Она засмеялась.

– Наверное, ты прав.

Вернувшись с подносом с шотами текилы, Хлои передала по одному мне, Ханне и Джорджу, и по два Беннету и Максу.

– Сообразительная женщина, – сказал я Хлои.

Сара справилась с крышкой бутылки с водой, а Хлои крикнула нам подойти ближе.

– Все сюда. Поднимайте чертовы бокалы! – звякнули стаканы. – За молодоженов Уилла и Ханну Самнер-Бергстром! Приготовьтесь на всю жизнь остаться безбашенными гавнюками.

Текила обожгла губы, разливаясь теплой волной по пути к желудку, и, взглянув на Ханну, я заметил, как она вздрогнула, почувствовав то же самое, а затем скривилась от отвращения.

– Ох, черт, что за гадость, – простонала она.

– Надо больше пить, – заметил Джордж и убежал на кухню, вернувшись через пару минут с новым подносом шотов.

– Да вы с ума сошли, – сказал я им. – Пяти минут не прошло, а мы пьем шоты в коридоре, как кучка болванов из братства.

Беннетт согласно кивнул, но все равно потянулся за третьим шотом.

– Ты избежал пыток мальчишника, – уточнил Макс, поднимая бокал. – У Беннетта он был в Вегасе. Мой в кабаке на Митпэкинг Дистрикт [район в Нью-Йорке].

– Если я правильно помню, то лучше и не скажешь, – добавил Беннетт. – Думаю, тем вечером под парами ваших гормонов в туалете развлеклось немало посетителей.

– Да и вообще, когда это мы в последний раз напивались все вместе? – спросила Хлои.

Воцарилась тишина.

– М-м… никогда? – предположила Ханна, опрокидывая шот, после чего зажала рот рукой и закрыла глаза. – Не думаю, что текила – это мое.

Бросив взгляд на Ханну – на влажные от выпитого алкоголя губы и раскрасневшиеся щеки – я пошел на кухню и схватил солонку и лайм.

– Иди сюда, – притягивая ее к себе, сказал я.

– О-о-о да-а, – где-то позади нас проворковал Джордж. – Через пару минут нас ждет шоу «Лизни-опрокинь-кусни».

– Лизни мою шею, – сказал я Ханне, и, кажется, она уже слегка опьянела, потому что без раздумий сделала это у всех на глазах. – Насыпь сюда немного соли.

Я почувствовал, как по моей голой груди дорожкой посыпалась соль.

– Окей, – сказала Ханна. – Что дальше?

– Лизни соль, опрокинь шот и кусни лайм из моего рта.

– Все обратили внимание, что Уилл по-прежнему в одних трусах? – выкрикнула Сара по ту сторону комнаты, убавляя звук стерео. – Может, еще кому-нибудь некомфортно, как и мне?

– У меня в снэпчате [мобильное приложение обмена сообщениями с прикрепленными фото и видео] сегодня чертов праздник, – пробормотал Джордж, успев щелкнуть камерой, прежде чем я протянул руку и выбил телефон у него из рук.

Под громкие крики и аплодисменты Ханна ртом прижалась в моей шее, после чего выпила текилу и подалась вперед, забрав кусочек лайма, зажатый у меня в зубах.

Ну бляяя.

Она отстранилась, а я наблюдал за тем, как она посасывает лайм, улыбаясь мне одними глазами.

– Лучше? – спросил я.

Выбросив его, она покачала головой.

– Не-а. Все равно отвратительно.

Она поцеловала меня – на вкус как текила и лайм. Я мог бы наслаждаться ее поцелуями целый день и все еще хотеть большего.

Но она положила руку мне на грудь, немного отталкивая.

– Иди надень штанишки. Ты тут малость… увеличился в размерах, – кивнув на мои боксеры, она широко улыбнулась, и тут до меня дошло, что я практически заработал себе стояк посреди квартиры, где находились все наши друзья.

Беннетт со смехом отвернулся.

– Да ну вас нахер, господа, – сказал я, ударив его в плечо и направившись обратно в спальню.

***

Много времени не понадобилось, чтобы все, кроме Сары, напились в хлам. Даже Ханна, которую я видел слегка подвыпившей только несколько раз, и то по особым случаям, прекращала хохотать лишь в промежутках, когда всем телом вздрагивала от приступов икоты. Кофейный столик был завален коктейльными соломинками, игральными картами, пустыми рюмками и бутылками из-под пива. Пачка кукурузных чипсов валялась рядом с практически пустой чашкой, и казалось, всем было плевать, что в стыке между двумя половинками стола пролито немало сальсы.

