Глава 6. Война и помощь Донбассу.

Жилин ещё не успел после собрания доехать до дома, как получил тревожное сообщение. Звонили бывшие коллеги из милиции, передали, что на Евгения приказом из Киева возбуждено уголовное дело, а его 'Оплот' объявлен террористической организацией.

И Жилину, и его активистам из 'Оплота' нужно немедленно покинуть Харьков. На них всех начата охота. А самого Евгения, скорее всего, попытаются убить.

На сборы времени было мало. Захватили самое необходимое, предупредили по телефону всех, кого смогли и быстро выехали к российской границе. Пункт пограничного перехода 'Гоптовка - Нехотеевка' успели миновать без приключений.

Семью Жилин оставил в Белгороде на съёмной квартире, а сам уехал в Москву.

Теперь в столице и других городах России нужно создавать заново фронт борьбы за Украину.

Находить единомышленников и добровольцев на близкую войну с бандеровцами, помогать перебраться в Россию 'оплотовцам', выкупать тех, кого на Украине схватили, как 'террористов', и посадили в тюрьмы.

Дел было много, срочных, и Евгений полностью в них утонул...

Новости из Харькова и со всей 'незалэжной' поступали гнетущие. Многих сподвижников 'Оплота' арестовали и бросили в застенки СБУ, 'схидников' и нацбатов. Кто-то погиб, кого-то избили на улицах до инвалидности.

Единственное, что Евгений мог сделать для друзей - это помочь деньгами пострадавшим. Одних попытаться выкупить из плена, другим обеспечить лечение и финансовую поддержку, третьим помочь перебраться в Россию или в другое безопасное место.

Этим он и занимался. Каждый день, каждый час своей новой жизни в изгнании.

Через посредников выдёргивал деньги из своих харьковских предприятий, продавал их, закрывал, списывал средства со своих банковских счетов и через доверенных людей переправлял в Харьков.

Удалось спасти многих, помочь раненым и ушедшим в подполье друзьям, но, к сожалению, далеко не всем...

Евгений находился на постоянной связи с бывшими коллегами, оставшимися на Украине, и старался быть в курсе происходящих там событий. Не отходил от телефона.

В марте в Крыму прошёл референдум, сразу же после которого Россия признала независимость республики Крым.

Это вызвало огромный душевный подъём в настроениях патриотов Украины и населения России, придало сил для дальнейшей борьбы с фашистским режимом, захватившим власть на 'неньке'.

Евгений был счастлив. На горизонте замаячила тень победы.

Вслед за этим важнейшим событием последовало другое, не менее важное. Был, наконец, подписан долгожданный договор о присоединении Крыма к России.

Исконно русская земля вернулась 'в родную гавань', как сказал Президент Путин.

И теперь это снова российская территория и уже навсегда.

В Крыму начались масштабные структурные, политические и социальные преобразования.

Жилин с радостью и замиранием сердца следил за изменениями в республике, переживал за проблемы и сложности строительства новой власти.

Минобороны России занялось укреплением границ Крыма, восстановлением военной инфраструктуры и теперь за эту область можно было не беспокоиться. Черноморская береговая линия, дороги, сухопутные переходы на Украину надёжно защищены - войны там теперь не будет!

Но, к большому сожалению всех здравомыслящих людей, время относительно мирного решения проблем с последствиями украинского госпереворота, закончилось.

В Харькове патриоты попытались взять власть на месте и пойти по пути Крыма, но из-за целого ряда причин это не получилось. Не хватило сил, ресурсов, поддержки населения.

При попытке заезжих из Киева 'нациков' захватить здание областной администрации, снести памятник Ленину на центральной площади, произошли кровавые события.

Самое деятельное и активное участие в противостоянии киевским 'майдаунам' приняли оплотовцы и коммунисты, среди которых в первых рядах был Саша Александровский, сын Аллы Александровской - первого секретаря Харьковского областного комитета Коммунистической партии Украины.

