У него были годы опыта. Он никогда не пресыщался ощущением тонкого шелка, охватывавшего его ноги.
Он резко встал быстро и взял платье с вешалки. Для этого вечера он выбрал прямую юбку из искусственного шелка с немного подложенными плечами. Узором являлись тропические листья, белые на черном с черной отделкой на кромке жакета. Он надел юбку и жакет, и закрепляя жакет, он подошел к зеркалу в своей костюмерной. Георгий также вдел в уши жемчужные сережки. Наконец, из обуви он предпочел черные туфли из телячьей кожи с низким каблуком.
Он взял дамскую сумочку с края стола, и увидел в зеркале женщину, которая понравилась ему чрезвычайно. Чувствуя себя полностью непринужденно, свободным от неприятностей и напряженных отношений впервые в этот день, доктор Георгий Бонго позволил себе улыбку для зеркала, а затем повернулся и вышел на бельэтаж и спустился вниз. Он взял бы такси, выпил бы несколько коктейлей в каком-нибудь клубе, наслаждался бы несравнимым удовольствием того, чтобы просто быть собой. Тогда он пришел бы домой и пообедал.
Он поел один, конечно, ужин, который всегда покупал в кулинарии. Он подогрел еду в микроволновой печи - это всегда было полным ужином, сегодня вечером телятина со слегка обжаренными в масле овощами - и поместил его на стол, накрытый им еще утром. Сегодня вечером он чувствовал себя очень гламурным и открыл двери террасы и поел при свечах, выйдя на газон, который клонился к роще и где огни города повышались с другой стороны выше черных в свете заката деревьев. Воздух был тяжелым после дождя, но не слишком горячим, просто достаточно теплым, чтобы увеличить летнее настроение вечера. Он поставил диск с ритмами бразильской музыки, наиболее, подходящей, по его мнению, для этого вечера.
георгий пил больше, чем ел, но наконец насытившись, взял свой стакан и бутылку белого вина и дрейфовал на террасе, где он положил винную бутылку на стол из железа с мраморным верхом и сидел рядом на одном из стульев. Скрестив ноги в коленях, он чувствовал, что теплый летний воздух нахлынул на его бедра, касавшись его голой плоти. Он был опрометчив с вином, взволнованным при мысли о себе сидящем в темноте, но его мысли растворились в ритме голосов темноватых бразильских женщин чей голос доносился из динамиков в черном краю ночи.
− Георгий!
Его глаза округлились, он почти потерял сознание, эффект голоса женщины, назвавшей его имя, ошеломил его так эффективно, как будто он был поражен по голове молотком.
−Георгий? − Это был хриплый, сомневающий шепот.
Он вынудил себя очнуться. Это было на самом деле. Черт. Платье. Стакан выпал из его руки и разбился на полу террасы. Он сразу замерз. Бразильские голоса остановились, и ничто не было слышно, но его собственное сердце и шум моря где-то вдалеке. Она думала, что он был Георгием?
− Это - Рита, − сказала женщина. Она была все еще вне его поля зрения в кустарнике рядом с террасой. Почему она не приходила? Она думала, что прерывала что-то? Он застыл, даже не поворачивая голову на ее голос, только зная, где она была. Как ему выйти из этого?
Бонго попытался встать и почувствовал, чтоосколки стакана хрстят под его туфлями. Ему отчаянно было жаль, что он выпил так много вина, потому что он не мог быть уверен ни в одном из своих движений, они были слишком медленными, слишком нескоординированными. Он не мог даже быть уверен,были ли правильно то, что он делал сейчас. Он казался пьяным с ее точки зрения? На что он был похож? Что она думала?
− Я сожалею, сказала она, −но я знала, что ты здесь..., я видела огни, и я просто подошла. Я думала, что могла бы увидеть вас отсюда ...
георгий просто не мог двинуться.
− Мне неважно, если вы не одеты, − сказала она.
Однако! Какую странную вещь она сказала.
− Сколько времени вы были там?
− Нисколько, − сказала она.
