– Он сын шефа! – снова одернула себя Вика от мыслей о темноволосом красавчике. Маргарита Алексеевна бы никогда не одобрила подобного романа. Тем более она как-то упомянула о том, что была крайне недовольна девицами, которые раньше работали у нее, положившими на него глаз.

– Боже мой, о каком романе ты думаешь, он даже не смотрит на тебя! – горько подумала Вика. Он старше тебя на пять лет, ему двадцать семь и наверняка в его окружении есть роскошные девушки, под стать его вкусу.

– Милова, что не работаем? Заняться нечем? – из-за спины раздался холодный голос Владимира.

– Я работаю, просто немного задумалась. – Попыталась оправдаться Вика.

– Задумалась она! Женщинам вообще вредно думать, поняла? – его голос был такой жестокий, что у Вики аж сердце сжалось в груди.

– Что это ты так накрасилась ярко? – не отставал он, зачем-то пытаясь бессмысленно атаковать девушку.

– Женщина всегда хочет быть красивой и выглядеть привлекательно! – собрав волю в кулак, защищалась Вика.

– Женщина должна быть скромной и слушаться мужчин. И вообще, как ты себя гордо называешь! Женщина! Какая ты женщина, ты пока еще девчонка. Вот выйдешь замуж и родишь, тогда станешь женщиной. – Злобно усмехнувшись, Владимир пошел ответить на звонок.

– Как же он меня бесит! – чуть не со слезами Вика стала жаловаться Елене, главному бухгалтеру. Он невыносим!

– Не принимай его слова близко к сердцу. Это закомплексованный человек, он нарочно пытается разозлить тебя, чтобы продемонстрировать свою силу и уверенность, которой у него нет.

Елена была спокойной как танк, её совершено не трогали гадости Владимира.

– Да уж, Дима не был похож ни на Владимира, ни на других парней из офиса. Он никогда не говорил колкостей и не пытался обидеть женщину. Виктории нравилось, как по-джентельменски он всегда открывал перед ней дверь. Да, его воспитала настоящая Королева. Он относился к женщинам с уважением.

Виктория зашла в комнату, где обедали сотрудники фирмы, увидев за столом Владимира и еще двух менеджеров, с удовольствием уплетающих селедку с хлебом и солеными помидорами.

– Будешь селедку, Милова? – каким-то неприятным тоном предложил Владимир.

Вика ненавидела рыбу в любом её проявлении, ну а запах соленой селедки вообще вызывал сильное отвращение.

– Нет, спасибо. Я, пожалуй, попью чайку. – Девушка заварила в чашке ароматные листья зеленого чая с жасмином и тихонько присела за стол.

– Если ты ничего не будешь есть, то так и останешься такой тощей. – Бесцеремонно высказался Владимир. Парни за столом довольно захихикали. Складывалось ощущение, что ему нравилось специально унижать Викторию, как будто он получал удовольствие от этого. – И вообще, женщинам не место за одним столом с мужчинами.

Виктория нахмурилась и молча удалилась, взяв с собой чашку. В бухгалтерию заглянул Дима, держа в руках пакет с продуктами.

– Не обижайся на него. Сейчас они поедят, мы следом. Я купил вкусностей! – Дима довольно улыбнулся, подмигнул дамам и удалился. Он всегда звал Вику к столу, даже когда Владимир был не в духе и извергал гадости в своем стиле.

Добавляя сливки в кофе, Маргарита Алексеевна обратилась к Вике:

– Я заметила, что Володя обижает тебя. Но ты не должна пропускать это через сердце. Он очень хороший человек, здорово мне помог в свое время, но он такой, какой есть. Ты должна научиться принимать его и не таить обиду. И ни в коем случае не грубить ему. Он старше и по возрасту, и по должности. И вообще мне кажется, что он неровно дышит к тебе. Обычно так ведут себя мальчишки, когда в школе им нравиться девочка, но они не знают, как себя вести, поэтому дергают её за косички и прячут портфель.

– Да, я и не обижаюсь. Счастливые и довольные жизнью люди никогда не пытаются выплеснуть грязь на других. А раненые, несчастные души, у которых внутри нет ничего кроме боли, пытаются причинить боль другим. Эта говорит лишь о том, что они отчаянно нуждаются в любви и прощении. – Вика подняла глаза на начальницу и увидела в них неприкрытый восторг.

