Остановившись перед дверью рядом с огромной картиной, изображающей поле подсолнечников, Лафиэль обернулась к Джинто:
— Вот твои апартаменты.
— А зачем здесь все эти картины? — Джинто с удивлением уставился на дверь, — Что они значат?
— Это просто украшение. Они ничего не значат, — сказала Лафиэль, — Даже военный корабль можно сделать немного более привлекательным, ты так не думаешь?
— Они смотрятся здесь совсем не к месту, — хмыкнул Джинто, — Я хочу сказать, нельзя было изобразить что-то более подходящее для космического корабля?
— Что, например?
— Ну, не знаю… что-нибудь межгалактическое. Звезды там, или туманности, или еще что-то такое…
— Кто станет рисовать нечто настолько скучное?
— А я думал, что Ав любят космос, — растерявшись, сказал Джинто.
— Разумеется. Космос — это наш дом. Но звезды так обычны. Если ты хочешь увидеть звезды, просто взгляни в иллюминатор, — она небрежно махнула рукой, — Ты же не будешь у себя дома вешать картину, на которой нарисовано то же самое, что ты видишь за окном?
— Да, ты права.
— Кроме того, эти картины успокаивающе действуют на тех из команды, кто происходит с Поверхности.
— Не сомневаюсь, — Джинто смотрел на подсолнух, — Но что думают Ав?
— Сколько раз мне напоминать, что ты тоже Ав?
— Не с рождения. Я еще не знаю, как подобает реагировать на растения, — он усмехнулся.
— Полагаю, так же, как реагируют жители планет, — заметила Лафиэль, — Мы ведь тоже ведем происхождение от потомков древних землян, знаешь ли.
— Но ты, наверное, никогда не видела настоящих подсолнухов? — предположил Джинто.
— Не говори глупостей. У нас в родовом дворце есть отличные цветочные сады. А в Лакфакалле ботанические сады повсюду.
— Да… — Джинто повернулся и указал на пейзаж с лугами перед ними, — А что насчет этого?
На стене были изображены сочные луга и разнообразные, странные животные, гуляющие среди высокой, по колено, травы. В воздухе парили белые лепестки, сорванные ветром с вишневых деревьев, растущих по соседству с редкими сосновыми и березовыми рощами.
— Я определенно не видела ничего, похожего на это, вживую, — сказала Лафиэль, помолчав немного.
— И что этот пейзаж тебе напоминает?
После краткого раздумья, Лафиэль ответила:
— Он похож на сцену из сна.
— Потому что это все нереально?
— Нет, — Лафиэль задумчиво склонила голову к плечу, рассматривая пейзаж, — Я знаю, что все это существует на самом деле, и когда-то мы пришли из мест, подобных этому. Это скорее древний миф, чем просто сказка.
— Так это забытая родная планета Ав?
— Да. Но теперь наш дом — космос, — сказала она, проведя руками вокруг себя, словно хотела охватить целую вселенную, — Мы единственные граждане космоса, и мы гордимся этим.
— Но даже жители планет происходят от космических путешественников, — заметил Джинто, — Как ты сама сказала — мы все ведем родословную от древних землян.
— Есть большая разница. Предки людей, живущих на Поверхности, только путешествовали в космосе. А мы живем здесь.
— Имеет смысл, — сказал Джинто, хотя на самом деле не был в этом уверен.
— А что эта картина напоминает тебе? — спросила Лафиэль, — Тебе она кажется такой же скучной, как нам — картина со звездами? Под «нами» я подразумеваю урожденных Ав.
— Нет, мне так не кажется. Там, где я рос, тоже нечасто встречались пейзажи вроде этого. Экосистема моей родной планеты сильно отличается от других миров — по сравнению с ней, пожалуй, даже эта картина не настолько далека от реальности, чтобы ее можно было назвать фантастической. Я хотел сказать, на взгляд биолога такая мешанина, должно быть, показалась бы совершенно неправдоподобной, но… Эй, а ты не хочешь показать, как открывается эта дверь?
Лафиэль недовольно надула губки.
— Между прочим, первым разговор о подсолнечниках завел ты сам.
— Ну да, это было интересно.
— Да, и я впервые задумалась над этими картинами, — согласилась она, сменив гнев на милость.
«В целом, несмортя на вспыльчивость, характер у Лафиэль приятный» — подумал Джинто. Он улыбнулся и кивнул на дверь.
