- но ваше величество… заключенные могут быть опасны. – Попытался было возмутиться жеребец, но стушевался под снисходительным взглядом белой аликорна.

- боюсь если заключенные настолько опасны, что с ними не смогу справиться я, вы вряд ли чем-то сможете помочь. – Заметила Селестия, тем самым напоминая подчиненному, что она не простая аристократка, решившая просто пощекотать свои нервы.

- виноват. – Стражник вытянулся по стойке «смирно», при этом выпятив грудь и натянув на морду дежурное безэмоциональное выражение. – Разрешите идти?

- идите. – Отозвалась «богиня солнца». – Но сперва, оставьте мне ключи.

«нужно будет заменить охрану на бойцов ордена. И почему я раньше этого не сделала?».

Проходя по карнизу, мимо тяжелых железных дверей с массивными замками, принцесса дня в очередной раз думала о том, что же сказать заключенному, который скорее всего и слушать ее не станет.

Связка ключей, левитируемая в золотистом облачке телекинеза, приблизилась к замочной скважине. Механизм легко провернулся, после того как прозвучал глухой щелчок, створка бесшумно распахнулась.

Взгляду правительницы Эквестрии, предстала довольно тесная комната, пол в которой был застелен старым выцветшим ковром, на стенах висели рваные грязные гобелены с изображениями батальных сцен, а с потолка свисал единственный магический светильник. В левом от входа углу, стояло ведро, служащее заключенному туалетом, справа же находился низкий столик с вазой, в которой лежали еще свежие фрукты.

У дальней стены, на тонком матрасе застеленном пушистым пледом, лежал черный жеребец. Старый, но до сих пор крепкий на вид ночной пегас, следил за посетительницей из-под полуопущенных век, никак более не проявляя своего интереса.

«Луна умела… умеет выбирать приближенных».

Мысленно хмыкнув, подумала белая аликорн.

Молчание затягивалось, но ни принцесса дня, ни заключенный тайной темницы, не спешили его нарушать. Все заготовленные слова, все доводы и предложения, которыми кобыла намеревалась привлечь этого воина на свою сторону, сейчас казались совершенно нелепыми и неуместными. И все же, что-то делать было необходимо.

Рог Селестии начал сиять золотом, а через секунду в вспышке появилась стопка бумаг, упавшая на пол прямо перед жеребцом. Произошедшее совершенно не впечатлило ночного пегаса, который даже бровью не повел, продолжая молча наблюдать за той, кто лишила его свободы, после того как заточила на луне свою младшую сестру.

«это будет сложнее чем я думала».

Блек был одним из тех пони, которые выполняют взятый на себя долг до самого конца. После поражения принцессы ночи, он собирал вокруг себя рассеянные войска, выискивал недовольных, копил ресурсы… но был предан союзниками и схвачен стражей.

Потеряв последнего лидера, ночные пегасы окончательно лишились воли к борьбе и предпочли спрятаться, тех же кто продолжал сопротивление, верные «богине солнца» войска, перебили малыми группами. В исторические летописи эти события так и не попали, в результате чего современные пони верят, будто гражданская война закончилась победой над Найтмер Мун.

- мне нужна твоя помощь. – Наконец собравшись с силами, произнесла кобыла.

- не заинтересован. – Сухо отозвался жеребец.

- неужели ты даже не хочешь выбраться отсюда? – Попыталась надавить Селестия.

- нет. – Не задумываясь ответил Блек.

- тогда… хотя бы прочитай эти бумаги. – Потребовала «богиня солнца», телекинезом пододвигая отчеты к своему собеседнику. – Поверь, это важно для тебя, как для гвардейца моей сестры.

Глаза ночного пегаса сверкнули злым огнем, но он все же справился с эмоциями и протянул передние копыта к первому листку.

«если и это тебя не проймет, то мне действительно нечего здесь делать».

Шли минуты, правительница Эквестрии терпеливо ждала, внутренне радуясь изменениям, которые происходили с заключенным. Жеребец же, сперва лениво мазнув взглядом по тексту, уже через пару секунд стал вчитываться в каждое слово, шумно втягивая воздух через трепещущие от сдерживаемой ярости ноздри.

