оружие и отбросил его подальше. Он горел азартом, жажда испытать себя перебила здравый смысл.
Однако медведь был зверем и дружеские объятия Ракхали ему дико не понравились, тем более, что он не был каким-нибудь пестуном, а вполне взрослым крепким, сильным медведем.
Схватка забавляла Ракхали. Он вполне конкурировал со зверем по силе. И товарищи воина тоже с удовольствием наблюдали за борьбой. Однако свирепость зверя нарастала, и он поймал момент, когда вцепился своими зубами в шею человека.
Улыбка исчезла с лица воина, теперь ему было не до шуток. Он пытался разжать челюсти противника, но напрасно, они как замком сцепились, не отпуская добычу.
Кровь окропила усеянную листьями землю. Напрасны были попытки товарищей помочь берсерку. Медведь даже не замечал ударов. Острые мечи не могли причинить ему никакого вреда, толстая шкура сдерживала любую атаку. Будь это сам Ракхали, он бы без труда разрубил зверя, но он выбросил свой меч.
Медведь рычал еще сильнее, и рев его приличным эхом расходился по лесу. Словно услышав его зов, на помощь пришла пара собратьев поменьше, но, тем не менее, тоже не маленьких.
Как бы ни хотелось помочь собрату, но воинам пришлось бежать, и вскоре они и вовсе скрылись из виду. Пришедшие животные, вроде бы кинулись за ними, но проскакав несколько метров, бросили эту затею, учуяв кровь берсерка.
Оба они разъяренные вцепились в Ракхали. Один в плечо, блокировав его левую руку. Один в ногу, окончательно обездвижив его.
Смерть промелькнула перед глазами воина, но это был не конец. Ракхали был воином из разряда берсерков, его ярость в бою увеличивала его силу, однако берсерки сознательно не могли входить в это состояние, состояние первородной ярости, и даже битва не вызывала такого состояния, причина была в зельях, которые берсерки принимали перед сражениями. После приема воинам было проще потерять контроль над собой. Ракхали же, как оказалось, находясь на грани жизни и смерти, или в тяжелых битвах мог вступать в это состояния без приема зелий, хоть и не отказывался от них. Это было его наследие, и его наследие помогло ему на этот раз.
Звери повалили берсерка. Как цепные псы они держали его мертвой хваткой и пытались оторвать куски его плоти, которая хоть и кровоточила весьма сильно, однако не поддавалась, сильным челюстям животных.
Вожак пытался вгрызться в шею еще активнее, но когда мощный кулак сломал ему пару ребер, зверь взревел и на секунду отступил и отпустил шею.
Этой секунды хватило, чтобы тот же кулак, что сломал ему ребра, прилетел еще раз, но на этот раз в ту самую челюсть, которая минутой ранее терзала воина. Этот удар почти вырубил зверя, но он устоял. Животное оскалилось и раскрыв пасть, испытывая при этом жуткую боль, вновь бросилось на противника. Теперь его уже встретила ладонь, раскрытая ладонь всей пятерней схватила зверя за гриву, принося одновременно и удар и цепкий захват. Как щенка мощная рука теперь уже титана, отбросила в сторону медведя. Несмотря на тех двух зверей, что вцепились в него он встал с легкостью, словно их и не замечая.
Безуспешно они пытались повалить его снова, титан стоял во весь рост. Глаза его источали чистейшую первобытную ярость и гнев, оскал титана больше напоминал оскал демона, а мышцы напряглись настоль сильно, что дрожь от напряжения повисла в воздухе. Раздался рев, настоль сильный, что медведи на мгновение испугались и от неожиданности отпустили берсерка, но вновь схватили его с новой силой, когда шок прошел. Этого было достаточно, чтобы ничего не чувствующий титан опомнился и выбрал цель, которой он сейчас прервет жизнь.
Глаза, налитые кровью с безграничной яростью посмотрели на медведя, что пытался удержать его за руку. Вместо не выносимой боли титан теперь чувствовал лишь легкое покалывание, и этого ощущения ему вполне хватало, чтобы ярость его выплеснулась через край и ошпарила зверя, но в ином смысле.
Берсерк молниеносно схватил животное за челюсть, что сжимала совсем недавно его руку. Резкий рывок, сопровождающийся треском и хрустом, лишил животное нижней челюсти. Зияющая рана брызнула фонтаном крови, и сразу же раздался горловой рев, но теперь уже предсмертным.
Возможно, зверь прожил бы на пару минут больше с такой раной, но мощный удар, сломавший ему шею, прервал все мгновенно. Кровь медведя окропила воина. Лишь несколько капель попало ему в рот и этого хватило, чтобы ярость берсерка воспылала еще сильней.
Медведь, что кусал его ногу, умер еще быстрее предыдущего. Рука берсерка, как гарпун пронзила бок животного, и показалась уже сжимающая его сердце. Два последних биения выплеснули остатки крови, после чего Ракхали разинул пасть. С яростью принялся берсерк кусать вырванное сердце, пока полностью его не поглотил.
Закончив с сердцем, титан бросился к вожаку. Вожак тоже бросился к нему. Но берсерк уже не был человеком, который ранее задорно обнимал медведя. Сейчас в животное вцепился точно такой, же зверь, как и сам медведь, но гораздо сильней, яростней и кровожадней. Теперь уже Ракхали вцепился в горло медведя.
