Ты любишь не того, ты любишь не так, ты одеваешься не в то, ты говоришь неправильно…

Слишком худой, слишком толстый, слишком тихий, слишком громкий.

Для всех всегда всё будет слишком.

Пока не уровняют, пока не обрежут и не обкромсают, чтобы ты вписался в нужный пазл, занял свою нишу в уже приготовленной могиле для гроба.

Учиха пнул пустую пачку сигарет, что валялась на тротуаре. Впереди маячил подсвеченный горящими окнами пятиэтажный дом, утопающий в стрелах-тополях, а с неба лился дождь, словно бы пытаясь вымыть из его головы все оставшиеся мысли.

В кедах уже хлюпало, и, кажется, виной тому были несколько незамеченных луж. Футболка отвратительно липла к телу, а джинсы не спасали ноги от холодных мурашек.

Привычный путь: аптека - дом.

Привычный пропахший кошками подъезд.

И острая боль в виске, заставившая остановиться, цепляясь за перила и делая глубокий глоток спёртого воздуха. Нужно было пройти ещё десять ступенек, попасть ключом в замок и провернуть его, но для дрожащих рук это казалось практически непосильной задачей.

Саске поднял глаза на обшарпанную старую дверь, желая, чтобы та сама открылась, но он никогда не обладал телекинезом, а все детские попытки найти в себе что-то особенное закончились лет в семь. Нет ничего особенного. Простой человек с дерьмом внутри.

Он всё-таки двинулся вверх по лестнице, вместо перил хватаясь за дверную ручку и резко вонзая ключи в замок, будто бы иначе мог промахнуться.

Замер, уткнувшись головой в гладкую обивку, переводя дыхание и пытаясь натянуть на лицо привычное выражение. Ведь Наруто всё равно будет смотреть мимо того, что хочешь показать…

В коридоре царила привычная темнота, но взгляд споткнулся за какую-то насыщенно-чёрную фигуру, сидевшую на полу у стены.

- Пришёл? - как-то пусто спросил блондин, поднимая взгляд на застывшего в дверях Учиху.

- Поставь чайник, - бросил Саске, стягивая кеды и радуясь, что в коридоре достаточно темно, чтобы Наруто не смог разглядеть его лица. Потому что маска ещё не до конца пристала к коже…

Узумаки начал подниматься, скользя спиной по гладкой стене и пялясь на брюнета. Поверить в то, что Учиха всё-таки был реальным, всё-таки пришёл, с каждой секундой становилось всё труднее и труднее. А потом эта чёрная иллюзия сама двинулась вперёд, медленно выходя в тусклую полоску света, льющегося из кухни. Наруто, закусив губу, обхватил холодные плечи руками, чувствуя дождевой запах пополам с сигаретным дымом, цепляющимся за Саске плотным пологом.

- Ты задержался.

Весь ужас ожидания сменился каким-то опустошающим спокойствием.

Брюнет молча прикрыл глаза, пытаясь справиться с накатившим головокружением. Тело, почувствовав опору, решило, что больше не стоит удерживать равновесие, принявшись заваливаться куда-то набок.

- Эй, - выпалил Узумаки, едва успев ухватить парня, не дав тому повалиться на пол окончательно.

- Отпусти. Всё нормально.

Учиха упрямо упёрся руками в грудь блондина, не желая больше висеть бесполезной тряпичной куклой в чужих руках. Да и смысла не было: чужих сил не наберёшься, потому что и в Наруто их немного. Кое-как выпутавшись, он пошатнулся назад, ударяясь спиной о стену и разворачиваясь лицом к кухне.

- Стой, - нахмурился Узумаки, преграждая тому путь и, не смотря в возмущённые глаза, приложил руку к влажному лбу. Даже после прохладной улицы он казался лихорадочно горячим, как и щёки и шея…

Наруто мысленно ругнулся, только сейчас замечая, что Учиху бьёт мелкая дрожь и тот стоит совсем уж неровно, привалившись плечом к дверному косяку.

