Но опасения Гарри не оправдались. Совсем. Митч будто не видел его и не замечал все сорок минут. Он не говорил с ним, не смотрел на него, не подходил к нему весь урок. Гарри просто для него здесь не было.

А Стайлс смотрел на него и не мог подавить накрывающую ярость. Его жизнь пошла под откос. А они накосячили оба. У Гарри сплошная херня каждый день. А у Митча всё чуть ли не лучше, чем обычно. Король школы. Какая мерзость.

Но, что самое ужасное, одноклассники Гарри стали уважать кудрявого лишь сильнее. Стайлс замечал это с каждым уроком всё яснее, но не понимал, почему. Ему улыбались, на него постоянно смотрели, ему уступали дорогу. И, когда Гарри вошёл в кабинет литературы - не без “помощи” Лиама и Зейна - и увидел, как два его одноклассника ради прикола стирают записи на доске, над которыми, Стайлс был уверен, Луи работал действительно долго, в его голове просто ничего не сложилось.

Они с Митчем накосячили. У них должны быть проблемы. Хотя, Гарри не мог сказать, что у него их и не было. Тем не менее, уважение к ним повысилось. Даже ученики Леонардо смотрели на кудрявого теперь как-то иначе. Кажется, с толикой неприязни, хотя раньше такого не было. И, что самое омерзительное, от этого в глазах своих одноклассников Гарри лишь вырастал. Что за херня?

Луи же терял авторитет. Он не был виноват. Он пострадал. Ему было больно. Но он терял людей, уважавших его. Разве это справедливо? Кажется, что-то в этой вселенной, блять, работает не так.

- Что вы делаете? - Гарри рванул к доске и вырвал у одного из парней губку, которой они стирали записи. Их глаза тут же чуть ли из орбит не вылезли, а их хозяева поспешно ретировались, бормоча что-то вроде извинения. - Что тут происходит вообще? - обратился он к друзьям, непонимающе глядя на губку в своей руке.

- У меня точно тот же вопрос, - донеслось до него со стороны двери.

Гарри поднял голову и застыл. Луи стоял у входа в кабинет и смотрел прямо на него. На стёртые записи, которые он готовил чёртовы двадцать минут перед уроком, на губку в его руках. А потом прямо в глаза Гарри. И Стайлсу от взгляда Томлинсона почти стало плохо.

- С возвращением в школу, - тихо произнёс Луи. А затем, не успел Гарри и слова сказать, выскочил из кабинета, спрятав ото всех взгляд.

- Да блять, - простонал Гарри, прижав ладони к вискам.

- Мда, - протянул Зейн, присвистнув. Кажется, он понял, что поспешил со словами о всеобщем примирении. Ситуация станет лишь хуже.

Урок Луи Гарри прогулял, а оставшиеся два отсидел вообще впустую, не услышав ни одного слова “учителей”. Он пожалел о том, что вообще появился. Потому что в школе творился самый настоящий пиздец.

Крис был прав, когда упомянул некий переломный момент. Именно это и происходило. всё шло наперекосяк. Гарри точно убедился в том, что его и Митча теперь уважают гораздо сильнее, а последний реально стал каким-то божеством для всех. Гарри собственными глазами видел, как люди расходились, когда парень шёл по коридору, а тот даже не смотрел на них, не то чтобы просить об этом.

Луи же, кажется, начали презирать. Гарри не знал, как же так вышло. Все ученики его собственной школы нормально относились к Томлинсону, Найлу, Дани. Но что же случилось? Разве они сделали что-то? Ну так что тогда за хрень?

Сразу после уроков Гарри направился к выходу из школы, не собираясь задерживаться вообще нигде. Он уже даже сомневался, что заставит себя пойти в это здание ближайшие семь дней. Не тогда, когда там такая херня творится.

И Гарри знал, что прямо сейчас ему нужно пройтись пешком. Потому что ему надо побыть одному, в раздумьях. Никто не может быть с ним сейчас. Никто, потому что…

- Садись, отвезу тебя домой.

Гарри замер и очень медленно поднял голову, понимая, кто же именно перед ним стоит. Да неужели?

- Вот уж спасибо, лучше сам пройдусь, - отчеканил Гарри, обходя Митча и продолжая путь. Через мгновение тот догнал Стайлса и сжал его запястье, заставляя остановиться.

