– Чего? Юридической консультаций на ночь глядя, или согреть кровать? Так о последнем не переживай, центральное отопление у нас хорошее, не замерзнет. Да и я не позволю.

Неприятный смех резанул слух.

– Да я боюсь представить, даже тошнота подкатывается, как представлю тебя с ним… ой фу… – отмахнулась она успокаиваясь.

– Ну да, меня тоже чувство накрывает. Как представлю, как ты свою шпаклёвку смоешь с лица и пуш-ап лифчик снимешь… С такой костлявой… фу. А у него только синяки сошли, – утомленно вздохнула Ника.

– Завтра рано вставать, может распрощаемся уже?

– Зря храбришься, Алекс скоро устанет от этой игры, и вернётся… ко мне, – чернявая мстительно улыбнулась. – И между прочим, он никому не позволяет себя Лёшей звать, даже родной маме, так уж тем более и тебе… Сразу видно, ты его даже не знаешь.

– Ну, как только ему надоест вот это, придет, – Ника задрала футболку захватив и край лифчика. Грудь у нее была большой, приходилось даже скрывать, чтобы по меньше заглядывали в декольте, должность обязывала по скромнее демонстрировать свои «прелести». Но вот этой «вобле» она не прочь продемонстрировать то, о чем она сама только мечтать могла, не посетив хирургический кабинет.

Зря конечно она не подумала о последствиях своей дерзости, но хорошая мысля приходит опосля. В следующий миг произошло сразу две вещи. Алекс кромка и резко выдохнул. А непрошенная гостья взвизгнув рванулась на нее. Последующий пару минут, а может меньше стерлись из ее памяти, как бы она не пыталась вспомнить. В себя пришла же только пот душем. Одежда валялась на полу, левое плечо щипало от нанесенных царапин. Высушившись, Ника обернула полотенце вокруг себя и еще несколько минут разглядывала нанесенные раны. Не смертельно, заживет. Но, как и когда она их получила?

За дверью ее ждал Алекс. Гостья ушла. Или сама или Алекс и правда ее выставил.

– Можно я пройду? Мне холодно, а пижама под подушкой, – напряжённо попросила Ника, когда обойти мужчину не удалось. Почему-то, смелости, ему в глаза посмотреть, уже не хватало.

– Что значит «Веры больше нет»? – голос у него был почему-то какой-то хриплый и напряженный.

– В смысле?

– Это твои слова, перед тем, как ты зашла в ванну, ты их произнесла.

Вероника все же подняла на него глаза.

– Я не ничего не говорила.

– Просто зашла в ванну и все?

– Да.

– А как Лидия на тебя бежала, помнишь?

Вот как эту девку звали, Лидия!

– Алекс, можно я оденусь наконец. А то не хватало простыть, пол студеный!

– У нас же отопление хорошее, центральное… Что ты делаешь?!

– Греюсь! Мне холодно, а ты теплый, – смотреть на него было сейчас намного труднее, особенно, когда макушка упиралась ему в подбородок. Зато и правда было теплее. Дрожащими руками она обвила его за талию плотнее прижалась. Девушка почувствовала шевеление его рук и была готова к тому, что ее сейчас оттолкнут или скинут руки. Но мужчина всего лишь нерешительно обнял ее в ответ и с минуту они стояли молча.

– Согрелась? – все так же хрипло и тихо спросил он.

– Нет еще, – она вклинила ногу между его раcтавленными.

– Это ты меня так соблазняешь?

– Нет, греюсь.

– Иди одевайся, – он расцепил руки.

– Нет, мне и так хорошо, – Ника и сама не знала, чего упрямиться. Но так и правда было теплее, и как-то спокойнее что ли.

Осторожно, но решительно он развел ее руки в сторону и завел в ее комнату давая возможность одеться.

– Отвернись, – проворчала Ника собираясь скинуть полотенце.

– Чего я там не видел? – он едва сдерживал смех. Да уж, после недавней демонстраций. Но все же отвернулся.

– Так, как она ушла?

Алекс обернулся, Ника уже оделась в ночную рубашку на бретельках и сидела на кровати укрывшись одеялом.

– Почему ты этого не помнишь?

Лишь пожатие плечами было ему ответом.