– Ханна, что там у тебя за фигня с работой? – спросил Беннетт, со свойственным его пьяной персоне превентивным недовольством.

Подняв три пальца вверх, Ханна ответила:

– Еще два собеседования.

– Где? – спросила Сара, пододвигая к себе стакан с водой.

Моя очаровательная опьяневшая супруга попыталась сконцентрироваться на пальцах, разминая их.

– В Беркли и Калтехе.

Хлои нахмурилась.

– Если ты переедешь на Западное побережье, я сделаю из нее оружие, – заявила она, пьяно размахивая тонкой соломинкой, после чего начала искать остальные среди барахла на столе, – а этот арахис использую в качестве пуль. И стрельну тебе в член, Уилл.

Я сморщился, мысленно представив это.

– Воу… – начал я.

– Прямо в дырочку, Уилл.

– Окей, ну… ты очень… доступно объяснила. Но собеседования же не у меня.

– Но и у тебя есть право голоса, – напомнил мне Макс.

– Бесполезно, – пьяно махнул рукой я, чувствуя, как внутри начинает зарождаться паника. – Ханна все равно будет жить в основном в лаборатории.

– Эй, – она повернула ко мне голову. – Так не честно.

– Но ведь правда, – поставив локти на стол, я подпер кулаками подбородок. Благодаря алкоголю все беспокойства в моей голове всплыли на поверхность. – Я хочу, чтобы у тебя была простая преподавательская работа и чтобы мы на самом деле могли видеться. Но такой вариант ты даже не рассматриваешь.

Ханна тут же дернула головой и прищурилась.

– Я не хочу «простую преподавательскую работу ». Я хочу управлять лабораторией.

– Знаю, – пожал плечами. – Я понял. В общем-то, это только твой выбор.

Небольшая трезвая часть моего мозга включила аварийную сигнализацию. А внутренний голосок сказал мне, что я веду себя, как настоящий придурок.

Но мне было все равно. Ну а что, разве нет? Меня пугала мысль, что Ханна займет должность научного сотрудника в крупном научно-исследовательском институте. Одна из причин, по которой я в свое время отказался от подобной работы, – это убийственное напряжение из-за публикаций собственных работ в авторитетных журналах. Когда не остается времени ни на что другое.

До тех пор, пока она не получит постоянную должность, – на что уйдут долгие годы – лаборатория станет всей ее жизнью.

Кроме того, у нее уже столько было чертовых собеседований, но Ханна даже не намекнула, куда хотела бы пойти. Возможно, придется в считанные месяцы перенести наш дом на другой конец страны, а я и понятия не имел, куда мы направляемся.

Мы поженились неделю назад, а я уже готовился отойти на второй план, отдав первое место ее карьере.

– Давайте вернемся к «Правде или действию»! – крикнул Джордж, отвлекая нас от назревающего спора.

– Твоя очередь, – напомнил Беннетт Ханне.

– Ну ладно, – не сводя с меня глаз, произнесла она, – но к этому мы еще вернемся.

– Может, хотя бы подождете, пока мы не уйдем? – возмутился он. – Господи. Не стоило вообще заводить этот разговор.

– И это говорит мужик, чьи каждодневные ссоры с женой на глазах у всех похожи на сцены из чертовой порнухи, – заметил Макс.

Ханна захлопала в ладоши, заставив нас всех снова вернуться к игре.

– Правда или действие, мистер Самнер-Бергстром?

Я наклонился вперед и улыбнулся.

– О-о-о, сто процентов действие.

Не удержавшись, Ханна захихикала от восторга.

– Поцелуй Джорджа.

Мы все развернулись, чтобы посмотреть на жертву этой аферы, который выглядел бледным, как смерть.

– Что? – занервничал он. – Погоди. Что ты сейчас сказала?

– Иди сюда, – прорычал я, играя на публику.

Не веря собственным ушам, Джордж потряс головой и пробормотал:

– О боже мой, о боже мой…

Грубо схватив его за волосы, я нагнулся и притянул к себе Джорджа, сократив расстояние между нами. У него глаза стали больше лица.