Парень застыл у большого окна. Его плечи странно опустились, голова упала на грудь, а руки сжались. От Саске пахнуло холодной злостью, и вот он уже резко развернулся, хватая брата за ворот белой рубашки, впериваясь горящим взглядом в глаза.

- Нечестно?! - прорычал он. - Что такое честность, Итачи?!

Рука старшего Учихи успокаивающе легла на костлявое плечо брата, чуть сжимая. Холодный…

- Честно, что я проживаю не своё время? Честно, что ломаю чужие жизни, потому что меня здесь быть не должно?! Это честно?

- С каких пор тебя волнует чужая судьба? - тихо спросил Итачи.

Ответный выстрел. Такой же точный, быстрый. Попавший в цель.

Саске вздрогнул, разжимая руку и отходя от брата на шаг. Его бледное лицо выражало такую растерянность, какой Итачи ещё никогда не видел. Ему показалось, что своими словами он раз и навсегда разрушил всё то, что так бережно возводил его брат все эти годы. Эту защитную оболочку из злости и боли.

Жестоким быть легко. Жестокостью отвечать на жестокость ещё проще.

- Я не забирал твою справку, - спокойнее сказал Итачи, совершенно не желая добивать подстреленную жертву. - Мне это ни к чему.

Саске не отвечал. Он просто смотрел.

- И я не хотел тебе зла.

Он ненавидел. Саске ненавидел его так сильно, что даже блеск из глаз ушёл и они сделались матовыми, неживыми. Итачи торопливо сморгнул эту пугающую картину, но ничего не изменилось. Брат стоял перед ним, готовый наброситься и разорвать собственными руками, словно бы Итачи был источником всех его бед.

Ненависть окутывала тонкую фигуру, пока не сменилась безразличием, вернувши в глаза жизнь. Саске выпрямился, убрал руки в карманы и, покачав головой, резко направился к выходу.

Итачи также быстро преградил ему дорогу, выставляя руку перед ним и получая за это ещё один пронизывающий взгляд.

- Уйди, - шипение.

- Останься.

Толчок в грудь был практически болезненным. А хлопок двери стал жирной точкой.

Почему-то Итачи твёрдо осознал: Саске больше не придёт.

***

Наруто вяло почувствовал, что его подняли, придерживая под руки. Мысль о том, что это какой-то добрый прохожий решил нарушить кредо о невмешательстве, быстро рассыпались осколками, разбитые гнусавым смехом.

Узумаки, разлепив веки, увидел перед собой лицо Джиробо, что, скалясь, примерялся к новому удару.

Очевидно, двое дружков толстяка держат его, превратив в своего рода боксёрскую грушу. Только живую, у которой внутри не песок, а кровь, органы и кости.

- Сейчас выбьем из тебя это дерьмо, - прошипел Джиробо. - Станешь нормальным.

Наруто скривился:

- Нормальным? Как вы?

Маленькие глазки амбала сузились, становясь вовсе щелочками.

- Нет уж, - усмехнулся Узумаки, подписывая себе смертный приговор. - Лучше уж сдохнуть, чем, как вы…

А дальше всё смешалось в сплошную волну боли, ударов, судорожных вздохов и выдохов. Наверное, на губах выступила кровь. Наверное, она же стекала из разбитого носа. Наруто мало что различал: небо начало мигать над головой в такт ударов. Уши залепило ватой, сквозь которую едва пробивался тот самый смех.

Он считал удары, чтобы хоть как-то отвлечься от боли, но рычать, вырываться и пытаться закрыться Узумаки перестал после десятого. Тело налилось тяжестью, пульсируя горящими точками, куда врезались кулаки.

- Это у тебя откуда? - прошипел внезапно голос, когда всё замерло.

Его ухватили за подбородок, приподнимая голову. Жёсткие пальцы надавили на левую щёку, прочерчивая въевшиеся в кожу шрамы.

Новый повод для смеха?

Новый повод для удара?