– Она ринулась в твою сторону, я не успел остановить. Думал, она тебя прибьет, но ты как-то так быстро ее на спину уложила, что я даже проследить не успел, как именно. Прямо прием из крутого боевика. Правда, плечо она тебе задеть успела, – медленно ступая он приблизился. Ника вновь глянула на свое левое плечо. Утром она оденет блузку с длинным рукавом и ничего не будет видно. От неожиданное ласкового прикосновение к плечу, Ника дернулась и расценив это по-своему, Алекс убрал руку отступив. Взгляд сделался непроницаемым.

– Я назвал тебя по имени, а ты сказала, что «Веры больше нет». Только голос у тебя какой-то чужой был и смотрела словно сквозь меня.

Он отлично знал, что Нике не нравилось, когда ее имя сокращали до Веры. Уже то, как ее имя коверкала «мамуля» до Верочки, Верунчика ипр вариантов, Ника на отрез отказалась отзываться на эту версию своего имени. Но Алекс из принципа делал то, что ей не нравилось. Возможно именно поэтому она дерзнула сегодня назвать его «Лёшей», в отместку. Но, как бы не было, она не могла вспомнить то, о чем говорил Алекс.

– Не знаю, не помню, – Ника устало вздохнула и откинулась на подушку. И вот опять этот его странный тяжелый взгляд. Чтобы отделаться от него, Ника закрыла глаза.

– Иди спать, Лёш.

– Мне не нравиться, когда ты меня так называешь, – процедил он.

– Как и мне, что ты меня Верой называешь, – сонно пробормотала Ника.

Мужчина удалился, выключив свет и девушка провалилась в сон.

– Ну почему Наташа Ростова? Ну не лучше бы Анна Каренина? Да и вообще, почему мы каждый раз останавливаемся на классиках России или Эстоний? Чем вам Шекспир не угодил? Вот уж классика! – взмолилась Вероника после очередной примерки. Уроки давно закончились, а она по уши погрязла в заботах и приготовлениях к предстоящему мероприятию. Занята была в принципе вся школа. Но как всегда, именно себя видишь самым занятым.

– Вероника Эдуардовна, ну, о чем вы говорите? Вы видели какие тогда были костюмы, фу! Другое дело конец восемнадцатого века начало девятнадцатого. И это же мировая классика. И вообще, уже объявлено, каких именно авторов будут представлять.

– А можно я тогда Пушкина сыграю? Меня хотя бы Дантес застрелит… – проворчала Ника, не надеясь, что к ней прислушаться.

– Творчество Пушкина будем разбирать в следующем году, а уж роль Ленского, мы вам обеспечим! – уверенно заявила Фаина Романова затягивая на ней корсет очередного наряда.

Через час споров и упрашиваний, роль Анны Карениной была все же присуждена ей. Правда отвертеться от танца на балу ей не удалось.

– Вероника, солнце мое! – Ника аж содрогнулась при голосе вошедшего Андрея. Он был учителем математики соседней школы. Но так, как мужчин именно в их школе было очень мало, частенько приходилось прибегать к соседской помощи. Андрей Никитин был внешне симпатичен и молод. Лет на пару старше Вероники. По нему вздыхала добрая половина женского коллектива как его родной школы, так и ее. Нике нравилось с ним общаться по работе, на расстоянии. Но после того, как они три года назад сыграли какую-то там очередную литературную пару, Андрей вжился в роль настолько, что считал допустимым распускать руки и после окончания спектакля. То и дело пытался ее в укромном углу зажать, или опускал руки ниже допустимого вовремя объятий и отпускал шуточки в ее адрес, которые «тонко» намекали на то, что между ними роман. Какое-то время Ника успешно опровергала все слухи, но со временем сдалась. «Забей, он пока тебя в кровать на затащит, не успокоиться,» уверила Наташа.

– Андрей Александрович, как хорошо, что Вы к нам зашли, вот, Вероника все же заупрямилась и решила сыграть Анну Каренину. Так, что придётся вам голубчик…

– Сыграть Алексея Вронского? Так это ж замечательно! – уверенно заявил Андрей и тут же подхватил Веронику под руки закружив в импровизированном вальсе. Фаина Романовна только что не всплакнула умиленно, глядя на них.

– Шут ты гороховый, – тихо процедила Вероника, когда они спустя два часа выходили из школы. Так как время поджимало, пришлось тут же начать репетировать постановку и танца. Веронике же большую часть времени приходилось одергивать Андрея, чтобы вел себя прилично.