Их группа привлекла внимание многих посетителей, которых как-то вдруг стало очень много, и они заполнили практически все свободные столы в обеих залах. С десяток человек стояло вокруг них на расстоянии двух метров, образуя полукруг.

Евгений поймал на себе недоуменный взгляд Прасковьи и подмигнул ей, вдруг неожиданно для себя успокаиваясь.

- Что здесь происходит? – раздался громкий властный мужской голос, обращенный одновременно ко всем присутствующим. Полукруг распался, пропуская внутрь высокого представительного мужчину лет шестидесяти, одетого в темный шерстяной костюм-тройку. К нему кинулся метрдотель и начал ему что-то говорить, оживленно жестикулируя руками, подключая время от времени к этому процессу и другие части тела.

- Пойдем, Женя, - потянул его за рукав дед, и они, воспользовавшись тем, что внимание толпы переключилось на представительного мужчину, тихонько покинули зал и прошли в гардеробную. Покидая зал, они слышали продолжающийся смех своего вышибалы. Они, не торопясь, сходили в туалет, затем какое-то время ждали гардеробщика, который был занят приемом гостей. Наконец поток посетителей схлынул, и он смог выдать им одежду.

Одевшись, они двинулись на выход, но их остановили. На сей раз дорогу им перегородила женщина. Высокая прическа, была призвана компенсировать ее невысокий рост и хрупкое телосложение. Мягкие и аристократически тонкие черты лица украшали большие темно-зеленые глаза с длинными, чуть подкрашенными ресницами. Туфли на невысоком каблуке и английский шерстяной костюм бежевого цвета придавал ей неприступный и независимый вид. Определить ее возраст Евгений не смог. Ей могло быть и 35 лет и в то же время она могла быть лет на пятнадцать старше. Когда они остановились, к ним подошел молодой человек, чем-то неуловимо на нее похожий и встал рядом с ней. Пройти мимо, не отталкивая их со своего пути было невозможно.

- Я прошу вас задержаться на минуточку, товарищи, - сказала она, смотря на Евгения. – Я мама невесты, меня зовут Александра Михайловна. Это мой сын, Аркадий, - представила она своего сына, и продолжила:

- Здесь произошло чудовищное по своей сути недоразумение. Я и мой сын от лица невесты приносим вам свои извинения за испорченный обед, за ваш испорченный костюм, за испорченное настроение, наконец. Молодой человек, который напал на вас, является родным дядей жениха. Он входит в группу организаторов свадьбы и, вероятнее всего, переволновался, перенервничал и превысил свои полномочия. Он не должен был вести себя так. И так как с сегодняшнего дня он входит в круг моих родственников, то я приношу вам извинения и от его лица. Его поведение объясняется нервным срывом. Вы слышите, он до сих пор продолжает смеяться. Уже вызвана скорая медицинская помощь. Метрдотелю выражено наше неудовольствие его поведением в сложившейся ситуации. Это его прямая обязанность следить за порядком в зале. Я хочу заверить вас, что директору ресторана это неудовольствие действиями метрдотеля, а точнее его бездействием тоже будет высказано.

Александра Михайловна замолчала и перевела свой взгляд на Егора Петровича, который до этого момента стоял чуть сзади внука и находился в тени. Она стояла и переводила свой взгляд с Егор Петровича на Евгения и обратно. Евгений тоже бросил взгляд на деда. Дед смотрел на женщину и в его взгляде легко угадывалось его восхищение этой женщиной, смешанное с какой-то внутренней болью. Их глаза встретились и через несколько секунд ее левая бровь слегка приподнялась, голова склонилась к правому плечу в вопросительном жесте, и она спросила его:

- Мы с вами встречались?

- Неужели, Шурочка, я так изменился?

Голос деда внезапно сдал и вопрос этот он буквально прохрипел. Глаза Александры Михайловны распахнулись в миге узнавания, и она воскликнула:

- Боже мой, Егорушка! Неужели это ты?

Она сделала шаг навстречу ему, а он просто шагнул и обнял ее, прижимая ее к себе. Она сначала обхватила его за шею и положила голову ему на плечо, затем резко отстранилась и поцеловала его. Они стояли и целовались, не обращая никакого внимания на окружающих.

