И взмахнула хвостами волос, которые хлестанули по лицу молодого Казанову. Получив своеобразную пощёчину, парень округлёнными глазами смотрел в спину эрийки, которая грациозной походкой продолжала идти вперёд, держа ровную осанку и гордо глядя вперёд.

— Вот же… стерва! — послышалось вслед девушке, но это лишь рассмешило её.

Элли остановилась и огляделась по сторонам, решив, что ей не помешало бы отдохнуть после побега с гостиницы. Лавочек было несколько, некоторые из них пустовали, а другие были заняты либо молодыми парочками, либо пожилыми жителями Лимитерии.

А потом рубиновые глаза посмотрели на лавочку, угол которой находился под берёзой. Там, пожалуй, самое удобное и комфортное место для отдыха, так как солнышко не будет обжигать обнажённые, светлые плечи, да и эрийка посидит в тенёчке. Правда, единственной проблемой являлся парень в синей мастерке, который курил, бросал бэчики под ноги и снова закуривал. Именно он занял самое удобное место.

«Какой нервный!», — усмехнулась эрийка, когда брюнет раздражённо сплюнул и начал качаться на одном месте.

Хог только затянулся и выпустил дым, как тут же уловил краем глаза фигуру, что приближалась к нему. Да уж, только этого не хватало: знакомства с какой-то стервой. Лимит-то видел, как девушка проучила любителя «клубнички», но не придал этому никакого значения. Ему сейчас было не до того, чтобы интересоваться происходящим. Но с другой стороны, было немного удивительно, что какая-то красивая незнакомка приближается именно к нему. Ибо никто до сегодняшнего дня не подходил к этой лавочке, на которой всегда отдыхал первый лимитериец.

— Привет, красавчик! — конечно, «красавчиком» Элли его не считала, но нужно было как-то спровадить юношу подальше отсюда. — Будь лапочкой и уступи, пожалуйста, мне место.

— Здравствуй, уродина! Если я дам тебе в морду, ты отвалишь куда-нибудь подальше? — резко ответил Хог, встретившись с ней взглядом.

5. Тут же повисло напряжённое молчание, из-за чего парочка безмолвно посмотрела друг на друга. Резкий ответ, да ещё и в грубой форме, заставил эрийку убрать улыбку с лица и дёрнуть бровями. Она ожидала либо улыбки, либо дружелюбия, либо мягкого спокойствия, но никак не откровенного хамства с угрозой. Фиолетовый взгляд был наполнен насмешливостью и раздражённостью, отчего девушка тут же почувствовала пробуждающуюся в ней злость. Так грубо с ней ещё никто не говорил! Точнее, говорили, но не тогда, когда она мило улыбалась и мелодичным голоском что-то спрашивала.

— Тебя не учили вежливо разговаривать с девушками? — нахмурилась Элли.

— А тебя не учили, что не нужно подходить к одиноким дядям, которые курят ДТ? — с той же язвительностью поинтересовался Хог.

Он определённо разозлил её своим беспричинным хамством. За такое отношение к себе хотелось врезать наглецу по морде, чтобы он заткнулся и, извинившись, отошёл в сторонку. Всего-то и нужно: сжать руку в кулак и ударить брюнета по лицу. Или хотя бы пощёчину спустить. Уж слишком сильно её злили глаза, в которых загорелся красный огонёк.

— Хм… ладно, — всё же Элли отошла от юноши, отчего тот облегчённо вздохнул.

«Отвалила, и то Слава Богу!», — подумал Хог, выпуская изо рта серо-синий дым.

Но он… ошибался. Эрийка отошла лишь от него, однако никуда идти не стала. Вместо того, чтобы обидеться на колкую грубость, девушка подошла к другому краю лавочки и села там. Эрийка, конечно, хотела посидеть в тенёчке, однако и тут было не так плохо. По крайней мере, горячие лучики не обжигали, а просто грели светлую, нежную, женскую кожу. Синеволосая слегка откинулась назад и запрокинула голову, чтобы лучи падали на её ключицу.

— М? — Элли приоткрыла один глаз и, поймав на себе взгляд незнакомца, презрительно фыркнула. — Чего вылупился, урод?

— А что, нельзя? — с той же интонацией рыкнул Хог.

— Нет, нельзя! Слишком дорогая эта услуга… для тебя, пф.

— Так у тебя ещё и цена есть? Ну и сколько ты стоишь?

