Вероника хотела было обидеться, но не смогла и рассмеялась, охотно отвечая на поцелуй мужа.

«Помните, я был уверен, что у нас с Вероникой родится дочь? Я был прав… в конечном счёте. До дочери у нас появились два сына – сначала Дэвид, потом Патрик. Мы выбрали простые имена, не в чью-либо честь, просто потому, что есть так много людей, в честь которых хотелось бы назвать своих детей… Мы с Вероникой решили не повторять имён, а дать «свежие». Дочку мы назвали Эстэр – наверное, вы знаете, что это переводится как «Звезда». Ночью, когда она появилась на свет, в небе мы увидели падающую звезду».

… Дом-на-дереве, гостиная, вечер, свечи. Нэд возится с двумя мальчишками, лет пяти и семи. Катает их на спине, устраивает догонялки на четвереньках. Все трое хохочут. Один из мальчиков – яркий блондин, как мама, второй с чуть более темными волосами, как у отца. У обоих парнишек открытые взгляды и широкие разбойничьи улыбки. Вероника сидит неподалёку, заплетая косичке белокурому ангелочку, который стоит и послушно ждёт, когда мама закончит делать красивую причёску. Хотя, ангелочку явно хочется присоединиться к играм на полу. Да и сама мама, наверное, не отказалась бы. Хранительница доплела дочери вторую, последнюю косичку. Потом Вероника и Эстэр посмотрели друг на друга. Рассмеялись. И через минуту уже были с мальчишками, заливаясь звонким смехом.

«Тэе нравится быть старшей сестрой. Жаль, что я не могу проводить с ней так же много времени, как и с остальными детьми, но ничего не поделаешь».

…Фиби обнимает подросшую дочку перед недолгой разлукой, затем выпрямляется и смотрит, как девочка бежит к отцу. Нэд подхватывает девочку на руки, крепко обнимает, целует в щёку. Тэа тоже целует папу и ласково, доверчиво прижимается к нему.

Я скучала, папа.

Я тоже, моя родная!..

Они разворачиваются и направляются к дому-на-дереве.

Дэвид и Патрик соскучились по тебе.

А Эстэр?

Она постоянно про тебя спрашивает.

Я тоже по ним скучаю. – Девочка повернулась и помахала рукой маме.

Фиби помахала в ответ.

Папа с дочерью возобновили путь, а взрослая Амазонка смотрела им вслед, улыбаясь. Что ж, с отцом для дочери она явно не прогадала.

«Дети обожают Саммерли, да и он в них души не чает. Что интересно, он у этих разбойников пользуется просто-таки непоколебимым авторитетом, а сам рядом с ними становится ребёнком – беззаботным и озорным».

…Улыбаясь во все зубы, Саммерли рассказывает ватаге из четырех детей Мелоуна сказку о Красной шапочке, попутно играя с ними в какую-то настольную игру.

«Они сильные – наши дети. Вряд ли у них будет простая и лёгкая жизнь, но я знаю, что они справятся со всем»…

Как же я скучаю по нашим друзьям! – озвучил мысль каждого лорд, ведя под руку свою супругу.

Маргарит задумчиво улыбнулась своим воспоминаниям. А Челленджер вдруг приободрился, весело произнеся:

Все-таки ваши сорванцы научили мою дочь пользоваться рогаткой! – Он смотрел вперед.

А к ним уже спешила забавная компания: две девчушки и два, похожих будто две капли воды, мальчугана, тащившие на себе этих девчушек наперегонки – кто быстрее добежит до родителей. Сзади, совершенно изнеможенно, плелась Кики, радостно улыбаясь друзьям – наконец-то можно со спокойной совестью передохнуть – дети вернулись к законным родителем и теперь они уже их проблема, не ее.

Уильям, Роберт, осторожней! Не уроните сестру и Джесси! – предостерегла наследница, помчавшись навстречу и расставив руки в стороны, чтобы дети остановились. – Уилл, где ты опять умудрился так запачкаться? А ты, Роберт?! О боже, Сара! – Маргарит посмотрела на дочку. Сара не была копией братьев, но сходство просматривалась явное; в конце концов, тройняшки есть тройняшки. - А с тобой-то что? Вас что, тетя Кики специально вымазала в самой грязной луже, прежде чем вернуть мне?

