— Не могу сказать точно, — ответил Макс. — Я полагаю, в ближайшем будущем нам предстоит много действовать, и свободное время может появиться нескоро.

— Понимаю, — кивнула она, и Макс знал, что она действительно понимает, а не делает вид. — Если потребуется некое содействие, вам стоит только написать.

— Разумеется, — ему было необходимо, чтобы она встретилась с рядом людей, но то через пару недель. — Чем намерены заняться, пока меня не будет?

— Начну принимать гостей, — Эльза приподнялась и поправила цветы в стоявшей на столе вазе, которые уже некоторое время неудовлетворённо рассматривала. — Мы с вами с самой помолвки прожили почти что затворниками, а свет наверняка хочет обмусолить подробности нашего брака. Стоит дать этим стервятникам выгодную нам информацию, пока кто-нибудь вроде фрау Дрезднер не придумал что-то своё.

— Перестаньте, все прекрасно знают, что это брак по расчёту.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Знаете, после церемонии нашей помолвки подруги и кузины подходили ко мне и спрашивали: «Между вами действительно что-то есть?», — Эльза улыбнулась. — Мы хорошо отыграли, гости были очарованы.

— Хотите продолжить в том же духе? — Макс вскинул бровь. — Мы не собирались этого делать.

— Если подумать, это притворство выгодно, — она легко пожала плечами и продолжила откровенно: — В вас сложно разглядеть хорошие стороны, Максимилиан, но благополучный и крепкий брак, основанный на любви и взаимном уважении, может стать таковой. Людям стоит показать, что лишь в политике вы так грозны и жёстки, но дома, с семьёй, становитесь другим. Это поднимет ваш рейтинг в глазах масс.

— Вы полагаете, мне есть дело до масс?

— Вы всё-таки собираетесь однажды вершить судьбы миллионов, и будет лучше, чтобы эти миллионы шли за вами сами, а не подгоняемые плетями.

Макс помолчал, задумавшись. В словах Эльзы был определённый резон, хотя подобные методы ему никогда не нравились — он предпочитал фальшивым улыбкам кнут.

— Я не так талантлив по части лицемерия, как ваш кузен, — сказал он, наконец, — но постараюсь отыгрывать хорошо.

— Это не ваш стиль, я знаю, — произнесла она, — поэтому поделюсь с вами техникой, которая должна облегчить задачу. Приложите все усилия, чтобы поверить в свою ложь. Стоит начать искренне верить — и маска станет лицом, а притворство превратится в правду.

— И кто же сказал вам это? — скептично уточнил Макс.

Эльза тонко улыбнулась.

— Ваша матушка.

— В самом деле?

— Именно так, — подтвердила Эльза. — В вечер перед нашей помолвкой, пока вы были с отцом и братом. В момент, когда моя мать отвлеклась, ваша сказала мне это; я тоже, как и вы, отнеслась с недоверием, однако баронесса заметила, что её собственному опыту я могу доверять.

— Мне кажется, вы опять принимаетесь романтизировать, — с недовольством проговорил Макс. — Я уже говорил вам, что брак моих родителей — политический альянс.

— Вы видите то, что хотите, и не замечаете прочего, — возразила она. — И если раньше я могла поверить вам на слово, то теперь, понаблюдав… Просто союзники не смотрят друг на друга так, когда пропадает необходимость играть перед публикой, Максимилиан. Извините, но в этой области я понимаю больше вашего.

Раздражение мгновенно вспыхнуло в нём — он не привык, чтобы кто-то помимо родителей и Георга так с ним говорил, — однако Макс поспешил его подавить.

— Вам нет нужды извиняться, Эльза, — по возможности ровно возразил он. — Если бы я не хотел, чтобы жена дополняла меня и компенсировала мои недостатки, я бы выбрал безвольную куклу без собственного мнения.

— Тогда попробуем?

— В этом есть смысл, — пусть и без большой охоты, согласился Макс.

— Отчасти поэтому я и спрашивала, когда вы вернётесь, — продолжила Эльза, — дам я приму сама, но для большого вечера необходимо ваше присутствие.

— Я дам вам знать, как только что-то прояснится.

— Конечно, — она помолчала немного и сменила тему: — Сегодня мне пришло письмо от тётушки — сестры отца; она замужем за сыном министра, как вы помните. Тётушка пишет, что министр Диттнер болен: проклятие, наложенное на него во время того покушения трёхлетней давности, вновь дало о себе знать, как его ни сдерживали. Целители обследовали министра и пришли к выводу, что он не протянет больше года.

