Взрослый, уставший от свалившегося на плечи груза молодой человек, из последних сил цепляющийся за лоскуты надежды.

- Я не брошу его. Я обещал. С твоей помощью или без…я найду способ. Найду.

***

Саске приходил в себя долго. В голове было до того муторно, что мозг казался горячей кашей, сваленной в изысканную костяную тарелку в виде черепа.

Он открывал глаза дважды, но каждый раз перед ними всё плыло, играло бликами и сливалось в разноцветную мешанину. Хотелось провалиться глубже в это жалкое подобие сна, но каждый раз сознание уходило недостаточно глубоко.

Голоса то звучали, то пропадали, оставляя после себя шум, словно шипение сломанного телевизора. А потом к горлу подкатил горький ком, и пришлось открыть глаза так резко, что мир вспыхнул белым.

- Какой-то он совсем зелёный, - проговорили над ухом басовито.

- Тебе говорили по голове не бить…

- Сам виноват.

Стараясь вдыхать воздух через рот, чтобы не чувствовать тошнотворного запаха освежителя для салона, Саске моргнул пару раз, оглядываясь с трудом.

Мир, заключённый в тёмно-серый салон дорогого авто, подрагивал и всё ещё грозился распасться на осколки от любого неверного движения. И Учиха не двигался, застывшее смотря в лобовое стекло. Они уже подъезжали к городу, если верить выросшим на горизонте высоткам и более облагороженной трассе.

- Останови, - прохрипел он, цепляясь пальцами за передние сиденья, чтобы придать телу нормальное и устойчивое положение.

Чья-то горячая рука надавила на грудь, стремясь придавить обратно к сиденью, но Саске дёрнулся раздражённо, сплевывая ругательство. Теперь рук стало две, и его дёрнули назад сильнее. Изловчившись, брюнет с небывалым наслаждением двинул локтем назад и послышался смачный хруст, а затем и злой выкрик.

Минута, и его прижимают к креслу, будто в его собственном теле сил-то и не осталось.

Уткнувшись носом в шершавое сиденье, насквозь пропахшее приторно-сладким освежителем, сигаретным дымом и ещё чем-то вроде горячего пластика, Саске попытался выползти из-под привалившегося боком мужчины.

Учиха нашёл в себе силы, чтобы отрешённо отметить, что запахи вновь вернулись…это было даже забавно.

Голова кружилась, ком в горле становился всё больше, а желудок скручивало жгутом.

- Останови, - повторил он. - Иначе меня вывернет прямо…здесь.

- Отпусти его, - сухо потребовал голос водителя, и тяжесть неохотно отлипла.

Пара минут, и машина съехала на обочину, остановившись под каким-то раскидистым деревом.

Бугай, сидевший рядом с Саске, вылез первым, придерживая дверь и напряжённо следя за вяло передвигающимся парнем. Нос мужчины кровоточил, и тот постоянно утирал кровавую юшку, совершенно недобро поглядывая на брюнета. Саске на миг даже показалось, что под этим деревом его и прикопают, а потом нутро скрутило очередным спазмом, заставив скрючиться над землёй, выплёвывая, судя по ощущениям, свои же внутренности.

Нормально дышать он смог лишь спустя несколько минут. Желудок до сих пор крутило, и Саске порадовался, что не ел нормально уже несколько дней. Наверное, было бы хуже…

Выпрямившись и шаря по карманам в поисках зажигалки и сигарет, он уставился в изрытое следами от оспы или угрей лицо своего «конвоира».

- Внутрь, - хмуро приказал тот.

- Я курить хочу.

- Да меня не ебёт…

Закончить свою, несомненно, информативную фразу ему не дал вышедший из машины Фугаку. Лицо мужчины не выражало ровным счётом ничего, а вот его взгляды на наручные часы говорили о многом. Наверняка этот дорогой тёмно-серый костюм, белоснежная рубашка под ним и начищенные туфли он достал из шкафа не просто так. А то и вовсе купил…

Фугаку мог позволить себе многое. Даже слишком.

Осторожно ступая по раскисшей обочине, мужчина остановился напротив Саске, осматривая его долгим ледяным взглядом, словно не видел несколько лет.

Только вот надеяться на тёплые отцовские объятия было бессмысленно.

Рука старшего Учихи скользнула во внутренний карман пиджака, и Саске на миг показалось, что в следующий момент он увидит в ней пистолет, но там оказался безобидный серебристый портсигар.

- Угощайся, - бросил Фугаку, протягивая оный сыну.

Пожав плечами и стараясь унять дрожь в пальцах, Саске с трудом сграбастал одну из сигарет, едва не ломая её тонкое тельце, обёрнутое в шершавую бумагу.

Стоять рядом с Фугаку было странно, если не сказать больше. Старший Учиха, глава крупной фирмы и кандидат в мэры города, умел давить своим величием. Всё: от дорогого костюма до чёрной печатки на его пальце, говорило о том, что данный человек поднялся на много ступеней выше других. Сейчас, стоя перед ним в изодранных пыльных джинсах и простецкой чёрной футболке, Саске ощущал это особенно явственно.

Но смотрел прямо, так же остро и с насмешкой.

Фугаку никогда не станет выше других людей. Его лестница - насквозь прогнившая стремянка, перекладины которой рано или поздно рассыплются трухой под этими начищенными до блеска туфлями.

- Ты ненавидишь меня? - спросил Фугаку, чиркая зажигалкой рядом с сигаретой Саске.

Парень не спешил с ответом, делая глубокую затяжку спасительно горького дыма, чтобы выбить из лёгких сладковатую мерзость. Он взглянул на мужчину, ожидающего его ответа с интересом нетерпеливого ребёнка.

- Нет.

Дым, смешиваясь с паром изо рта, взвился вверх, окутывая голову Фугаку забавным облаком. Саске усмехнулся тихо, стряхивая пепел на пожухлую траву. Его глаза неотрывно следили за лицом мужчины.

- Почему? У тебя есть все причины…

- А ты ищешь моей ненависти? - вздёрнул брови парень. - Зачем она тебе? Что даст?

Мимо промчалась машина, обдав их тёплым воздухом с отчётливым запахом бензина. Саске проследил за ней взглядом. Здесь дорога не такая узкая и неподалеку есть пост полиции, контролирующий въезд в город.

- Это здоровая реакция человека. Ненависть, злость.

- Здоровая, - задумчиво повторил Саске, вновь затягиваясь. Хорошие сигареты, с терпким привкусом табака.

Наверное, этот серебристый портсигар и бумажные палочки в нём - единственное, что было хорошего в Фугаку. Его сигареты стали чем-то вроде недостающей сердцевины личности, которая есть у всех за редким исключением.

Хах, смешно даже. Портсигар на ножках…

Эта мысль и возникшая в воспалённой голове картинка чрезвычайно повеселили Саске, заставив его засмеяться сначала тихо, а затем смех перешёл в совсем уж громкий и нервный.

- На ножках, - выдохнул парень, пытаясь закрыть рот очередной затяжкой, но слова так и сыпались с губ. - Ты…ты портсигар на ножках.

Фугаку смотрел молча. Даже его брови, часто сходящиеся над переносицей в крайнем знаке раздражения, были спокойны. Перед ним был уже не человек и мужчина это понимал, смотря на бледное, исказившееся в болезненной радости, лицо. На эти кривящиеся губы, выдыхающие то дым, то хриплый смех. Глаза Саске блестели, будто он готов был расплакаться, но вместо этого он вновь и вновь смеялся, не в силах остановиться.