Мама буквально выбежала мне навстречу, сияя как новая копейка.

– Лизонька, здравствуй, доченька! – обняла она меня, даря ощущение родного тепла. – Ты даже не догадываешься, кто у нас сегодня в гостях!

– Правда, что ль? – натянула вымученную улыбку, уже почти точно зная, кого увижу.

Хотя оставалась крохотная надежда, что я ошиблась, ну не до такой же степени он… Блин, до такой.

Мама впихнула меня в зал, где установили почти праздничный стол. Уж не в честь ли «дорогого гостя» столько суеты? По поводу обеда со мной уж точно так заморачиваться не стали бы. Наглые синие глаза смотрели на меня с другого конца комнаты, где мой отец что-то вдохновенное ему втирал, демонстрируя одно из своих ружей. Мерзавец кивал и поддакивал, не сводя глаз с меня. Нет, у него что, вообще понятия о границах не существует?

– Ромочка, вот и Лизонька пришла! Это ж сколько лет вы не виделись? – настойчиво пихала меня в спину мама. – Лиза, что ты, это же Рома Соринов, сосед наш бывший!

Я молчала, обещая взглядом Ромочке разнообразные варианты убийства на выбор. Мне не принципиально. Главное, чтобы были с пытками и расчленением. В ответном же взгляде только безмятежное нахальное веселье. Ну-ну, веселись, Ромочка, пока можешь!

– Тринадцать лет! – ответил он. Врешь ты все, белобрысина! И суток не прошло!

– Ты представляешь, Лизонька, папа сегодня утром пошел в магазин за хлебом, и надо же! К нему подошел молодой человек и спросил: «Вы, случайно, не Михаил Ромашин?!» – выдавала тем временем мама легенду этого диверсанта. Ну да, сходил папа за хлебушком.

– Случайно? – язвительно спросила я.

– Совершенно! Представляешь, какая удача! – изобразил радостного идиота Рома, высоко подняв свои светлые брови.

– Так вот, папа удивился, конечно, – невозмутимо продолжила свой рассказ мама, – но Рома представился. Папа так обрадовался, тут же вспомнил прошлое, даже прослезился! И сразу же пригласил Рому к нам на обед сегодня. Правда замечательно? Вы же когда-то были не разлей вода!

Да, – так и захотелось сказать мне, – только тогда папочка считал Рому недостойной компанией для его доченьки. А теперь, если Ромочка ездит на крутой тачке и одевается от лучших домов, конечно, можно и на обед его пригласить! И даже мне ничего не сказать! Я бы срочно заболела или на строгую диету села, исключающую посещение семейных ужинов на фиг!

– А что же ты, Ромочка, – и губы мерзавца расплылись в чувственной улыбочке при звуке своего имени, – делал в этом районе с утра пораньше?

– Я как раз домой, знаешь ли, собирался. От своей девушки, – синие глаза дерзко блеснули, явно желая понять, какое действие произведут на меня слова о наличии у него девушки.

А никакого, обломайся!

– Девушка – это хорошо! – теперь чрезмерно радостно начала улыбаться я. – Девушка – это просто замечательно! Только в твоем возрасте у других уже жены есть.

– Лиза! – одернула меня мама.

– Ну, и у меня скоро будет! – уверенно заявил наглец.

– Правда? – притворно изумилась я. – Так это же просто здорово! На свадьбу пригласишь?

– Уж в этом не сомневайся, Лизонька. Ты там точно будешь. – И снова этот самоуверенный взгляд и тон «я знаю то, чего не хочешь признавать ты».

– Класс, люблю свадьбы, – продолжила я жизнерадостно. – Только ты смотри – мне пригласительный на двоих. Я ж без мужа по таким мероприятиям ни-ни. Мало ли, вдруг кто приставать начнет.

Лицо Ромочки моментально помрачнело, а глаза сузились.

– А ты не переживай, Лиза. На ЭТОЙ свадьбе к тебе точно никто пристать не рискнет!

– Так, ребятки, пора за стол, – включила командующую мама. – Рома, идите мыть руки, а то Миша со своими ружьями вон вас в масле изгваздал. Лизонька, проводи гостя.

Тоже мне, гости, в попе гвозди! Звал его кто! А я будто и не гость вовсе!