Улаживать этот конфликт пришлось мэру Харькова, Кернесу, который, использовал все свои дипломатические навыки. Противостояние прекратилось, а киевским бандитам удалось уехать из города живыми.

Памятник Ленину и здание администрации города тогда, с помощью мэра, удалось отстоять.

Затем восстал Славянск.

Стали происходить стычки на Донбассе украинских нацбатов и отдельных частей украинской армии с ополченцами, бывшими шахтёрами Донецка и Луганска.

Евгений впитывал новости с Украины, как сообщения из операционной госпиталя, где в реанимации лежит самый близкий человек. Переживал, забыл о себе, своём здоровье, об отдыхе, о еде. Спал мало и беспокойно.

В апреле 2014-го один из руководителей хунты, господин Турчинов, объявил о начале, так называемой 'антитеррористической операции' на Юго-востоке Украины.

Вскоре произошло покушение на мэра Харькова - Кернеса. Неизвестный снайпер стрелял в спину Геннадию Адольфовичу во время его утренней пробежки.

Видимо, не простили мэру его гражданской позиции по защите памятника Ленину от сноса 'нациками'. Да и с Аваковым, ставшим министром МВД, в которое он ввёл 'добробаты', часто состоявшие из националистов и уголовников, выпущенных из тюрем по 'военной амнистии', у Кернеса была старая вражда.

Но Геннадию Адольфовичу удалось выжить, и Евгений был искренне рад за него.

Вот с этого, примерно, времени и началась страшная гражданская война на 'многострадальной неньке', развязанная американскими спецслужбами, украинскими олигархами и поднявшими голову националистами.

Евгений вёл активную деятельность в Москве, выступал на телевидении, писал статьи в газеты и журналы, занимался просветительской деятельностью о реальном положении дел на Украине. Рассказывал о своей организации 'Оплот', о людях, которые борются с фашистской хунтой на местах, общался с российскими предпринимателями, просил помочь.

Но, чем дальше, тем больше ситуация обострялась. Становилось всё хуже и хуже, хотя, казалось, что хуже уже некуда.

На плечи Евгения давила ответственность за людей, которые ему поверили, пошли за ним, билось желание что-то сделать для них, найти пути для переговоров с заинтересованными людьми к улучшению ситуации и снижению напряжённости на линии соприкосновения украинских войск с ополченцами на Донбассе. Прекратить обстрелы мирных городов и сёл. Избежать большой крови...

Казалось, что больше, чем он делает, делать нельзя, в сутках всего 24 часа, но Евгений каким-то чудом умудрялся их сжимать, с головой уходя в работу. У него не было ни минуты свободного времени. Спал, а точнее, дремал лишь урывками, даже во сне стараясь найти новые возможности помочь ополченцам и гражданскому населению Юго-востока.

При этом он продолжал помогать и бывшим 'оплотовцам', скрывающимся от националистов в Харькове. Многие из них стали перебираться на Донбасс и вливаться в ополчение.

Этому процессу сильно помогало и то, что в Донецке до начала 'АТО' существовало одно из отделений 'Оплота', которым руководил близкий друг Жилина - Александр Захарченко.

Захарченко принял самое непосредственное участие в событиях первых же дней противостояния Донецка с киевской хунтой. Потом стал командиром батальона ополченцев. А через какое-то время и главой Донецкой республики.

С лета 2014-го года Жилин не раз ездил на Донбасс и просился, чтобы его взяли в ополчение. Хотел воевать с 'новой коричневой чумой'. Но его не брали ни в каком качестве.

Евгений был согласен на всё - воевать рядовым бойцом, копать окопы, строить блиндажи, служить в местной милиции, чтобы выявлять бандитов и диверсантов.

Как же так? Его 'оплотовцы' тут воюют, а командир отсиживается в Москве? Так нельзя! И он сам рвётся в бой!

Во время очередного спора на эту тему с военными руководителями Донбасса, Александр Захарченко обезоружил Жилина простым, но убедительным аргументом: