- Правда? – Её улыбка стала больше, и на мгновенье что-то проскользнуло между нами, как это было сегодня за обедом.

- Абсолютно. Позволь мне отвезти тебя домой, я запишу твой номер и скажу отцу, чтобы он позвонил тебе.

Она переступила с ноги на ногу и снова посмотрела на меня.

– Я не буду спать с тобой, если это то, что действительно тебе нужно от меня. Я не такая.

Её слова шокировали и не понравились мне.

– Почему ты так говоришь? Разве я создал такое впечатление, что это всё, что мне от тебя нужно? Не важно, что ты думаешь, я не такой.

Румянец окрасил её щеки, и она опустила голову вниз и пробормотала.

– Кристен сказала…

Я протянул руку и коснулся её подбородка, чтобы она посмотрела на меня.

– Мне всё равно, кто что говорит. Я говорю, что это не то, что мне нужно от тебя. Ты мне нравишься, Лили, и я хотел бы узнать тебя лучше. Позволь мне заботиться о тебе, а потом мы посмотрим, как будут развиваться наши отношения. Пожалуйста.

- Хорошо. – Её яркие голубые глаза нашли мои, и я почувствовал, как тиски, до этого сжимавшие мою грудную клетку, стали отпускать.

Я взял её за руку, и мы подошли к джипу. Я открыл перед ней дверь. Она такая маленькая, а у моей машины высокая посадка, поэтому я схватил её за талию и посадил на сиденье. Она хихикнула, когда я это сделал, и я пообещал самому себе, что она будет смеяться всегда.

Она рассказала, как добраться до её дома, и я двинулся вперёд. Дом чистый, но меньше, чем я себе представлял. Я ничего не сказал, потому что увидел, как она насторожилась. Мы обменялись номерами и ещё несколько секунд сидели в тишине.

- Спасибо тебе за сегодняшний день, Рэн. Ты сделал его намного лучше, чем я ожидала. Я признательна тебе за то, что подвёз. – Она схватила рюкзак, и я вышел, чтобы помочь ей выйти из джипа.

- Тебе тоже спасибо за сегодня. – Сказал я, держа её руку ещё минуту, не в силах отпустить. – Я буду здесь завтра в 7.30 утра.

- Ой, тебе не нужно…

- Я буду здесь, - прервал я её. Она улыбнулась и кивнула, и я – как же я не хотел – отпустил её руку.

Я забрался в свой джип и наблюдал за девушкой, чтобы она безопасно вошла внутрь, прежде чем уехать. Когда я был достаточно далеко, чтобы она не смогла меня увидеть, я достал телефон и набрал отца.

- Отец, мне нужно, чтобы ты принял на работу мою девушку.

Глава 9

Лили

Я осмотрела гостиную. Наконец, все вещи уложены в коробки. Каждый шаг всё дальше и дальше отдалял меня от нас (прим. пер. «нас» - это Лили и папа). Наша старая жизнь медленно растворяется. Интересно, останется ли боль, когда всё это исчезнет навсегда. Сможем ли мой отец и я оставить окружающие нас несчастья позади?

Когда я слышу, как открывается входная дверь, то поворачиваюсь и вижу, как папа запнулся. Он почти зацепился одной ногой о другую, и я мчусь к нему, чтобы остановить его падение на деревянный пол.

- Не трогай меня, чёрт тебя дери! – проревел он и толкает меня.

Он толкнул меня назад, и из-за этого я запнулась, потеряла равновесие и, не успев вовремя его восставить, упала. Острый угол маленького столика врезался в мою спину. Я закричала, когда ослепляющая боль пронзила моё тело.

- Чёрт возьми, Лили. – Папа наклонился ко мне, его когда-то тёмные волосы покрыла седина, а вокруг его суровых глаз появились морщины. За последние несколько лет их стало ещё больше. Он выглядел таким измождённым. Алкоголь и смерть моей мамы оставили особый отпечаток на нём. Его мерзкое дыхание заполнило мои лёгкие, в то время как его пальцы ощупывали мою руку, затем он потянул меня, чтобы помочь встать. Моя спина пульсировала от боли, и крик, готовый сорваться, пришлось сдержать.