Я пошла вперед, показывая дорогу в ванную. Небось и сам не заблудился бы, гость недоделанный. Чай не замок у нас с лабиринтами! Только вошла в ванную, чтобы достать из шкафчика полотенце, как вдруг дверь резко закрылась за нами, и я оказалась, как кукла, развернута и зажата между раковиной и большим горячим мужским телом. Собралась возмутиться такой наглостью, но Рома буквально впился в мой рот, удачно используя тот факт, что я открыла его в возмущении, закрепляя свой успех агрессивными движениями языка и прикусывая мою нижнюю губу. Жадно облапывая всю и сразу так, будто я была последним, к чему ему суждено прикоснуться в жизни. Он удерживал мою голову за затылок, не давая опомниться, и безжалостно сминал мои губы, бесстыдно вторгаясь языком, облизывая, всасывая, подчиняя. Безостановочно терся об меня всем своим телом, создавая эффект присутствия везде, на каждом сантиметре вспыхнувшей от этого контакта кожи.

Его атака была столь стремительна, а мое раздражение на него так сильно, что это сыграло со мной злую шутку. Я яростно ответила на его поцелуй раньше, чем сообразила, что вообще творю. Мое тело словно взорвалось фейерверком новых ощущений и вкусом его рта, и тяжелая, густая волна желания покатилась вниз, заставляя бедра бесстыдно толкаться навстречу. И пусть это длилось лишь мгновение, но Рома сразу же почувствовал мой отклик, глухо и голодно застонал в мой рот, моментально становясь твердым и до боли вжимаясь в мой живот. Я опомнилась через секунду, но уже было безнадежно поздно. Ущерб нанесен. Самовлюбленный мерзавец уже прочитал все, что ему нужно, в непроизвольной реакции моего тела.

Я резко отпихнула его от себя, но Рома даже не стал сопротивляться. Чего уж, он же получил нужный результат.

– Ты совсем охренел? – яростно зашипела я на него, тем не менее избегая прямого взгляда.

– Не знаю точный медицинский термин, Лизонька, но «охренел» – это явно не то, что сейчас со мной происходит. Хотя про «совсем» – это ты права. Я так безумно хочу тебя, что уже совсем близок к тому, чтобы совершить нечто противоправное. Тебе нравится доводить меня до самой грани? Ты любишь такие игры? – Он тяжело дышал, его глаза сузились, прожигая меня насквозь, а лицо стало хищным.

– Я никуда тебя не довожу! – огрызнулась я, звуча при этом даже для собственного слуха слегка отчаянно. – И ни во что с тобой не играю! Ты просто псих! Вали к своей девушке. Если ей нравятся такие игры, то с ней и играй! Я тебя не хочу и никогда не захочу! У меня есть муж! Я его люблю!

– И поэтому ты целовала меня так, будто я последний глоток воздуха, и терлась об меня, как течная кошка? – Хорошо, что ему хватило ума не ухмыляться, иначе членовредительства с моей стороны было бы точно не избежать. – А если я сейчас засуну руку в твои трусики? Уверен, ты окажешься там совершенно мокрой!

– Боже, ты правда совсем чокнутый! – попятилась я, не желая признавать, что на этот раз он абсолютно прав.

Я текла так, как, наверное, никогда за все время с Сашей. Даже в начале наших отношений. Да, пожалуй, никогда в жизни. И от этого стыд буквально брал меня за горло, лишая воздуха.

– Да, я чокнутый! Помешанный! На тебе, Лиза!

– Отвали! – прошептала я и вывалилась из ванной.

Мы расселись за столом. Мама хлопотала, как всегда, желая убедиться, что накормит всех до отвала. Папа открыл вино, но я отказалась, разумно полагая, что алкоголь может сыграть со мной злую шутку, когда я в таком состоянии. Сорвусь и наговорю лишнего. Или вообще… мало ли что. Рому усадили напротив, и теперь он улыбался с видом счастливого идиота, не сводя при этом с меня взгляда, в котором весельем и не пахло. Я же смотрела куда угодно, только не на него.

– Доченька, а чего ты отказываешься от вина? Папа твое любимое купил, – удивилась мама.

– Э-э-э, ты знаешь, я просто воздержусь. По некоторым причинам, – пожала я неопределенно плечами.

На секунду воцарилась тишина, затем раздался радостный возглас мамы:

– Ну наконец-то, Лиза! А то сколько же можно с детьми тянуть!

Я в недоумении уставилась на нее, а потом до меня дошло. Вот ведь как загадочно у моей мамы мозг работает. Стоит отказаться от бокала вина за обедом, и сразу хоп! – ты уже беременна.