– Викуля, да ты мудрая не по годам! – воскликнула женщина. – Молодец!

Глава 4

Виктория мыла посуду, погрузившись в свои мысли, как Дмитрий подошел сзади и поставил на раковину еще несколько чашек, нечаянно задев плечом девушку. Аромат его парфюма сладко окутал её, а это мимолетное соприкосновение с ним практически лишило Вику дара речи.

– Ты сама справишься или тебе помочь? – как всегда игривым тоном проговорил Дима.

– Нет, я сама справлюсь… – еле выговорила Вика, в ушах у нее гулко стучало собственное сердце, а щеки залились румянцем.

– Что ж, тогда я пошел! – Он подмигнул ей и отправился по своим делам.

Придя в свой кабинет, Виктория от всей души хотела заняться рабочей волокитой, но сосредоточится не получалось. Она все еще ощущала дурманящий запах духов и сильное плечо. Вика понимала, что ей ни в коем случае нельзя влюбляться в сына шефа. Каким бы он не был, он сын директора, и она должна держать себя в руках. Представив на секунду реакцию Маргариты Алексеевны, когда та узнает, что её сотрудница положила глаз на сына, девушка поежилась. Наверняка она будет в гневе, глаза её будут сверкать презрением, после чего последует немедленное увольнение. Пытаясь прогнать жуткие мысли, Вика нашла в себе силы сосредоточится на выписках банка. Закончив с документами, она взяла листочек бумаги и строчки полились сами собой:

«Обрамленные пушистыми ресницами,

Чарующие серые глаза!

И я посмела трепетно влюбиться,

В тот взгляд, который мне любить нельзя…»

Этот сероглазый красавец похитил её сердце, даже не догадываясь об этом.

На следующий день Вика никак не могла сосредоточиться, делала много ошибок, за что получала крики Владимира, обвинения в некомпетентности и сдержанные, но не очень довольные взгляды Маргариты. А виновник всего этого мило улыбался той самой, своей фирменной полуулыбкой, совершенно не догадываясь, что именно он стал причиной хаоса в голове молодого бухгалтера.

К вечеру Дмитрий увез мать по каким-то делам, главный бухгалтер Елена уехала в налоговую, менеджеры покинули офис по собственным заданиям, Виктория и Владимир остались работать до конца дня одни.

– Пошли пить чай, Вика-Клубника! – раздался голос «женоненавистника» с игривыми нотками. Что ты смотришь на меня искоса, а? Ты не обижайся на меня, я же пытаюсь воспитывать тебя! Ведь ты не глупая девчонка, весьма способная, просто еще совсем зеленая! – Даже слишком добродушно для него начал свой монолог Владимир.

– Я не смотрю на Вас искоса, просто чтобы я не пыталась сделать, все подвергается жесточайшей критике. Я все делаю не так! Не так говорю, не так одеваюсь, не так крашусь! – чуть расслабившись, стала отвечать Вика.

– Так, Виктория Милова! Ты чего ноешь? Я воспитываю тебя как солдата!

– А я не солдат! Я девушка! С девушками нужно мягко и ласково!

– Ласково с ними надо! Плеткой вас надо, чтоб не расслаблялись! – снова парировал Владимир с холодной интонацией.

– Так, все. Я пойду работать. – Вика вскочила и собиралась уйти, как он поймал её за руку.

– Посиди еще со мной. – И он стал вдруг рассказывать ей о своей юности, службе, сложностях в жизни. Вика почувствовала, что в этом человеке живут две личности. Один холодный и жесткий человек, с пылким нравом, и без капли нежности. А второй – человек с раненой душой, у которого отняли молодость, видимо глубоко обижали, который отчаянно нуждается в любви. Вика даже сменила гнев на милость, немного ближе узнав этого «женоненавистника». Послушав рассказ о его жизни, она сделала вывод, что какая-то женщина так жестоко разбила его сердце, что он решил ненавидеть весь женский пол вообще, пытаясь таким образом защитить себя от новых разочарований. Почему то Вика подумала, что это непременно была светловолосая дама, уж слишком часто он критиковал её белокурые волосы, с навязчивыми советами перекрасить их в темный цвет. Но самым важным открытием в этой беседе было осознание того, что в ней он увидел не просто способную девушку-сотрудницу, а скорее стал испытывать немного иные чувства…