георгий вообразил то, что она видела; он уселся, вытянувшись в струнку, обхватив ручки стула из черного пластика, его светлый парик, возможно, светился в темноте.
− Действительно ли правильно, если я подойду? − спросила она.
Даже Марина не видела его 'в платье'. Не после всех лет знакомства, даже после того, как Марина лежала на кушетке, надев страпон. Даже тогда, и даже после ...
−Я подхожу, − сказала она утвердительно. Георгий не мог даже заставить горло работать, чтобы возразить. Кроме того, он не знал какой тон использовать. Его сердце трепетало настолько, что он думал, что из его ушей польется поток крови.
было уже слишком поздно прятаться, углом зрения он увидел движение вокруг позади него. Он немного повернул голову, чтобы увидеть ее.
На ней были голубые широкие джинсы и хлопчатобумажный тонкий свитер на молнии. Прямо сейчас, стоя одной ступенькой ниже него, она ему казалась призраком. Он продолжал смотреть на нее, ее волосы были слегка растрепаны, она выгляжела довольно неуверенно.
− Я не забочусь о ..., я не забочусь о платье, − произнесла она, положив бледную руку на перила ступенек из известняка, ведущих на террассу. Тогда она сделала первый шаг навстречу Георгию.
− Я должна была говорить с вами ...в последний раз откровеннее, я знаю. Но мне хотелось бы продолжить контакт...
шокированный Бонго сидел на стуле и не двигался.
− Я пришла, чтобы встретить кого-то сегодня вечером, − сказала она, убыстряя шаг. − Я должна была сказать, что ... должна была сказать вам ... больше о маленькой девочке, вы знаете, обо мне... Я лгала, или это походило на ложь, потому что это никогда не выходило...
Онашла более быстрым шагом и подходила все ближе к нему. Георгий был все еще заморожен на стуле около бутылки вина.
− Но это - ничто для меня, − сказала она. −Ложь. Это все одинаково мне, все это ... все равно.
Она была уже только в шаге от вершины террассы, возможно на расстоянии в пять метров, достаточно близко для Бонго, чтобы разглядеть его лицо.
Она приблизилась к нему на маленькое расстояние, и он видел ее лицо более ясно в слабоосвещенном пространстве. Она остановилась перед ним, и ее щеки дрожали, когда она приложила усилие при улыбке, и он попытался прочитать ее глаза, расшифровать то, что она должна думать, когда она смотрела на него, и он смотрел на нее через фиолетовый туман вина и вечерние тени.
- Ты похож на моего отца, - сказала она. - знаешь, сколько мне было лет, когда он подошел ночью к моей кровати? Двенадцать.
Стоя перед ним, она начала расстегивать молнию хлопчатобумажного свитера от горловины и когда она достигла последней кнопки, ее глаза уставились на Георгия, которому понравился ее подход к встрече. Маленькое движение ее белых плеч позволило свитеру упасть на ее ноги, и она стояла перед ним, с удивительно прекрасным телом.
Она подошла к нему, поместила свои руки на его плечи, и уселась ему на колени, глядя ему в лицо, раскачиваясь в кресле вместе с ним.
- А самое главное, - сказала она, беря его руку в ее, медленно располагаясь на нем, и наклонившись, пока он не чувствовал ее тяжелую грудь против своей груди, пока он не почувствовал, что ее губы поцеловали его ухо, пока он не почувствовал теплоты ее дыхания, теплее, чем вечерний летний воздух.
− Самое главное... было ночью, мой папа лег ко мне в постель и ..., и я наслаждалась им.
Ночь субботы в адлерской больнице номер 4, неожиданно была похожа на район боевых действий. Дарья Хохлова, дежурная хирургическая медсестра в одной из операционных больницы, тянула ночную смену в больнице пять ночей в неделю больше пяти лет, и в течение того времени она видела много человеческих повреждений. Но непосредственное удовлетворение, которое она получила от помощи травмированным, ошеломленным и изумленным, найдя себя внезапно в кровавой среде опасных для жизни ситуаций, было более чем достаточной компенсацией за потраченный адреналин и постоянные видения человеческой резни, которая слишком часто приближалась к абсурдному.