- ты уверена…? – Откинув последнюю бумажку, ночной гвардеец поднялся на ноги и уставился немигающим взглядом в глаза принцессы.

- к сожалению да. – С искренней печалью в голосе, отозвалась белая аликорн.

- стало быть… правда. – Крылья ночного пегаса бессильно опустились, но не прошло и десятка секунд, как он встряхнулся и словно бы сбросив с себя сотню прожитых лет, оскалил белые зубы. – Я готов присягнуть тебе… «богиня солнца», но лишь при условии, что ты позволишь мне наказать предателей, отвернувшихся от нашей принцессы и продавшихся какой-то безумной твари. Во имя Луны, я заставлю их пожалеть о содеянном!

***

Плут с нежностью провела правым передним копытцем по шершавой обложке новенькой книги, отпечатанной всего пару дней назад, в недавно построенной типографии. Улыбка тронула губы пегаски, жизнь в теле которой продолжали поддерживать только стремительно выветривающаяся магия и упрямство, которое не позволяло уйти на перерождение раньше чем будет завершен очередной этап плана.

«с распространением справятся и ученики. О главном я позаботилась: ничего лишнего в книгах не написано».

Взгляд кобылы прошелся по коробкам, выставленным вдоль одной из стен первого храма «богини солнца», а затем вернулся к обложке, на которой крупными буквами была выдавлена покрытая позолотой надпись: «Восславим солнце!».

«ты хорошо постаралась… я доволен».

Прозвучал прямо в голове шелестящий голос бога пороков. Сердце радостно затрепетало в ответ на эти по сути простые слова, а пони почувствовала, будто ее укрыло теплое одеяло.

- я так устала. – Пожаловалась Плут в пространство, не ожидая что ей ответят.

«ты заслужила отдых. Спи».

Широко зевнув, дух обмана осторожно положила книгу на одну из закрытых коробок, в последний раз обвела начавшим затуманиваться взором первый этаж своего дома, (который представлял из себя один большой зал для прихожан), а затем с усилием переставляя ноги, направилась в спальню. Ей казалось крайне важным добраться до постели, не потеряв сознания по пути.

«не хочу что бы меня нашли в пыли на полу».

Упрямо подумала «рыцарь порока».

Вот уже лестница ведущая на второй этаж осталась позади, пони миновала коридор и перед последним рывком, прислонилась боком к стене. Перед глазами уже плыла пелена, заставляющая силуэты предметов размываться, пол под копытами раскачивался норовя опрокинуть духа обмана.

«если я сейчас упаду, то сил что бы подняться уже не будет».

Встряхнувшись и стиснув зубы, Плут стала продвигаться дальше. От напряжения у нее на лбу выступили капельки пота, которые тут же промочили несколько прядей ухоженной гривы.

Наконец и дверь личной комнаты осталась позади. Кобыла тяжело дыша рухнула на мягкую постель и устало закрыла глаза.

«пусть теперь работают другие, а я буду спааать».

Только на следующий день ученики и прихожане храма «милостивой Селестии», обнаружили бездыханное тело основательницы. Похороны были устроены тем же вечером, заставив собраться вместе почти всех жителей поселения.

(конец отступления).

***

В просторном подземном зале, освещенном красными кристаллами, по потолку которого словно сеть паутины расползались похожие на белые кости с алыми прожилками ветви магического древа, царила напряженная тишина. Фенрир терпеливо сидел на земле, ожидая моей воли, ну а я занимался самым любимым делом: творил.

После превращения чейнжлингов в дриад, силы древа были истощены, так что рассчитывать на нечто серьезное не приходилось. Однако же, древесина способная накапливать и проводить через себя огромные объемы энергии, сама по себе являлась ценнейшим материалом, из которого даже простой ремесленник способен создать сильный артефакт.

«ну и что ты делаешь?».

«а разве не очевидно? Моему жрецу скоро предстоит предстать перед уважаемой публикой, и я просто не могу позволить ему опозориться».