Он отстранился и коснулся теплой ладонью её щеки. Ощущение её теплой кожи, тихого дыхания, то, как поднималась и опускалась её грудь, успокоили его — она жива. Когда Рейзор увидел, как Колберт всадил в неё нож, кровь застыла в жилах у немало повидавшего воина. С того места, где он стоял, казалось, что ей попали в самое сердце. Разъяренный рев Дестина только усилил его страх. Рейзор кинулся к Кали в отчаянной попытке добраться до неё, когда она соскользнула вниз по каменной колонне.
— За те несколько недель, что мы знакомы, я испытал больше страха, чем за всю прошлую жизнь, — прошептал он, нежно поглаживая её волосы. — Твой брат думает, что ты не простишь нас за желание защитить. Но я предпочту столкнуться с твоим гневом, чем потеряю тебя, да и твой брат тоже. Ты не понимаешь, насколько нам дорога, моя фи'та. Для воина Триватор найти свою амате, а затем потерять её — боль, которую не стерпит ни один из нас. Ты слишком храбрая, слишком гордая, слишком драгоценная, и поступаем так мы ради твоего же блага. Надеюсь, когда-нибудь ты простишь нас… за то, что любили тебя и не дали погибнуть, — прошептал он.
Он любил её! И сходил от этого с ума. Он слышал о подобных чувствах и даже видел их в отношениях своих отца и матери, Хантера и Джесси. На мгновение Рейзор замер, ошеломленный. Он наклонился вперед и коснулся легким поцелуем слегка раскрытых во сне губ Кали.
— Я люблю тебя, Кали, — прошептал он изумленно, смотря на неё со все возрастающей решимостью. — Я больше не позволю тебе подвергать себя опасности. Я не могу. Ты моя жизнь. — Он взял её руку и оставил ещё один поцелуй на внутренней стороне запястья прямо поверх темной метки, говорящей, что она принадлежит ему. — Я Рейзор. Я принадлежу Кали так же, как она принадлежит мне. Я связываю свою жизнь с её навсегда. Я буду заботиться о ней, защищать её и отдавать своё семя только ей. Она моя амате. Она моя жизнь. — Он замолчал, произнеся последнее слово.
«Моя жизнь», — подумал он, обернулся и посмотрел на вошедшего Каттера.
— Тандер и Вайс отправились в апартаменты Бадрика, — сообщил ему Каттер, глядя на Кали. — И только что прибыл Джаг со «Звездным рейдером». Он принял приказ и захватил корабль Усолеума.
— Отлично, — прокомментировал Рейзор, вставая. — Ты останешься на Земле, проследишь за восстановлением и выводом войск. Я должен вернуться на Ратон, но прежде разрешить ещё одно неотложное дело.
Каттер кивнул:
— Чикаго был последним крупным неподконтрольным силам Альянса городом. Остались лишь несколько повстанческих группировок в отдаленных местах. Теперь, под контролем Паркса, переход должен пройти более гладко.
Рейзор кивнул и снова посмотрел на Кали.
— Да, — сказал он. По пути к штабу Аллена Рейзор предложил брату Кали компромисс: поддержать его в обмен на Кали. Сначала Паркс сопротивлялся. Тогда Рейзор оттащил его в сторону и прорычал, сколько раз Кали должна погибнуть, прежде чем он согласится, что у Рейзора больше шансов обеспечить ей безопасность.
Рейзор никогда и ни с кем не вел переговоры, его даже не заботило согласится ли Паркс. Воина интересовало лишь то, что Кали уже принадлежала ему. Но внутренний инстинкт подсказывал, если он хочет, чтобы Кали приняла его как амате, нужно договориться с Парксом.
В очень редких случаях женщина, которую востребовал воин Триватор, его отвергала. В их расе женщины имели огромную власть над мужчинами. И если отказавшаяся от воина женщина становилась свободной, когда с неё удаляли брачные татуировки, то мужчина оставался навечно к ней привязан. Потому воин не ставил свои метки первой попавшейся женщине. Он инстинктивно знал, что нашел не просто женщину, а свою амате. Но женщина не привязывалась к мужчине так же.
— Ты предупредил Патча, что мне нужна его помощь? — спросил Рейзор.
