У каждой высотки - квадратами.

Параллельными прямыми у каждого моста.

Овалами у домов с крышами покатыми.

Фото со спутников: это блестят наши глаза!

Это ведь то, о чем Ты мечтал!

Что-то настоящее, что именно Ты по-настоящему смог!

Прими этот дар.

Быть мртвым - не право, а обязательство.

Затмения тень. Родителя крик. Сладость власти над жизнью в эфире воздуха.

Зенон. Его стрела. Дихотомия. Перед пропастью спор.

Штиль предвещает шторм. Тихо и мирно в океан выцветающего кораллово-розового:

Всего один день. Один миг. Почувствуй себя божеством.

Ты шагаешь. Веришь, что шагаешь. Шевелишь ногами изо всех сил.

Но за Твоей спиной дно. Ты видишь яркий свет. Ты хочешь идти к нему.

Ты шагаешь, веришь, что шагаешь. По факту, терпишь, пока вздувшись мртвый не всплыл

Сладость снов и осмысленный бред - Твоя арфа без струн.

***

Не здесь. (?)

Что Тебе жизнь в этой местности?

Давно смотрел вперед, назад, в стороны?

Здесь же без перебоя демоны мечутся,

В покоях покоя с петель двери сорваны.

Снова начали сажать.

Седые рассказывали, как сажали тогда.

Богема захочет дышать,

Богема захочет устроить бардак.

Никто не против стада, верно?...

Стадо сильнее, так?..

Но что, если стадо считает себя богемой?

Сколько крови прольет бардак?

Никто не боится крови для...

Если зачем, то пусть хоть море!

Но какая пшеница взойдет на полях,

Что залиты струями крови?

Вот овраг.

На дне, среди тренажёрных залов, концертов и касс,

Есть страх,

Что от жиж металлических сплавов и выбросов ядовитых масс,

Кончится все.

Позабудут зачем, почему, для кого, где и когда.

И заснем.

На раз, на два.

Так целый народ достигает дна,

Из-за самоконтроля нехватки,

Как клякса дерьма

На детской кроватки,

Не желанна задом,

А просто есть.

И смеха градом

По миру весть.

Что малыш потек ручьями.

А в самой стране

С умным видом изучают

Картину дня на простыне.

Попрёкши отцом и трептихом,

Пугая позором и карой небес,

Вагоном, в который еще не впихнут,

Конечной, где еще не валишь лес,

Живет, существует уродства чудо.

В раболепстве пляшет холоп.

С квитанцией в кассе Иуда.

Ковчег ожидает потоп.

Взрыв суперновы стёр внутренний космос,

Аннигиляция каждой части дробного целого.

Эхом внутрь: "Я хочу полурослых!" -

Говорила голова за всё своё тело.

"Это мой полурослый! Всегда им был!" -

Руки и ноги голова убеждала,

Слюной затекая, выпячивая шары,

На полурослых зыря жадно.

Частиц в тлеющем теле несанкционированный слёт.

Но единица из ста поможет насытиться,

И в умирающую голову жизненноважное отнесёт,

Согласно общей теории относительности.

Сейчас тяжелые дни. Опухоль мозга в области темени.

Весенняя арабская непроходимая то диа-, то гоно- ..рея.

И Мы, наверное, могли бы научиться многому у этого времени.

Однако...сейчас период смешных евреев!

Как всем известно, всего один параметр определяет любое время и место:

Когда евреи в стране смешные, и когда евреи умные. Ни больше, ни меньше.

И Они не хотят умных! Ты и сам так зол, что от умного б задумал Освенцем.

Верхмат не приходит, если жид на центральном канале ошучивает каждый вечер.

Верхмат не приходит не приносит вкус крови всегда настоящий.

Быдло не кричит "Вали в родной Жидостан!", а интеллигенция еще не пробуквенна/не пронумерована...

Опозиция робко маленьким кулачком не попирает ящик,

В котором еще не показывают, как заживо сжигают вчерашнего обрезанного клоуна.

Мечтаете о войне? Во время Великой войны случилось три Великих падения.

К счастью, пал Рейхстаг. К несчастью, упали Малыш и Толстяк.

И сегодня встречные лица в прогулке по Желтой Империи

Напоминают, что это мы в гостях у случая, а не случай у нас в гостях:

Толстяк метил в японский город Кокура, но облака заставили его передумать -