●•●•●•●•

Мелоун, ради Бога, успокойтесь! – взывал к разуму Челленджер при поддержке Рокстона.

Но журналист был непреклонен.

Нет уж, хватит с меня спокойствия! Я почти сутки бездействую. Довольно! Я иду искать Веронику, искать этот чёртов Авалон!

Вы же понятия не имеете, где он, - напомнил охотник, прекрасно понимая чувства товарища. – Пойдёте наугад?

Хотя бы и так! – выдохнул Мелоун. О, он осознавал, как это безнадёжно. Но нужно же хоть что-нибудь делать!

В гостиной мужчины были одни. Маргарит и Кики сейчас распределяли гостей по комнатам.

Мелоун, подождите немного, - попросил профессор.

Чего ещё ждать?!

Пока я закончу работу с картой.

С какой картой? – в один голос спросили репортёр и лорд.

Челленджер почесал нос.

Помните карту, в которую превратился жук Артур?

Она ведь бесполезна, - хмыкнул Джон. – Географические объекты…

… сменили своё местоположение, - закончил за друга Нэд.

И вновь охотник и журналист вопросительно воззрились на учёного.

Всё вёрно, - кивнул Челленджер. – Но я вёл наблюдения и сделал вывод: объекты меняют расположение не хаотично, а по определённой схеме. Более того, я уверен, что вычислил эту схему. И теперь осталось перенести её на ту карту. Это займёт лишь несколько часов.

После некоторой паузы Рокстон посмотрел на Мелоуна и проговорил:

Мы отправились бы в путь завтра утром, все вместе. И не вслепую, а по чёткому маршруту. – Он явно был на стороне профессора. – Право же, Мелоун, ради этого можно немного подождать. Вы и сами должны понимать.

Мысль о любой проволочке, даже самой крохотной, приводила Нэда в отчаяние. Но он действительно понимал, что товарищи правы. Тяжело вздохнув, репортёр кивнул.

●•●•●•●•

И снова ночь… Рокстон пока не собирался спать, он сидел в гостиной, проверяя и подготавливая оружие. Так что Маргарит была в комнате одна.

Тук-тук.

Можно? – раздался приглушённый голос Челленджера.

Проходите, профессор, - чуть удивлённо отозвалась Маргарит, вставая с кровати. К счастью, женщина ещё не успела переодеться в ночное одеяние.

Челленджер прошел в спальню и встал прямо перед Кру, несколько нервно потирая руки.

Маргарит, скажите, у Вас ведь есть ювелирные украшения? Не обязательно Ваши собственные… - Профессор напоминал смущённого подростка. - То есть, я хотел сказать… я имел в виду драгоценности, найденные Вами на плато.

Брюнетка удивилась ещё больше. С каких это пор Джордж заинтересовался драгоценностями?

Да, кое-что имеется, - усмехнулась наследница.

Этот ответ Челленджера и обрадовал, и заставил смутиться ещё сильнее.

А нет ли среди них кольца? А лучше - двух колец, которые сошли бы за обручальные?

Секунду женщина непонимающе смотрела на товарища, потом взгляд её прояснился, на лице появилась лёгкая улыбка.

Сейчас посмотрим. – Брюнетка уселась за свой туалетный столик, на котором пылала свеча, выдвинула верхний ящик, достала деревянную шкатулку, поставила перед собой и открыла.

Внутри был настоящий склад ювелирных изделий: золото, платина, бриллианты, изумруды; серьги, браслеты, ожерелья…

Профессор замер. А Маргарит стала придирчиво перебирать свои богатства, попутно беседуя с другом:

Здесь я храню самые любимые свои украшения.

Право же, мисс Кру, не нужно ничего особенного…

Перестаньте, Челленджер. Я хочу, чтобы у вас были самые лучшие кольца! Так, по-моему, это сгодится. – Женщина выловила и продемонстрировала учёному тоненькое золотое колечко с сине-фиолетовым сапфиром. – Надеюсь, Кики оно подойдёт. – Она передала украшение профессору. Пока тот с немым восхищением и некоторой робостью изучал подарок, наследница продолжала поиски. – Сейчас подыщем что-нибудь и для Вас, Челленджер. Вряд ли у меня найдется простое кольцо, тем более мужское. Но вам ведь сгодится такое? – Она победоносно показала выуженный перстень из платины, с "верхушкой", покрытой рисунком из округлых линий, напоминающих перья; и каждое такое "перо" было обрамлено мельчайшими драгоценными камнями.