- Гарри, прекрати. Остановись и хотя бы поговори со мной нормально. Ну же, давай. Садись, я тебя подвезу, нормально с тобой…

- У нас ничего с тобой больше никогда не будет нормально, - резко развернувшись, прорычал Гарри в самое лицо Митча.

Наверное, им очень повезло, что у всех остальных ещё было по уроку. Гарри прогулял свой последний, а у Митча, наверное, сегодня их больше не было. Иначе бы эта сцена была видна всей парковке. Хотя, кто сказал, что за ними никто не мог наблюдать из школы? Школ.

- Да перестань ты вести себя как главный пострадавший! - воскликнул Митч, когда Гарри вырвал своё запястье и вновь направился к выходу с парковки, даже не сбавляя темп. - Ты, блять, им не являешься!

Гарри продолжал молча идти. Он был в ярости. Если он развернётся, его разорвёт. От злости, от невероятной агрессии. И он даже поверить не мог, что всё это было вызвано Митчем. Малышом Митчи, с которым они чуть ли не родились вместе. Только теперь малышу Митчи, кажется, слегка мешала его прекрасная корона.

- Гарри! - крикнул Митч снова.

Гарри не остановился и, наконец, вышел с парковки. Натянув на голову капюшон и всунув в зубы сигарету, он шёл домой. Кажется, домой. Он даже не видел. Просто шёл, ослепнув от ярости. От непонимания. От злости на самого себя.

И Гарри даже не понял, как оказался в каком-то проулке, прислоняясь спиной к холодной стене. Он чувствовал приближающийся срыв, был к нему готов. Пытался сдержать, но не смог. Слишком много всего. Луи, Митч, все одноклассники, все блядские люди в этом городе, на этой планете. Он сам. Он сам сделал столько херни, что просто в голове не укладывается. Он всё разрушил. Даже не Митч. Он сам. Лишь один он.

- Сука! - заорал Гарри, с силой впечатывая кулак в холодную стену.

Он бил камень и помнил, как делал то же самое несколько месяцев назад. А в голове было лишь одно имя тогда. Потому что он тогда тоже облажался. И он не уберёг её. И тогда разве был виновен кто-то ещё? Да конечно нет. Один он. Всегда один он. И сейчас тоже.

Гарри остановился, наверное, только минут через пять, когда костяшки уже были сбиты, а кровь капала на землю. И, к сожалению, на этот раз это ничего не принесло.

- Полегчало? - спокойно, безо всяких эмоций. Как и всегда.

- Не особо, - прорычал Гарри, продолжая находиться в согнутом состоянии, пялясь в землю. Всё лучше, чем выпрямится и посмотреть прямо в лицо , не правда ли? Как и всегда.

- Ты никогда не умел справляться со своей яростью. Вот, возьми, - Гарри приподнял голову, чтобы увидеть, как Митч протягивает ему пачку сухих салфеток. Почему-то это лишь вывело кудрявого из себя.

- Блять, Митч, сколько можно? - Гарри резко выпрямился и оттолкнул руку парня. Тот нахмурился и тоже выпрямился. Что ж, они всегда на равных. - Сколько можно, объясни мне? Почему ты такой? Ну почему ты таким стал? Неужели, блять, так сложно просто… Блять, да Митч?

- Я не совсем понимаю смысл твоих слов, извини, - съязвил Митч. Выводил из себя, умышленно. Что же ты опять задумал, Митчи?

- Митч, да какого хера? - закричал Гарри. - Ты сломал всё! Ты всё разрушил! Ты сказал! Блять, ты же знал! Знал, что он значит для меня! На кой чёрт, Митч? - в ответ прозвучала лишь тишина. - Молчишь? Да как всегда.

- Да у тебя всегда виноваты все, кроме тебя, Гарри, - неожиданно резко ответил Митч. Значит, он и сам был в ярости. Что ж, прекрасно. Наверное?

- Да потому что ты всё разрушил, Митч! - Гарри уже орал так, что, наверное, их и с парковки слышно было. Ну и чёрт с ним. Пусть слышат. - Ты сказал ему! Ты ведь знал! Так хотел отомстить за то, что я в итоге не обсудил ничего с тобой? Не ответил взаимностью? Ну так прости, блять, у меня был любимый человек!

- Да ты виноват в большей степени, чем кто-либо ещё в этой ситуации! - закричал Митч. - Почему ты винишь всех, но только не себя?

- А в чём же состоит моя вина, о, Великий? - прорычал Гарри. Митч сощурился и подошёл к Стайлсу, остановившись в одном шаге.