Одним прыжком он вернулся в челнок и сел, сжав мокрые ноги.

— Скажи мне, — обратилась к нему девушка, оставаясь на месте, — меня ли ты ждешь в этой заводи, где мы впервые встретились в тот день, когда я здесь купалась?

— Тебя, — простосердечно ответил он, пораженный таким вопросом. — Когда я тебя увидел, я решил, что мне явилась сама Хатор. Явилась, похитила мое сердце и положила его в маленькую смоковницу, где оно чахло от горя вдали от тебя…

Столь возвышенные речи понравились девушке, но и рассмешили ее.

— Так значит, ты приходил сюда, надеясь снова меня увидеть?

— Откуда ты знаешь? — удивился Хети.

— Знаю, потому что сама часто приходила сюда и наблюдала за тобой, но так, чтобы ты меня не видел. Если тебя не было, я подолгу тебя ждала, спрятавшись в камышах. И очень часто мое ожидание было недолгим…

— Так почему же ты ждала сегодняшнего дня, чтобы показаться мне? Почему не вышла ко мне сразу? Зачем столько дней испытывала мое терпение?

— Потому что я хотела проверить твои чувства, — ответила девушка, срывая цветок и украшая им волосы у виска. — И я не знала, зачем ты приходишь, чего ты хочешь и меня ли ищешь. И теперь, когда я перед тобой, если не хочешь, чтобы я исчезла, только-только появившись, скажи мне, кто ты и откуда родом.

Хети назвал ей свое имя, рассказал, что живет с родителями и сестрой в маленьком домике на берегу озера, недалеко от Шедита.

— Когда мы встретились в первый раз, у тебя была детская коса, но теперь ты ее обрезал, — заметила девушка.

— Мне нужно было сделать это раньше, но я хотел как можно дольше оставаться ребенком, потому что все, кого я знаю, мечтают вернуться в детство, в этот чудный мир, что, увы, невозможно.

— Так почему же ты решил стать взрослым?

— Чтобы все видели, что я покинул мир детей и для меня пришло время найти себе супругу.

Она не стала спрашивать, выбрал ли он уже себе супругу, не сказала ни слова, только подарила Хети долгий изучающий взгляд.

После паузы он сказал внезапно севшим голосом:

— Хочешь ли ты стать моей супругой, хозяйкой моего дома?

Он боялся, что в ответ услышит смех, но Исет вздохнула и сказала серьезно:

— Хети, мы знакомы недавно, но я бы с удовольствием стала хозяйкой твоего дома, сколь бы мало ни было у тебя добра, потому что я хотела бы стать твоей супругой. Но, боюсь, это невозможно. Потому что однажды и, быть может, очень скоро, ты упрекнешь меня в том, что я согласилась стать твоей женой, и пожалеешь о том, что встретил меня.

Конечно же, такой загадочный ответ вызвал в душе нашего героя волнение и возмущение одновременно.

— Почему ты так говоришь? Почему думаешь, что я капризен настолько, что ты можешь мне наскучить после нескольких дней совместной жизни?

— Не боязнь этого заставляет меня говорить так. Есть другая причина, и она так серьезна, что я не знаю, стоит ли тебе ее открывать.

— Ты полна загадок! Почему ты сомневаешься во мне? И если есть причина, по которой мы не можем быть вместе, и она непреодолима, зачем ты вышла ко мне сегодня?

Она колебалась мгновение, а потом с быстротой, поразившей Хети, развернулась и скрылась так быстро, что, как ни поспешно спрыгнул он в воду и бросился за ней следом, отыскать ее в зарослях камыша и папируса ему не удалось.

Напрасно бродил он в зеленом лабиринте растительности, напрасно звал ее, искал до наступления ночи. Решив, наконец, возвращаться домой, Хети не знал, считать ли себя счастливым или несчастным. Счастье, что он нашел наконец свою возлюбленную и узнал, что ее зовут Исет, а еще услышал из ее уст, что она хотела бы стать его супругой. Несчастье — ее внезапное исчезновение. И думать о чем-то, кроме таинственных слов девушки, которые подразумевали нечто, делающее невозможным союз их сердец, он не мог…

10

Загадочное с точки зрения нашего героя поведение таинственной девушки непрестанно занимало его мысли. Неудивительно, что он напрочь забыл о тайне храма Змеи. О намерении раскрыть эту тайну он вспомнил однажды утром: по окрестностям Шедита пронесся слух, будто этой ночью отряд неизвестных пытался силой проникнуть в храм. Правда, им удалось попасть лишь во двор и поджечь несколько строений, расположенных по соседству. Вооруженные охранники храма обратили нападавших в бегство и преследовали их какое-то время по пустыне, но так и не смогли ни одного поймать. Поэтому все в округе терялись в догадках, кто бы это мог быть.

Чтобы египтяне осмелились осквернить место погребения бога Аменемхета? Это было невозможно. Значит, это могла быть только банда грабителей, и пришли они из восточных пустынь. Да, скорее всего, это были техену. Членов племени техену узнавали по густой черной шевелюре, темной коже, но не такой черной, как у нубийцев, а также по тому, что они часто не носили одежду, довольствуясь своеобразным чехлом для члена. Чехлы эти они делали из куска полой камышовой трубки, который привязывали к поясу с помощью веревки. Техену египтяне узнавали также по одежде, если таковой можно считать фартук из мягкой кожи, свисавший с пояса. У техену были короткие и светлые волосы, к тому же они часто были голубоглазыми.

Люди говорили, что ни одного трупа нападавших не нашли, хотя стражники уверяли, что многих ранили и нескольких убили, поэтому никто ничего не мог утверждать наверняка. Этой неопределенностью воспользовались некоторые болтуны: в трактирах, где собирались любители выпить пальмового или виноградного вина или пива, они делились своими догадками. По их мнению, на храм напали азиаты, которые пришли из дельты Нила, где их проживало множество, — наглые азиаты, вообразившие, что могут хозяйничать на египетской земле. Непонятно только, зачем они напали на храм, окруженный стеной и охраняемый вооруженными людьми, когда вокруг полно беззащитных деревень, где разбойникам есть чем поживиться, не подвергая себя опасности.

Услышав новости, Хети поспешил к храму. Вопреки обыкновению, он даже не заглянул к своему деду. Ворота храма были заперты, но ему даже не пришлось стучать: одна из створок открылась и появился Небкаурэ, который собирался идти искать своего приятеля Хети. Молодой писец рассказал Хети, что слухи о нападении преувеличены, однако добавил по секрету, что один из нападавших все-таки был убит. Этот убитый, вне всяких сомнений, был ааму — азиат. А в этих краях азиатами называли и бедуинов, жителей пустынь, и пастухов, которые выпасали свои стада на возвышенностях Ханаана. Убитый не был ни бедуином, ни пастухом. Он наверняка принадлежал к оседлому племени, которое проживало в западной части Дельты. Это племя пришло в Египет с северо-запада. Более точного обозначения тех мест египетские географы того времени потомкам не оставили. Небкаурэ добавил, что присутствие ааму в этих краях его не удивляет, ведь они успели повсеместно расселиться в номах Дельты — в западных районах нижнего Египта и к северу от Мемфиса. Что до цели, которую преследовали нападавшие, то об этом никому, кроме них самих, ничего не известно. Поскольку пленных не взяли, любое предположение могло оказаться верным — грабеж; желание осквернить останки фараона, чьи армии в свое время захватили часть страны ааму; личная месть…

В этот день у Хети не нашлось времени для того, чтобы отправиться на берег озера в надежде встретить там Исет. Но он был уверен, что она снова придет, чтобы встретиться с ним. Она выслушала его признания в любви и в ответ рассказала о своих чувствах, а значит, она захочет увидеть его снова. Нужно только подождать.

И долго ждать не пришлось: на следующий день, стоило ему подплыть в своей лодке к заветной бухточке, он сразу увидел Исет. Она сидела на пригорке, наполовину скрытая высокой травой. Увидев Хети, она подбежала к воде и с его помощью перебралась в лодку. Они сели рядышком.

— Я очень рада, что ты пришел, — призналась девушка. — Я боялась, что после всего, что услышал, ты не вернешься сюда. Вчера я ждала тебя целый день.