Маргарит, это нечестно, - устало возразила подошедшая Кики. – Я исправно следила за ними целый день, овсянка и сонный час по расписанию. Правда, не совсем сонный, но… Здравствуй, Джордж Челленджер. – Она поцеловала мужа в щеку и продолжила: - Джесси – самая послушная девочка из всей этой компании! Честно говоря, Маргарит, я поражаюсь твоему ангельскому терпению и выдержке. Как ты умудряешься воспитывать сразу троих детей?

Наследница ухмыльнулась.

Мы с Джоном воспитываем, - поправила она. – К тому же бабушки помогают.

А, ну да, теперь мне ясно, почему малыши такие «воспитанные».

Мама, папа, - скромно произнесла рыжеволосая девочка, глядя на чету Челленджеров и машинально сжимая в руке рогатку, которой, судя по всему, недавно пользовалась, - можно я поеду в гости к тете Маргарит и дяде Джону? У них есть пони, - привела безоговорочный аргумент девчушка.

Взрослые рассмеялись.

Джордж присел на корточки и обнял дочку за талию.

Конечно, можно, Джесс.

Только помни: тебе нельзя лазить по деревьям, даже если мальчишки уговаривают, - строго напомнила Кики. – И тебе нельзя учиться стрелять, хоть Сара это уже умеет. Просто она старше, и ее папа – охотник, а мама… - Кики запнулась.

Маргарит внимательно слушала завершение предложения.

А мама… такая же как папа. Две босоножки пара, или как там.

Друзья рассмеялись и зашагали вдоль по аллее. Джон подхватил дочь на руки, при этом умудряясь не выпускать руку жены, сыновья-Рокстоны умчались куда-то вперед, Челленджер держал своих дам сердца за руки, и так вот, дружной компанией, все шли и шли вперед, пока не остановились как вросшие.

Финн с Раулем весело о чем-то спорили, идя под ручку вдоль оживленной улицы. Наконец-то закончился сезон дождей, и теперь можно было спокойно погулять, не опасаясь испортить новое платье или шлепки.

Влюблённые шли в свою любимую аллею, где частенько гуляли и провели много счастливых денечков, сидя на лавочке под тенью какого-нибудь экзотического и крайне редкого дерева, подкармливая местных птиц или сидя в кафе под зонтиком и попивая свежевыжатый сок.

Вот и сейчас они свернули с перекрестка и оказались здесь – и медленно пошли вперед. Дойдя до самого конца, они вдруг остановились и переглянулись.

Нэд сидел в своём «кабинете» в Авалоне и писал письмо. Вообще, оно было написано не за день и даже не за два. И вот последние строки довелось выводить именно на своём рабочем месте.

«Как знать, может, когда-нибудь где-нибудь на плато даже установят памятник в честь пятерых отважных (и скромных) первооткрывателей и одной коренной обитательницы, без которой все эти первооткрыватели не продержались бы и недели».

При мысли о памятнике Мелоун усмехнулся. Потёр нос и вновь склонился над письмом.

«А, если серьёзно, то это не важно. Уверен, что ни один из нас не думал о будущем памятнике, когда пускался в это путешествие – лучшее путешествие в нашей жизни.

Мы скучаем по вас, друзья. И от всего сердца надеемся, что у вас всё хорошо.

Помните: независимо от географии и времени, мы остаемся одной семьёй. Где бы и когда бы вы ни были, мы знаем, что вы о нас помните и знаете, что мы тоже никогда вас не забываем.

Не знаю, как закончить это письмо. Поэтому просто напишу:

Прощайте. И будьте счастливы.

Всегда ваш Нэд Мелоун».

«И Вероника», - быстро появилась приписка.

Нэд взглянул на жену, держащую карандаш в руке. Надо же, как незаметно подошла, да ещё и приписать умудрилась.

Супруги улыбнулись друг другу. Потом обнялись.

«Это плато было откр… откр… - Маленькая Джесси застопорилась, читая надпись на каменной плите, стоящей возле огромного дерева посреди парка. В конце концов, девочка ещё не умела хорошо читать.

«…Открыто», - подсказал Роберт и подошёл ближе, продолжая читать: - «…в одна тысяча девятьсот девятнадцатом году группой отважных исследователей и отчаянных искателей прик… прикл…».