- Ты заболел, - вынес свой вердикт парень, ещё толком не понимая, во что всё это может вылиться.

- Ерунда, - мотнул головой тот, пытаясь отстраниться. - Пройдёт.

Брюнет всё-таки обошёл его, подходя к электрическому чайнику и щёлкая кнопкой. Пришлось вцепиться в столешницу тумбы, чтобы тело прекратило штормить, но внутри поселилась отвратительная дрожь, сковывающая органы.

- Саске, - обеспокоенно позвал Узумаки. - Ты забыл…что у тебя нет иммунитета. То есть, совсем нет.

Учиха тихо усмехнулся, склоняя голову и роняя крупные капли с влажных волос на стол. Ему было прекрасно известно, что его организм теперь походит на пробитый мелкой дробью целлофановый пакет, внутри которого как-то пытается выжить золотая рыбка. Точнее, тот скелет, который от неё остался…

Наруто, разглядывая подрагивающую спину, устало выдохнул. Спорить с Саске всегда было бесполезно, а когда тот начинал чувствовать свою слабость, то вовсе становилось травмоопасно. Обшарив взглядом кухню и не найдя рюкзака, Узумаки подошёл ближе, тронув плечо:

- Где твои таблетки?

Учиха скосил на блондина взгляд, совершенно не желая отвечать на вопрос. Он не видел смысла объяснять то, что уже случилось или пытаться оправдать своё поведение и свой выбор. А Наруто слишком хорошо научился читать по взгляду, в котором сейчас не было ничего, кроме очевидного ответа.

- Ты их не принимал, - кивнул он, чувствуя за рёбрами болезненный укол тревоги. - Ты…совсем рехнулся?

Странная пелена будто сошла с глаз, смытая нависшей над головой опасностью. Затуманенный ломкой разум Узумаки вряд ли был в прошлые дни способен разглядеть то, что происходило с Саске, а сейчас он видел всё пугающе чётко, будто бы сменил затёртую сетчатку на новую. То, как Учиха медленно говорил, как подолгу смотрел в свою кружку кофе, будто бы в чёрной глади лично для него показывали выпуск последних новостей, то, как стал много курить…

Брюнет всегда предпочитал душить себя дымом, чтобы боль уходила на второй план, смазанная горечью в лёгких.

Но отвратительнее всего было то, что Наруто чувствовал себя так, будто бы проглотил горсть слизней. Саске ведь приносил домой какие-то лекарства, поил его ими и кормил…пусть и дрянной едой, но желудок не болел от скручивающих его голодных спазмов.

- Не нравится, когда за тебя выбирают? - вяло ухмыльнулся Учиха, толкнувшись лбом в лоб Наруто. - Ты ведь поступил тогда так же.

- Саске, - шикнул блондин, укладывая свои руки на его плечах. - Это совсем другое…

- Почему же? Ты выбрал мою жизнь, а я выбрал твою.

Брюнет довольно прикрыл глаза. Всё было до ужаса логичным, потому что встало в его личные пазы. Одна жизнь за другую, потому что Узумаки нужно было жить дальше, а не ему. На перегное листвы и прошлогодних цветов всегда вырастает новая травка. Все восторгаются нежными побегами, ароматом первых подснежников, но никто никогда не задумывается о том, что любая жизнь питается чужой смертью.

- Это не выбор - это самоубийство, идиот.

Учиха криво усмехнулся, отрицательно качая головой. Если спасение чужой жизни можно было назвать самоубийством, то им с Наруто можно было уже смело становиться президентами этого закрытого клуба, куда вход разрешён только после смерти. Физической или же эмоциональной.

Обхватив шею Узумаки руками, Саске провёл большими пальцами по его подбородку, заглядывая в почти бесцветные сейчас глаза.

- Считай, как хочешь.