- Что такое! Что такое! - сильно стуча по раме, с улицы закричал свояк. - Это неправильно! Я же знаю! - Он, очевидно, терял рассудок, хотя и неплохо разбирался в математике.
Другая лампочка погасла. Произошло замыкание, и во всем доме стемнело. Только над столом в темной комнате двумя снопами взлетали искры - дошила о камень точила нож!
Наблюдатели за окном задрожали.
- Ей-богу, нечистая сила, - сказала свекровь.
- Изобрел-то ты ее зачем? - строго спросил тесть. - Ну-ка говори! Отвечай!
- Как зачем! - начал ругаться шурин. - Чтоб мясорубку крутила, полы мыла. Думаешь, дрова колоть у меня время есть? А вы, свекровь, отсталый человек, должны знать, что это научный аппарат, а не чертовщина! У меня же про нее схема есть. А как же!
- Кипятком ошпарить - вот и схема! И мученью конец! - вскипятилась свекровь.
- Господи! Господи! - забормотал свояк. - А какую ты программу, программу-то какую в нее вложил? А-а?.. Но кого-то она погубит. Погубит! Погубит!..
- Какая программа! Кибернетики - минимум. Обучал ее по домашнему хозяйству маленько, вот и все... И вся программа.
Громыхая дверьми, лошила вылетела на улицу. С блистающим ножом в руколапе, кутаясь в одеяло. Трижды, тяжело и часто вздыхая, обежала вокруг дома. Родственники пристыли к стене. Поискав и не найдя, лошила бесцельно, как сторож, стала бродить по двору. Изредка ножом врубалась в штакетник, кромсая досочки. А то неподвижно, долго таращилась на лупу. И тут тестя как дернуло. Он подкрался и набросил на нее свою петлю. Когда же канат хорошо натянулся, лошила круто повернулась и рубанула по канату страшным ножом. И перерубила. Тесть упал. А она спокойно пробежала мимо него и воткнула ужасное оружие свояку в мякоть!
- За что! - заревел тот, грудью прижимаясь к стене. - Я же в расчетах помогал!.. - И он побежал в клинику и добежал вовремя, потому что все было хорошо.
И остальные разбежались кто куда.
А дошила носилась по соседским дворам, фыркала, собак ножом пугала и этим же ножом по дверям и воротам стучала. Получилось столько гаму и переполоху, что все люди не выспались. Многие в нее стреляли и с дубьем бегали, но не поймали. Или она где в сугробе спряталась, или убежала в Невинномыслый лес - неизвестно. Она до сих пор пакостит. И хитрой стала дальше некуда. И ее никак не поймать, потому что она из резины, досок и сыромяты и поэтому не боится магнитного поля.
На днях шурин сам пострадал. Он рано утром пошел за своим полуавтоматом для снятия кожицы с мандаринов. К одному другу, который им кой-какие копии снимал. И вот на рассвете дошила перевстретила его в заметенном переулочке. Шурин сперва подумал, что это там какая-нибудь анахроническая бабка в зипуне. Ведет козлика на поводке... Да только этот козлик так его, упавшего, бодал! Так рогами пинал! А он кричал в утреннем свете. Он так кричал, так кричал! И сквозь крики, катаясь в сугробе, видел, что на другом конце переулочка не хрычовка в зипунке подпрыгивает, а лошила! С ножки на ножку перескакивает, будто замерзла, а сама радуется, руколапками по бокам себя хлопает!
Невыносимо стало. Поэтому шурин ночами не спит, книги зубрит: он хочет изобрести и построить семьсот тридцать семь маленьких таких джоулей, чтоб они могли порыскать, найти лошилу и с ним схватить ее. Или надо побыстрей изобрести что-то такое, которое хитрей лошилы и может вступить с ней в переговоры.