— Значит, не больше года… — проговорил Макс; это было быстрее, чем они рассчитывали.

— К тому же, он стар, и смерть может прийти в любой момент, — серьёзно добавила Эльза.

— В таком случае исполняющим обязанности министра до выборов станет Александр Штайнер.

— Шансы которого быть избранным на должность министра на постоянной основе очень высоки.

— Тогда стоит присмотреться к должности второго заместителя министра. Сейчас её занимает Кленц — неамбициозный, приземлённый, преданный Штайнеру. Однако если его заменить, скажем, бароном Баумхауэром, наша партия может составить конкуренцию Штайнеру и его сторонникам.

— Барон ещё не принял сторону ни «Марша», ни «Ассоциации», — кивнула Эльза. — Его сфера влияния охватывает всю центральную и часть восточной Германии, так что он ждёт хорошего предложения.

— Я поговорю с отцом об этом.

— Тогда я встречусь с троюродным братом; если мне не изменяет память, он был приятелем с сыном барона. И, кажется, я могла бы попытаться через тётушку узнать, нет ли какого-то компромата на Кленца.

Макс усмехнулся

— Вы понимаете меня лучше, чем я рассчитывал, — признался он.

— Это хорошо или плохо? — с лукавой улыбкой уточнила Эльза.

— Пожалуй, хорошо.

С моря задувал холодный ветер, а небо было хмурым и серым — резкий контраст с тёплыми красками, преобладавшими сейчас в австрийской столице. И вместе с тем Макс был рад такой перемене — Вена расслабляла его, а терять хватку ему было нельзя. Уже сейчас ставки в игре, которую они вели, стали очень высоки.

Когда он вошёл в дом, первым навстречу ему выбежал Локи; завиляв хвостом, дог ткнулся мордой ему в бок, и Макс потрепал его по голове. «Стоит отправить его в Вену, здесь он только мешает, — отстранённо подумал он. — Да и потом, Эльза упоминала, что ей нравятся собаки. Пусть лучше смотрит за Локи, чем заведёт какую-нибудь болонку». Вызвав домовика, он отдал соответствующие распоряжения и прошёл в гостиную, где застал Георга и Адлера, склонившихся над чем-то, лежавшим на журнальном столике.

— Кто вернулся, — поднял голову, Адлер улыбнулся, но, улыбка эта была странной, настораживающей. — Рад тебя видеть, Макс. Как прошли две медовые недели?

— Удовлетворительно, — прохладно ответил он и более дружелюбно кивнул обернувшемуся брату. — Размышляете над планом? — спросил он, вовсе не желая продолжать обсуждение своего брака.

— Готовим идеи для вечернего совещания, — откликнулся Адлер, принимая смену темы. — Присоединяйся.

Макс обошёл диван, загораживавший ему обзор, и увидел разложенную на невысоком столе подробную карту сельской местности. На ней в разных местах были расставлены шахматные фигуры.

— А где замок?

— Вот, — Адлер водрузил за пределами карты шахматную доску и поставил на неё белого короля. — До него несколько километров. Если будем действовать быстро, его защитники не успеют вмешаться.

— Однако Тёмный Лорд требует не просто налёт, — возразил Георг. — Он желает взять и удержать эту позицию.

— Мы можем пойти в авангарде и взять её, а удерживают уже пускай Пожиратели, — пожал плечами Адлер. — Всё-таки в этом специфика нашей группы, и Тёмный Лорд это знает.

— Согласен, — сказал Макс. — Хочу лишь уточнить одну деталь: Тёмному Лорду нужна сама деревня или только позиция для предстоящей атаки на Хогвартс?

— Приказа на зачистку не поступало, — сказал Георг. — Наша цель — захват, так что население по возможности нужно оставить нетронутым, лишь показательно расправиться с парой наиболее ярых бойцов.

— Я хочу начать атаку отсюда, — Адлер взял чёрного ферзя и поместил его внутрь огороженного участка на пригорке рядом с деревней. — Здесь кладбище, и Аларикусу будет проще поднять мертвецов, находясь с ними рядом; так как поселение древнее, мёртвых должно быть много — это будет хорошим подспорьем в атаке. Кроме того, с этого холма Хогсмид как на ладони.