- Извини, - говорю я, смотря на что угодно, но только не на него. Папа не отпускал мою руку, и мне пришлось посмотреть на него. Он уставился на меня дикими глазами. Он не знает, где он, и этот факт заставляет меня застыть от ужаса. Его рука всё ещё сжимает мою, и я не знаю, как далеко он зайдет. – Папа, - проскулила я.

- Ты похожа на неё. Я не вынесу этого.

Сказав это, он отбрасывает мою руку в сторону и направляется в сторону кухни. Я слышу звон, а потом всё успокаивается. Знаю, он ест спагетти и гамбургеры, которые я приготовила. Я оставила блюдо, завёрнутое в плёнку, на столе для него. Я не знала, когда он вернётся. Иногда он приходил сразу после работы, а иногда оставался в баре до поздней ночи. В этом случае, когда он приходил домой, я уже спала. Я хотела бы, чтобы он пошёл в бар. Я наблюдаю за тем, как дома после работы он напивается. По крайней мере, когда он это делает, я бы не хотела это видеть.

Скользнув по лестнице, я иду в свою комнату, создавая между нами как можно больше максимального расстояния. Жаль, что у меня нет телефона или компьютера, или ноутбука, чтобы посмотреть о том хозяйственном магазинчике, о котором рассказывал Рэн – мне нужно что-то сделать, чтобы забыть всё то, что только что произошло внизу. Я встаю перед зеркалом и поднимаю рубашку, чтобы увидеть красную отметину в том месте, где моя спина ударилась о стол. Утром будет болеть.

Сегодня мне абсолютно не было жаль своего папу. Может, он слишком много выпил. Это не первый раз, когда я причиняю себе боль в попытках помочь ему. Я не знаю, почему продолжаю пытаться, но не смогу изменить себя как-либо.

Я не желаю больше смотреть на эту отметину, поэтому опускаю рубашку. Схватив блокнот, я ложусь на кровать и начинаю рисовать. Я думаю о мальчике, который заставил меня почувствовать себя другой впервые за многие годы. Я хочу вернуться в столовую в то время, когда мы принадлежали только друг другу. Вспомнив про брауни, я подхожу к рюкзаку и достаю сверток. Я подумывала съесть его, но решила сохранить и положила в тумбочку.

Я бы хотела верить в его слова, а не Кристен, но они всё ещё в моей памяти. Трудно поверить во что-то хорошее, когда чёрная полоса длится так долго. Зачем ей лгать? Она казалась мне злобной при разговоре этим утром в приемной. Я знала, что она хотела запустить коготки в Рэна или хотя бы попытаться. Если же она думала, что Рэн действительно такой плохой, то зачем он ей?

Я прокручиваю в голове всё то, что она сказала в приёмной, не замечая меня. Она говорила, что он мудак, но ей всё равно. Я знаю такой тип девушек. Но не понимаю. Мне хотелось сладкой и нежной любви.

Мой папа никогда не был сладким, но он любил мою маму. Наверное, больше, чем всё остальное на свете. Включая меня. Однажды я услышала их ссору – они говорили о втором ребёнке, после того как я попросила об этом маму. Папины слова до сих пор звучали в моей голове: «Ты хотела ребенка, и я дал тебе его, Мэри. Ты знаешь, я дам тебе всё, что ты захочешь, но я не хочу больше ни с кем делить тебя и твоё время. Одного нам вполне достаточно. Хватит».

Теперь женщина, которую он любил сильнее, чем всё остальное, умерла, он застрял в этой жизни с ребёнком, которого завёл только ради неё. Худшая часть всего этого – то время, когда он смотрит на меня и всё, что видит, это её, и я думаю, что от этого он постепенно сходит с ума. А может быть причина в алкоголе. Ему противно моё присутствие в доме, куда он возвращается после работы. Поэтому он допоздна засиживается в баре, надеясь не увидеть меня вообще.