Хог подпрыгнул вверх вращающимся вокруг оси прыжком и приземлился в правой стороне. Элли совершила грациозное, гибкое сальто назад, после чего плавно приземлилась на ровные ноги. Мрачные взгляды снова пересеклись, но теперь их украшали заодно и озлобленный оскал. Одежда Хога была грязной, мокрой и порванной в некоторых местах, поскольку падал он очень часто. Плюс, ко всему прочему, на щеке был прилипший кусочек от абрикоса, волосы слиплись из-за сладкого, а лицо, руки и колени были покрыты ссадинами. Впрочем, Элли тоже не вышла «сухой» из воды: чёрная майка полностью стала мокрой и прилипла к соблазнительному телу, став в обтяжку. Кончики синих хвостов и вовсе почернели от грязи, а ещё от девушки исходил обильный запах рыбы. И хоть она не была побитой, как хэйтер, энергетики на поддержку исцеления у неё ушло немало. Хог не смотрел на обтягивающий наряд Элли, а глядел персонально на неё, в рубиновые глаза, в которые ему искренне хотелось плюнуть, а заодно и фингал ей поставить. Пожалуй, в этом плане он мог рассчитывать на взаимность, поскольку эрийка горела желанием избить его до полусмерти (а то и вовсе убить).

11. Хог прорычал, после чего его объял сильный порыв ветра. Элли стиснула зубы, а затем её объяло бушующим пламенем. Насколько же сильно они возненавидели друг друга за испорченный день, хамство и драку. Да что уж тут — они ненавидели друг друга за то, что они вообще живут. Одного вида хватало, чтобы каждый из них накалялся яростью и сжимал добела кулаки, желая разорвать источник своей ненависти на части. Традиции вывели их себя ещё задолго до этого, а появившееся хамло окончательно взорвало их.

— ТЕБЕ КОНЕЦ!!! — агрессивно заорали противники, после чего побежали друг на друга.

Хог уже представлял, как бросает побеждённую Элли в яму, затем берёт камни и начинает ими закидывать ненавистную ему личность. Что касалось Элли, то она искренне хотела привязать Хога к стулу, а затем замучить его, начиная с иголок под ногти и заканчивая кислотой на лицо. За испорченный день, за боль в теле, за усталость, за хамство, за грубость. За всё! Родители и так не дали им свободы, так хотя бы сейчас каждый из них мог оторваться на появившемся нехорошем человеке. По крайней мере, наглая тварь будет наказана жестокими побоями, страшными переломами, а то и инвалидностью на всю оставшуюся жизнь.

12. Тут дело не в оптимизме, а в соулмейте. Как бы то ни было, предначертанные люди сразу узнают друг друга. И пускай подобное звучало изрядно сказочно, неправдоподобно, нереально и казалось несуществующим, оно имело огромное значение в происходящем…

Уже через несколько секунд парочка стояла друг напротив друга, аннулировав все теории на пару с кулачными тумаками. Хогу пришлось сделать опору на правую ногу и положить ладони на поясницу Элли, а та навалилась на него всем весом, крепкими объятиями обхватывая его шею. Их лица остановились друг напротив друга в одном сантиметре, и чёлки скрыли глаза обоих. Каждый из них тяжело дышал, поскольку их схватка длилась около пятнадцати минут без перерыва. Они ненавидели друг друга до ужаса, но их ярость и злоба уже достигли своего пика. Тело в буквальном смысле горело от того пламени, что переполняло каждого. Глоток азарта, который бодрил не хуже энергетика или утренней чашечки кофе. Вкус жизни, способный вывести из сонливого состояния круче любого горячего — или холодного — душа. Когда ненависть друг к другу становится настолько сильной, что перевоплощается в дикую страсть с желанием победить любой ценой. Как бы то ни было.

— Ответишь за суку? — тяжело дыша, вымолвила Элли.

— А ты ответишь за мастера кунилингуса? — с прерывистым дыханием парировал Хог.

Парочка на пару секунд прекратила тяжело дышать и азартно посмотрела друг на друга. А потом их губы расплылись в хитрой улыбке.

— Отвечу! — бодро изрекли оба.