Принцесса тут же распахнула глаза и мрачно посмотрела на лимитерийца, который обнажил улыбчивый, белоснежный оскал с двумя заостренными клыками. Это было трудно объяснить, но эрийка уже ненавидела этого юношу, и главной особенностью являлась бесящая ухмылка. Заодно и фиолетовые глаза, в которых полыхал красный огонёк.

— Хочешь сказать, что я шлюха? — злобно прошипела Элли, царапая ногтями деревянное покрытие лавочки.

— Ну, ты же сама сказала про «дорогую услугу». А нынче дорого стоит лишь «любовь», — ухмыльнулся Хог, имея в виду прогрессирующую проституцию.

— Хм, какие интересные познания! Теперь понятно, почему у тебя даже нормальных шмоток нет.

А вот это очень сильно задело Лимита, из-за чего парень убрал ухмылку и злым взглядом посмотрел на Эрию. Он прекрасно понял, что имела в виду девушка, и оттого ему уже захотелось открутить ей голову. Его день и без того был паршивым, а появление этой дамочки зародило в нём ненависть к ней. Левая рука сжалась в кулак и костяшками стукнула по лавочке, что и стало причиной насмешки для синеволосой.

— Ох, ну, извини, я не хотела тебя обидеть, слизнячок, — хитро улыбнулась Элли, цокнув язычком на окончании «Чок». — Но ты не волнуйся. По крайней мере, таких неудачников, как ты, не так уж мало.

— Зато ты исключительная! — огрызнулся Хог, чем развеселил эрийку. — Вон, как ртом шевелишь. По десять палок за обе щеки, и ещё четыре — по самую гортань.

Синеволосая перестала смеяться, зато ухмыльнулся брюнет. Ненавидящие друг друга взгляды снова пересеклись.

— Что-то у тебя язык слишком острый. Не против, если я тебя лишу его?

— Не против, если я лишу тебя девственности? — насмешливо фыркнул хэйтер, снова заткнув синеволосую. — Хотя… ты — девственница? Да ладно! У меня трусы и то больше, чем твои шорты. Сразу видно, что…

— Ну, что? Договаривай давай, смельчак! — мрачно прорычала Элли, но Хог лишь зажал нос и замахал ладонью. — Чего ты сразу заткнулся? Поранился о собственный язык?

— Нет, просто у тебя отвратительные духи!

Ругающиеся начинали ненавидеть друг друга всё больше и больше. Что Хог, что Элли — оба смотрели друг на друга злыми глазами, в которых читалось неприкрытое презрение, явная насмешливость и открытая враждебность. Кулак первого лимитерийца нервно стучал костяшками по лавке, когда как пальчики эрийки уже оставляли не одну царапину на дереве от ногтей.

— Буду откровенна: ты отвратителен мне ещё сильнее. Скажу большее, — Элли изогнула края губ в улыбке. — Твоя внешность вызывает во мне рвотную реакцию. Тьфу!

— Не поверишь, но я знаю, — обнажил улыбчивый оскал Хог. — Твой целлюлит на заднице уже вызвал во мне отвращение.

— Да что ты говоришь? Малыш, если я немножечко наклонюсь, то ты тут же начнёшь течь голодной слюной, как собака.

— Да??? Ты сначала задницу свою побрей, чтобы наклоняться передо мной. Отвратно мне пялить на пердак, полный волосни!

Оппоненты прорычали, уже и забыв о том, что они находятся не в отдельной комнате, а в аллее, где, помимо них, прогуливались другие охотники. Но это и неудивительно было, так как фиолетовые и красные глаза смотрели персонально лишь друг на друга. Если бы кто-нибудь проходил мимо возненавидевшей друг друга парочки, он — или она — удивились бы их разговору. Судя по содержанию, уже становилось ясно, что добра эти двое друг другу не желают.

— Мда-а. С такими параметрами неудивительно, если ты на всю жизнь останешься никому не нужным, а заодно и забытым, — ядовито ухмыльнулась Элли, насмешливо глядя на Хога. — Сразу видно, что тебя никто не принимает в коллектив, потому что ты никчёмное, безмозглое, мерзкое и грязное быдло. Дерьма кусок!

Эрийка даже плюнула вниз, а потом протёрла свою слюну носком кеда, что задело первого лимитерийца ещё сильнее. Пожалуй, одного из худших унижений для мужчины не придумаешь. Лимитерийская кровь уже кипела в голове молодого охотника.

— Что такое, урод? Никак, нервишки начинают пошаливать, да? — продолжая ядовито улыбаться, Элли с наслаждением смотрела в фиолетовые глаза, полные злобы. — Теперь я понимаю, почему ты такой импульсивный. От недотраха страдаешь, тут всё ясно.