В руке Джиробо блеснуло лезвие, и Наруто понял, что дальше стоять просто так нельзя, хотя ноги уже не держали.

Дёрнувшись, он изо всей силы потянулся вперёд, выскальзывая из хватки уже переставших так крепко удерживать ослабевшее тело парней. Джиробо отскочил в сторону от неожиданности, а Наруто по инерции протянуло вперёд и ударило в ворота чьего-то дома. Грохот железа разнёсся по погружающемуся в дрёму переулку, собаки зашлись лаем, а Узумаки изо всех сил цеплялся пальцами за железо, чтобы не съехать вниз.

Картинка всё ещё прыгала перед глазами, но парень сумел различить, как Джиробо и его дружки, боязливо озираясь, рванули прочь по переулку.

И только спустя пару минут, когда всё более-менее стихло, Наруто съехал по воротам на землю, выдыхая. В груди всё ломило, и каждый вздох отдавал болью где-то в рёбрах, а ещё что-то ужасно хрипело и крови на языке становилось всё больше.

Узумаки поднял глаза на темнеющее небо, пытаясь понять - меркнет ли его сознание или же начинается ночь. Так и не разобравшись, парень поднёс к разбитым губам подрагивающую руку, утирая кровь и морщась от колкой боли. Нужно было подняться. Заставить ноги двигаться. Добраться до общаги или хотя бы до телефона, что остался лежать на дороге.

Теперь-то повод позвонить Саске есть, потому что сам он вряд ли дойдёт до дома.

Наруто даже тихо посмеялся. Вселенная подкинула ему повод для звонка, но какой ценой?

Щёлкнуло, по воротам прошла гулкая дрожь, и какая-то тень мелькнула сбоку. Парень поднял на неё глаза, щурясь.

- Ты что здесь делаешь?! - рыкнул вышедший мужчина. Наверное, его вытащил из дома шум, что подняли псы.

- П-простите…

- А ну пошёл быстро отсюда! - зарычал хозяин дома, одним рывком за шкирку поднимая Наруто на ноги. Узумаки был даже благодарен ему, потому что самостоятельно бы не встал. А вот толчок в спину, дабы предать блондину ускорения, едва не повалил его на землю вновь.

- Щас полицию вызову! - гаркнули вслед.

Наруто хотел было ответить что-то, но сил на слова не было. Нужно выбрать - или добраться до телефона, или же огрызаться с разбушевавшимся мужчиной.

Узумаки выбрал первое, наклоняясь и пытаясь ухватить негнущимися пальцами пластмассовый прямоугольник. Когда он нагнулся, в голове зашумело и на асфальт закапало тёмным. Лай псов эхом разносился по черепу, и казалось, будто бы чьи-то шаги торопливо приближаются к нему.

Выпрямившись и сунув сотовый в карман, Наруто оглянулся на враждебно настроенного мужчину и, утерев струйку крови из носа, шаркающе пошёл по дороге.

Оставаться рядом с этими воротами было нельзя: попадать в КПЗ как-то очень не хотелось.

Ведь никто не будет разбираться и даже слушать не станут. Закроют, обвинят и дело с концом. Никому ведь в голову не придёт, что ему просто больно от всё ещё чувствующихся тупой пульсацией ударов. Легче решить, что он пьян или ещё чего.

Саске был прав…

Это мир состоит из чёрных красок, и сейчас они подстывающей кровью сочились из разбитых губ.

Этот мир состоит из боли, которая напитала собой каждую косточку, каждый орган и вот-вот всё тело разлетится от неё.

Этот мир состоит из холода. Он обнимает своими цепкими лапами почти нежно, почти убаюкивающе.

«Нет, не спи. Ты должен…добраться…», - приказывал сам себе Наруто, с трудом различая дорогу.

Обхватив себя руками, парень понял, насколько бьёт его дрожь. И как ему повезло, что прохожих в этом районе почти нет. Хотя был шанс не нарваться на очередную шайку, жадную до лёгкой наживы.