- Вот и свиделись, - сказала она, плача - а я верила, что ты живой. Искала тебя и не могла найти. Но почему ты не приходил на встречи ветеранов 9 мая. Я не пропустила ни одной, все ждала тебя и надеялась. Надеюсь, ты помнишь нашу последнюю встречу в Москве 43-го. Она отстранилась от него и, промокнув платочком глаза, сказала, сделав жест в сторонку сына:

- А это одно из последствий последнего нашего с тобой свидания.

Аркадий, у которого от изумления открылся рот при этих словах он раскрылся еще шире. Он судорожно вздохнул, шумно сглатывая набежавшую слюну, и спросил:

- Что ты сказала, мама?

- Я говорю тебе Аркаша, познакомься со своим отцом. Я тебе все рассказала о нем, что знала.

Она резко повернулась к нему и, заглядывая ему в глаза сообщила:

- Я так и не вышла замуж. А ты женат?

Егор молча покачал головой и, закрыв глаза зарылся лицом в ее волосы, вбирая в себя ее запах. Они стояли, обнявшись и на глазах у них блестели слезы. Незаметно для себя они переместились в сторону от выхода из гардеробной. Евгений и Аркадий, не сговариваясь прикрывали их от нескромных взглядов, проходивших мимо людей.

- Мама! Вот ты где, а мы тебя потеряли. А с кем это ты обнимаешься?

В гардеробную ворвался вихрь из белых кружев, белого платья и фаты. Когда этот вихрь застыл около них в недоумении и Евгений смог разглядеть невесту, то сразу понял, что они с Аркадием близнецы. Александра Михайловна, оторвавшись от Егора Петровича и глядя на него блестевшими от слез и счастья глазами, сказала:

- А это второе последствие той встречи. Познакомься со своей дочерью, Егорушка.

- И как ты назвала это чудо? – спросил он свою Шурочку, давая время дочери прийти в себя от шока, вызванного словами матери.

- Марией, - коротко ответила та, и обратилась к дочери: - Ты где мужа оставила, Маша?

- Здесь я, - вышел из-за спины невесты молодой человек и представился, глядя на Егора Петровича: - Павел.

- А кто это с тобой, Егорушка?

- Евгений, мой внук.

- Сын Николая?

- Да.

- А…

- Погиб Коля в этом году, в зарубежной командировке, вместе со своей женой Татьяной, его матерью, - кивнул Егор Петрович на внука, - вот Женя один остался, теперь живет со мной.

- Значит, Маше и Аркаше он приходится племянником, - объявила Александра Михайловна, - а они ему приходятся соответственно тетей и дядей.

Маша подошла к Егору Петровичу, положила руки ему на плечи и, глядя ему прямо в глаза спросила:

- Почему ты так долго нас искал, папа, - и обняла его. Такого Егор Петрович спокойно перенести не смог. Он стоял, обнимая дочь, а по щекам у него катилась крупные слезы. Наконец, Маша оторвалась от него и ее место занял Аркаша. Впрочем, их объятия были по-мужски скупы и быстры.

Александра Михайловна, обняла одной рукой Егора Петровича, который шумно сморкался в носовой платок, и сказала, обращаясь ко всем:

- Дорогие мои. Сегодня у нас знаменательный и счастливый день. Наша семья воссоединилась полностью и пополнилась новыми членами. Какая я счастливая сегодня. Пройдемте в зал, дорогие мои, праздник начинается.

Тут в гардеробную распахнулась дверь и стали видны санитары в белых халатах, выносивших из зала носилки, на которых лежал человек, издававший звуки, похожие скорее не на смех, а на всхлипывания. Евгений воспользовался моментом и усыпил несчастного, развеяв свое заклинание. Всхлипы смолкли и на его лице выступила блаженная улыбка. Кто-то набросил на носилки пальто, санитары тоже накинули на себя верхнюю одежду и вся кавалькада, состоящая не только из бригады скорой помощи, но и из родственников пострадавшего, вывалилась на улицу.

Дальше события катились по накатанной колее. Гости кричали: «Горько!», жених с невестой целовались под громкий счет тамады и тех, немногочисленных, кто был еще не очень пьян. Тамада травил анекдоты и развлекал публику, провозглашая время от времени тосты. Были и танцы, была и живая музыка.