Трудно было сказать, что именно ими правило в тот момент: влечение, тяга или желание. Хог и Элли приблизились лицами ещё ближе, после чего губы столкнулись в горячем, хищном дуэте двух бунтарей. И плевать, что в этот момент их окружали изрытые в земле воронки, поломанные в некоторых местах лавочки, слегка обгоревшее дерево, и мусор, вывалившийся из мусорных баков. Сейчас в этом мире, казалось, ничего не существует, кроме двух азартных игроков. Что крутилось в голове каждого, тоже оставалось загадкой. Ещё несколько секунд назад они готовы были разорвать друг друга на части, а сейчас стояли и страстно целовались.

Как будто так и должно было произойти.

Элли на секунду отстранилась, но лишь для того, чтобы перевести дыхание и углубить горячий поцелуй вновь. Пытался ли её остановить Хог? Ответ был прост: нет. Руки лимитерийца лишь сильнее прижали к себе спортивную, соблазнительную фигуру, на что та ответила фактически удушающими объятиями за шею. Они отстранялись, а затем впивались в губы друг друга снова и снова, словно пробуя глоток совершенно новой, более вкусной, жизни. И пошло оно всё к чёрту: традиции, испорченный день, грубость, драка. Всё стало таким неважным в один момент, как будто подобное должно было действительно произойти.

Хог отстранился снова и, утерев слюну в уголках губ, снова подался вперёд. Но в этот раз юноша наклонил голову, а девушку заставил изогнуться в пояснице, что, к слову, очень даже понравилось эрийке. Последняя даже сама потянула первого лимитерийца на себя, чтобы он не посмел отстраниться снова для передышки. Нет никакого отдыха! Если уж началась эта борьба, то пусть победителем в ней выйдет лишь один. Только победа, только хардкор! Остальное не имело значения.

13. А потом послышался медленное хлопанье ладош, из-за чего Хог и Элли тут же прекратили целоваться, и медленно повернули головы в сторону склона. Если до этого им было ещё плевать на происходящее, то увиденное всё же спустило их с небес на землю. На склоне стояли Евпатий, Елена, Владимир, Ольга и Орфей. К моменту, когда драка между Хогом и Элли переросла в дикую страсть, подошли Смог и Алиса, причём эти двое были в глубоком шоке от увиденного.

— Это вы типа дрались? — начал Евпатий.

— Или это вы типа целовались? — закончил за него Владимир.

Здравый рассудок вернулся.

Хог и Элли тут же отпустили друг друга и отскочили на два метра, в одну секунду покраснев до ушей.

— ВО ВСЁМ ВИНОВАТ ВОТ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК! — синхронно воскликнула парочка, указывая друг на друга пальцами.

— О, Боже мой! — Мария округлила глаза и осмотрелась по сторонам, в шоке глядя на последствия, оставленные после драки. — Бедная аллея, во что она превратилась.

— Неужели никто не мог разнять их? — с удивлением спросила Елена, обращаясь персонально к продавцу помидоров.

— А как? Пятеро ребят попыталось, за что их чуть инвалидами не сделали.

— Вот это вы, конечно, дали жару, ребятки, — покачал головой Евпатий. — На восстановление аллеи уйдёт целая неделя, однако.

Хогу и Элли оставалось лишь переглянуться друг с другом и виновато опустить головы. Да уж — сам король Лимитерии стал свидетелем того, чего свидетелем становиться не нужно было. Хог уже представлял себе, как отец ругает его за то, что парень осквернил традицию, попутно поцеловавшись с другой девушкой, а не принцессой. Что касалось Элли, то она покраснела ещё гуще: всю эту картину видел Владимир, а это означает лишь то, что девушка опозорила свою семью. Поцелуй с простым человеком, а не королевских кровей — это же самый настоящий позор. Причём, как для «зелёной», так и для «красной».

— Смиренно понесу наказание, — и опять-таки, парочка ответила синхронно, чувствуя себя виноватыми.

А потом послышался сильный… хохот, отчего первый лимитериец и эрийка переглянулись дебильными взглядами, после чего посмотрели на остальных. Смога и Алису не было видно, так как они стояли за остальными, зато смеющихся родителей, сестру и брата они лицезрели хорошо. В чём крылась причина этого смеха?

— Ахахаха. Вы что, так ничего и не поняли? — улыбчиво поинтересовалась Ольга, на что те ответили отрицательным кивком.