Вспомнилась столица, родной город, и я играл, и пел стихи незабвенного Есенина, вспомнилась золотая пора – я пел из репертуара группы ДДТ. Потом просто играл знаменитые хиты бывшей родины и мира. В какой-то момент я услышал крик с просьбой спеть веселое. А мне что? Мне не жалко.

Песня далась легко и непринужденно. И вроде даже хлопали, или мне показалось? А хотя какая разница? Потом просили еще веселого, а мне-то что? Мне не жалко. Пел студенческий гимн или частушки, кому как нравится. Там главное припев правильно изобразить, подхрюкивать, так сказать.

Раздался смех, и попытались подпевать. Народ веселился. Но самое интересное, никто не подходил и не настаивал. Я спел с десяток песен, пока рядом не раздался знакомый голос, с просьбой спеть ту, самую первую песню. Ну, раз дама просит, то нужно спеть, тем более если это такая дама. После песни я просто взял и протянул бутылку вина себе за спину, услышав через мгновенье, как «незнакомка» пьет из горла.

Дальше концерт прекратился, так как я оказался дома у одной очень соскучившейся по ласке женщины. Ночь была бурная, что уж говорить. Лайа была опытной и мудрой женщиной, там, где мои ровесницы взяли бы напористостью, она брала умением. Она была послушной в моих руках, она говорила, как ей лучше, и мне не приходилось гадать, как доставить удовольствие.

А утром, не выспавшийся, пьяненький, отхлебывая рассола из винной бутылки, я плелся по коридорам академии в сторону учебного класса, когда меня встретила четверка идиотов.

Честно, я так и не понял, чего они от меня хотели, так как мыслями я был в кровати и, можно сказать, шел на автомате. В итоге, когда я, не реагируя на них, прошел мимо, меня догнали и опять начали что-то втолковывать. Я не слушал, зачем? Я хочу спать! Я еще помню прикосновения прекрасной женщины, а тут пристали какие-то.

Еще мне дико хотелось чихнуть, когда они были рядом, так как духами от этих четверых несло на километр. В итоге, когда и второй раз я не обратил внимания на все их кривляния и стал набирать воздуха, чтоб уж чихнуть так чихнуть, в меня кинули платок.

– Спасибо! – только и смог сказать я, ловя спасительную ткань рукой и сразу же чихая в нее. После чего еще и высморкался, все равно там уже мои слюни есть.

– На. Ты настоящий друг! Блин, если еще и пиво у тебя есть, вообще скорефанимся. – И я всунул платок самому расфуфыренному парню.

– Дуэль! Слышишь, дуэль! Сейчас! – вдруг стал орать этот франт.

Мастер Тримс. Академия

Где же носит этого наглеца? Мало того, что в город не выходил… Или выходил? Да какая теперь разница, выходил или не выходил, главное то, что ловушка сорвалась. Но ничего, есть у меня один, кто может справиться. Я уже понял, в чем слабость протеже Лемиуса, он не силен в бою с мечом. Так что главное спровоцировать на дуэль, и далее дело за малым. Вот только для начала надо бы его найти.

О, кажется, вон он идет. Какая удача, вот и Тарис со своей шайкой, прям удачно складывается всё. Не понял? Он что, пьет? В академии? Он что, больной? Или не читал, что распитие алкоголя запрещено в академии в первую очередь для безопасности студентов. Ладно, вино на потом, кажется, начинается.

Э-э-э! Он даже не среагировал на них. Просто прошел мимо, будто бы их и нет. Пройти мимо сына графа ТАК, это унизить этого сына. Что? Второй раз? Да кто он такой, что даже не обращает на сыновей графов внимания? Всё! Это провал. Тарис в бешенстве. Где учат ТАКОМУ? Чтоб так элегантно вывернуться из этой ситуации и не стать самому «вызывающим», надо обладать недюжинным умом! А всего-то надо высморкаться в брошенный в тебя платок. Тарис унижен и раздавлен морально! Но каково, а? Где Лемиус его откопал? И почему я раньше не приглядывался к нему? А, чего уж теперь… ловушка все равно захлопнулась, он согласился на дуэль.

– Так! Студенты, а вам не кажется, что вы немного зарываетесь? – Эту-то откуда принесло? И что это с ней? Пила? Да ну не. Она, и пила, это же нонсенс.

– О! Госпожа магистр, меня тут на дуэль вызвали! Все четверо, поэтому мы деремся через неделю, – весело произнес Антон.

– А может быть, мне напомнить, что дуэли с первокурсниками разрешены только после рассмотрения судом академии всех обстоятельств дела? – произнесла магистр.

– Я требую суда!

Да, тебе, Тарис, теперь только настаивать на дуэли, так как иначе позора не избежать.

– Эр Антон, отойдемте.

Так, чего это она его отозвала? Что-то тут не так. Еще и полог тишины накинула. Ладно, надо валить, суд все равно будет, в этом я уверен.

Академия. Академический суд

– Итак, мы рассматриваем обвинение графа Тариса Вирдэ, обвиняющего Антона Казанцева в оскорблении его дворянской чести. Совет академии в полном составе, председательствует ректор академии эр Вариус. Что скажет обвиняемый?

– Вам как, вкратце или подробней?

– Вкратце, молодой человек, будьте любезны!

– Не виновен!

– Этого и следовало ожидать. Итак…

– Я же изначально спросил, как вам нужно изложить, кратко или нет, – перебиваю судью.

– Не перебивайте меня, молодой человек.

– Молчу, молчу. А то по шее получу и подвиг свой не совершу.

В зале раздались смешки.

– Тихо! Кхе-кхе…

– У меня для вас есть хорошая новость, господин судья.

– Да? И какая же? – удивляется судья, смотря на меня.

– Ну, я могу решить вашу проблему с надрывом голоса.

– Это как же?

– Попросите кого-нибудь пригласить сюда плотника, а потом я все покажу. А пока, думаю, стоит продолжить.

– Э-э-э… да-а, да. Думаю, вы правы. Кхм. Что скажет граф?

– Дуэль!

Я аж скривился от его крика, у него, видимо, там что-то в мозгу сломалось, и он уже почти при каждом удобном случае кричит «дуэль».

– Вот, видите, никакого конструктивного диалога, только и слышно, что «дуэль» и «дуэль». Может, ему лекарю показаться?

– Что-о?! – взревел граф. – Видите, видите? Он меня оскорбил!

– И правда, молодой человек, не усугубляйте свое положение, не стоит оскорблять Тариса Вирдэ, – обратился ко мне ректор академии.

– Простите, а в чем оскорбление? В том, что я проявил заботу к графу и предложил сходить к лекарям? Право слово, тогда получается, что каждый раз, когда после наших тренировок мастер Тримс отправлял нас к лекарям, он нас оскорблял? Так, получается?

– Э-э, нет, – стушевался судья. – Тут немного другой случай.

– Это какой же? Тарис Вирдэ уже на протяжении часа только и делает, что кричит «дуэль», других слов от него я не слышал. Я не лекарь, но мне кажется, что тут или душевная травма, или, может, речевой аппарат заклинило.

В зале опять раздались смешки.

– Да ты! ТЫ! – вскочил опять с места граф.

– Вот опять.

– Казанцев, что ты себе позволяешь? – О, это уже мастер Тримс.

– Простите, а что я себе позволяю? В данный момент мы находимся в суде, где мне предъявлено обвинение в оскорблении дворянской чести Тариса Вирдэ. Так? Так. При этом сам граф не предъявил никаких доказательств моей виновности. Три его друга не могут являться свидетелями по простой причине.