Думаю, это слишком для меня, - откашлялся профессор.

Вы заслуживаете куда большего, поверьте, - ласково улыбнулась брюнетка. – Ну-ка, попробуйте надеть.

Профессор медленно натянул перстень на безымянный палец правой руки.

Подходит? – спросила Маргарит.

В самый раз. – Мужчина снял украшение и положил в карман вместе с кольцом для Кики.

Затем Джордж вздохнул и поглядел на свою левую руку. Именно на ней до сих пор сияло кольцо, которое он надел в день свадьбы с Джесси. Профессор замер в нерешительности.

Кру прекрасно понимала и куда он смотрит, и о чём раздумывает.

Если Вы всё уже решили, то тянуть незачем, - тихо, но чётко проговорила наследница.

Челленджер чуть вздрогнул и поглядел на неё.

Вы так считаете? Не думаете, что я поступаю плохо?

Теперь вздохнула Маргарит.

Можно сказать честно?

Буду только признателен.

Плохо Вы поступили, когда уехали в Южную Америку и без колебаний оставили жену. Но с этим уже ничего не поделаешь. Она поступила правильно и не отказалась от своего счастья, пусть даже с другим мужчиной. Теперь Вы свободны, Джордж. И Вы тоже имеете право на счастье. Так что незачем цепляться за прошлое, особенно за то, которое никогда не вернётся.

Секунду Челленджер смотрел на Кру, потом губы профессора чуть скривились в едва заметной, но такой благодарной улыбке. Он кивнул. Снял с безымянного пальца левой руки кольцо и осторожно положил во внутренний карман жилетки.

Спасибо Вам, Маргарит. – Улыбка профессора стала шире. – За всё.

Всегда пожалуйста, Джордж.

Челленджер откланялся, а Маргарит опять повернулась к своей шкатулке. И достала медальон-сердце…

Не передать словами, что это украшение значило для Кру. Непонимание, надежда, боль, тепло, грусть, любовь, недоумение, предательство. Впрочем, последнее можно исключить. Родители её не предавали.

Женщина положила медальон на ладонь и стала пристально рассматривать. Хотелось и в то же время не хотелось плакать.

Лишь через какое-то время Маргарит ощутила, что на неё кто-то смотрит. Она подняла голову, ожидая увидеть Челленджера, ну или Джона. А увидела Элаизу.

Миссис Бентон стояла напротив дочери, внимательно глядя на ту сверху вниз. На шатенке уже было не платье, а ночная рубашка с накинутым поверх шёлковым серебристо-голубым халатом. При свете свечи лицо Элаизы казалось одновременно и бледным, и багровым. Кожа будто фарфоровая. А глаза – словно помутневшее стекло, опухшие и всё ещё красные от слёз, но уже сухие (хотя, не факт, что надолго). Волосы распущены и лишь немного забраны по бокам. Они такие же густые и вьющиеся, как у Маргарит, только светлее.

Я помню этот медальон, - едва слышно проговорила Элаиза. – Мы с Чарльзом думали, что он потерялся.

Нет. – Собственный голос казался брюнетке чужим. – Он был со мной. Всё время. – Она набралась храбрости. – Вы с Чарльзом верите мне? Верите, что я ваша кровная дочь?

Элаиза нервно дёрнула головой, затем медленно присела на постель. Расстояние между кроватью и столиком было мизерное, так что обе женщины по-прежнему находились в непосредственной близости друг от друга.

Прежде, чем решить это, - наконец произнесла шатенка, - я должна услышать твою историю.

Что ж, это справедливо. Маргарит кивнула и сделала глубокий вдох, чтобы начать рассказ.

[Затемнение]

Они по-прежнему сидели одна напротив другой. Наследница только что закончила рассказ. Бывшая жрица обдумывала услышанное.

Пожалуй, верю, - плавно сказала Элаиза. – Но, прости, сейчас я не могу воспринять это по-настоящему. И ты, конечно, понимаешь, что я никогда не забуду Мередит. Ни я, ни Чарльз.