— Да, он ждет на посадочной платформе, — сказал Каттер, кивая на бессознательное тело Кали. — Почему они так отличаются? Невероятно хрупкие, но сражаются настолько яростно, что любой воин с гордостью будет сражаться рядом с ними.
— Я не знаю, — признался Рейзор, взглянув на Каттера, когда они пошли на посадку. — Не знаю.
* * * * *
Пятнадцать минут спустя он снова положил Кали на смотровой стол в импровизированной медицинской части, расположенной в оружейной палате Национальной Гвардии. Он крепко сжал губы, изо всех сил стараясь не нагрубить Патчу. Целитель бормотал себе под нос о том, что из-за своей жалкой работы он как следует на заботился о своей амате. Каттер, следующий за ними по пятам, не потрудился скрыть вырвавшийся у него смешок.
— Просто исцели её! — рявкнул Рейзор.
— Зачем? Чтобы ты снова позволил кому-то её избить? — яростно возразил Патч, подтягивая к себе поближе медицинский лоток. — Возможно, если я этого не сделаю, она останется в безопасности здесь в медицинском отсеке.
— Дорогуша, эта девочка найдет проблемы на свою попку независимо от того, где будет находиться, — сказала Челси, входя в кабинет. — В ней слишком много огня, чтобы сидеть на привязи.
— Ну так потушите этот огонь, — прорычал Рейзор, наблюдая, как Челси оборачивает вокруг предплечья Кали манжету для измерения артериального давления. — Что вы делаете?
Челси в ответ на рык Рейзора лишь приподняла черную бровь и поджала губы. Она не сводила с него глаз, пока он не начал беспокойно переминаться с ноги на ногу. И лишь тогда сосредоточилась на поставленной перед ней задаче.
— По старинке проверяю её жизненные показатели, — фыркнула она. — Мне не нравятся все те странные приборчики, которые использует док Патч.
— Я же говорил, они не могут не воевать, — пробормотал Каттер Рейзору, вздохнув.
Смешок Челси эхом отразился от стен медицинского отсека, когда она услышала бормотание Каттера. Она лишь покачала головой, записывая результаты. Эти воины Триватор хорошо сражались, но ни черта не знали о человеческих женщинах, если думали, что те просто позволят вытирать об себя ноги.
— Дорогуша, я имела дело с детьми-наркоманами, грабителями банков, родила и воспитала троих детей, и все между прочим девочки, у меня не было среди них любимчиков, — заметила Челси. — Вы только и знаете, что рычите и чего-то требуете. А в ответ на такое обращение получите лишь пинка под ваши крепкие задницы.
— Крепкие задницы? — переспросил Патч, удивленно взирая на Челси, прежде чем снова посмотреть на нахмурившегося Рейзора. — Этого я себе никогда не представлял.
Заразительный смех Челси снял напряжение, витавшее в воздухе. Она покачала головой. Именно это она любила в своей новой работе больше всего. Она продолжала встречаться с разными людьми, но теперь они обычно не пытались её убить.
— Знаете, что вам нужно, мальчики? — прокомментировала она, взяв теплую, влажную ткань и начав очищать лицо Кали от крови.
— Нет, но подозреваю, вы нам сообщите, — сухо ответил Патч, разрывая рубашку Кали и обрабатывая рану на её плече антисептиком.
— Вы правы, я вам скажу. — Челси окинула Рейзора понимающим взглядом. — Вам нужно поговорить о женщинах с моим Томасом. Благослови Господь его душу, мы прожили с ним почти тридцать пять лет, и он может дать вам пару советов, которые избавят вас в дальнейшем не только от головной, но и от душевной боли.
— Это замечательная идея, — сказал Каттер, думая о женщине, которую всё ещё искал. — Он знает всё о человеческих женщинах?
Челси снова покачала головой и что-то побормотала о «глупых мужчинах».
— Он расскажет вам всё, что нужно, — пообещала она.
Патч замер, закончив обрабатывать герметиком рану на плече Кали. Он перевел взгляд с Челси на Каттера и Рейзора. В его глазах светился интерес.
— Не встречайтесь с ним, пока я не позабочусь о раненых. Я тоже хочу послушать то, что он скажет, — предупредил Патч, возвращаясь к своим делам. — Прибывает ещё один транспорт с ранеными, так что я освобожусь через пару часов.