— Просто используй свой браслет. Его частота уже зарегистрирована в корабельной сети.
— Ясно, — он коснулся камня на своем креуно — наручном компьютере — и дверь открылась.
— Ого, — произнес он, заглянув внутрь.
— Тебя что-то не устраивает?
— Вовсе нет! Наоборот, я даже не ожидал увидеть такие приличные условия!
Комната была не такой уж просторной, и большую ее часть занимала кровать. Был также стол, кресло, и еще одна небольшая дверь. Вымпел системы Хайде висел на стене над кроватью. На нем, на зеленом фоне, был размещен темно-красный лезван — создание, внешне напоминающее птицу, но в действительности скорее бывшее покрытой шерстью или перьями рыбой, обитавшей в соленых морях Мартина. Хотя на самом деле лезван был невероятно глупым животным, на гербе он смотрелся внушительно из-за своих широко раскинутых, покрытых мехом крыльев-ласт. Джинто не знал, кто именно придумал такой герб для молодого рода графов Хайде — да и знать не хотел.
— Твой багаж будет здесь, — пояснила Лафиэль, указывая на полки, — Если хочешь помыться, зайди в эту маленькую дверь.
Джинто заглянул за дверь. Как он и ожидал, там оказалась уборная с душем.
— Здорово. Это пассажирская каюта?
— Это же крейсер, — ответила она, ясно подразумевая, что он задал нелепый вопрос, — Это обычная офицерская каюта.
— Офицерская каюта? Надеюсь, я никого не заставил потесниться?
— Это свободная каюта, на всякий случай. На корабле такого размера, как реси, всегда есть запасное жилое пространство, поскольку никогда не знаешь заранее, сколько еще людей придется принять на борт. Я ведь тоже лишний человек в команде, знаешь ли.
Джинто, не отрываясь, смотрел на вымпел с гербом. Откуда взялась эта штука?
— Мы его изготовили, — сказала она, словно угадав его мысли.
— Специально для меня?
— Зачем бы мы стали делать его для кого-то еще?
«А зачем вы беспокоились обо мне?»
Ответив на вопрос девушки пожатием плеч, Джинто подумал, что всегда относился с безразличием к своему наспех придуманному семейному гербу. Хотя многие люди с гордостью нашивали личную символику на рукава своей одежды, Джинто до этого дня вообще не вспоминал о том, что у него есть герб.
Он уселся на мягкую кровать, и загадал себе на будущее очень крепкий сон.
— Ну, и что мне делать теперь?
— Так… — Лафиэль посмотрела на часы на своем браслете, — У тебя два часа до ужина. Вероятно, тебя пригласят за стол к капитану. Я зайду за тобой, когда придет время. До этого просто посиди здесь.
— Знаешь, все это выглядит так, будто я для тебя — лишняя головная боль. Просто вызови меня через коммуникатор — уверен, я сам смогу найти дорогу.
— Не лучшая идея, — с серьезным видом сказала Лафиэль, — Мне дали задание провести тебя по основным отсекам крейсера завтра, но до этого даже не пытайся гулять тут в одиночку. Как ты мог заметить, корабль большой, а внутренние помещения очень запутаны. Я даже не возьмусь сосчитать, сколько гражданских и новобранцев сгинуло в глухих уголках наших космических кораблей с тех пор, как были основаны Звездные Силы.
— А ты сама? Тебе когда-нибудь случалось заблудиться? — ехидно поинтересовался Джинто.
— Это довольно-таки грубый вопрос! — возмутилась она.
— По-моему, такой ответ звучит как «да».
— Заткнись! — огрызнулась Лафиэль, — Тебе еще что-нибудь от меня нужно?
— Нет. Ничего, спасибо. Я просто тихонько посижу здесь, представляя тебя несчастной юной ученицей, безнадежно потерявшейся и уныло блуждающей по лабиринту пустых темных коридоров…
— Тогда увидимся через два часа, — ее эта картина определенно не развеселила.
— Да, через два часа.
Развернувшись на каблуках, Лафиэль вышла.
Оставшись в одиночестве, Джинто решил, что было бы неплохо принять горячий душ. Раздевшись, он с удивлением подумал, что чувствует себя совершенно спокойно. Вся та напряженность, которую он испытывал прежде, на борту корабля куда-то улетучилась.
