Елизавета немного помедлила, напрягая память, чтобы как можно точнее передать прочитанное.
– Автор говорил, что в отличии от банального убийства, которое тоже вызывает определённый психологический импакт8, умерщвление связанное с лишением воли и имеющее под собой определённый, специфический контекст, как например религиозный или расовый, воспринимается по-другому. Разумеется, жертвоприношение, я надеюсь, достаточно редкое в современном мире явление, и даже у автора той книги не было подходящих примеров, но я могу предположить, что став свидетелем такого события, я бы не скоро оправилась от травмирующего впечатления.
После этих слов, Елизавета окончательно опустошило стакан с водой. Риз попытался улыбнуться женщине, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Однако это не удалось, Елизавета стала заметно сдержанней в своих эмоциях, и Риз ощутил некое чувство вины за это. Про себя он отметил, что этот затянувшийся вечер стал для него неожиданной комбинацией приятного времяпрепровождения с получением полезной информации.
Вскоре к столику подошёл деловитого вида официант, и спросил, не принести ли счёт. Оплатив выставленный счёт, Риз и Елизавета, спустя полминуты уже вчитывались в выписанные им чеки. Уже в вестибюле ресторана Елизавета предложила Ризу подвести его до дома, и преодолевая сиюминутные сомнения, он согласился. Не то чтобы им двигало желание поскорее попасть домой минуя холод ночной улицы, но Ризу хотелось иметь возможность ещё поговорить с Елизаветой. Однако никакого основательного разговора уже не получалось. Перед домом, прежде чем покинуть салон автомобиля, Риз поблагодарил женщину за интересную беседу и заявил, что много из того, о чём ему рассказала Елизавета, окажется ему полезным. Женщина отреагировала на это заявление лёгкой улыбкой и сказала, что если у Риза появятся ещё какие ни будь вопросы, которые не будут давать ему покоя, он может ей позвонить. Так Риз получил личный номер телефона Елизаветы Лурии, тут же отметив, что вместе с тем у него появляется шанс оставаться в курсе дел относительно Кирилла Генриковича.
Риз вернулся домой, не став включать свет в комнате, он посмотрел на часы, было уже очень поздно. С другой стороны, это лишь означало, что завтра он проснётся несколько позже обычного. Не желая обременять себя какими либо дополнительными мыслями, Риз буквально на ощупь, сквозь темноту, прошёл к дивану в гостиной и упав на него, тут же заснул.
Провалившись в сон, Риз не видел никаких образов. Вместо этого его окружила кромешная тьма. В первый же момент Риз ещё успел уловить затухающую искру своего сознания, которая послужила весточкой, последним отголоском увядающей мысли.
«– Неужели и у меня бывает сон без сновидений?» – едва успел подумать Риз.
Однако, вопреки тому как молодой человек представлял себе «сны без сновидений», когда всё погружается во мрак, и одно мгновение подменяет собой утраченные часы покоя, с ним и на этот раз происходило нечто совсем иное.
Погрузившись во тьму, сознание Риза вовсе не угасло, отдаваясь на волю бессознательному. Риз продолжал сохранять контроль над своими мыслями, и уже совсем скоро он понял, что его тело также находилось под его контролем, как если бы он не спал вовсе.
Тем не менее, вокруг царил мрак, и Ризу не нужно было ломать себе голову над тем, была ли это просто темнота в его комнате. Он прекрасно понимал разницу между темнотой и тьмой, также хорошо он понимал и то, что ни одна комната в тёмное время суток не позволит сгуститься в себе такой концентрации темноты. Здесь же, в непонятном месте, где теперь находился Риз, попросту ничего не было, даже свет здесь не существовал.
Ему не пришлось слишком долго пребывать в неведении, вскоре он выяснил, что кое-что всё же существовало в этом месте, это был холод. Всем телом Риз ощущал холод, пронизывающий его насквозь. Однако и в этом аспекте не всё было как обычно. В отличии от привычного зимнего морозца, который теперь часто встречал Риза, стоило ему выйти из дома, местный холод не был обусловлен ни низкой температурой окружающей среды, ни быстрым движением воздушных масс. Здесь холод поднимался откуда-то изнутри, из самого тела Риза. И это противоречило всякому здравому смыслу. Риз понимал, что в норме, человек, замерзающий на улице, сперва испытывает переохлаждения с дистальных отделов своего тела – кончиков пальцев, ладоней, стоп. Затем, если укрытия от холода не предвидится, охлаждение распространяется по организму от дистальных к проксимальным отделам, к внутренним органам. При этом охлаждению, в соответствии с законами термодинамики, приходится преодолевать естественные резервы организма, которые постоянно пытаются поддерживать оптимальную температуру. В итоге, обречённый на замерзание человек, как правило, умирает от остановки сердца и дыхания. Но вот в случае Риза, все происходило с точностью да наоборот. Молодой человек ощутил, как внутри него словно застыл какой-то комок, ставший источником холода. Ризу сделалось тяжело дышать, и он чувствовал, как от непонятного кома в груди, по всему телу расползается холод. Внезапная мысль посетила Риза.
«А что, если он доберётся до самых кончиков пальцев, что тогда?»
Он не успел ответить на свой вопрос, потому что откуда-то до него донеслись звуки, показавшиеся в этой тьме совершенно чуждыми, неуместными и в тоже время немного обнадёживающими. Немного прислушавшись, Риз понял, что во-первых, источник звука приближался к нему, а во-вторых, сам звук был комбинацией работающего двигателя и громкого шелеста резиновых покрышек.
Внезапно ослепивший Риза свет фар, заставил молодого человека зажмуриться и даже прикрыть рукой глаза. К тому же, Риз инстинктивно попятился назад, чтобы отдалиться от быстро приближающегося источника света и шума. Каково было удивление молодого человека, когда он смог увидеть остановившейся в нескольких метрах от себя пассажирский маршрутный автобус. Один из тех, что колесят по городу по определённым маршрутам. Из-за грязи было сложно судить о цвете кузова, по всем признакам это был совершенно типичный, старый автобус. Двери раскрылись, словно приглашая Риза войти в салон. Риз помедлил лишь мгновение, после чего забрался внутрь.
Он увидел, что внутри было почти пусто. Поспешив отыскать контролёра, Риз обнаружил, что это была закутанная в какой-то старый, бесцветный пуховик женщина, которая сидела вблизи от водительского места и даже не думала вставать со своего места.
Риз некоторое время смотрел на женщину, а та, ничего не выражающим взглядом, смотрела на Риза.
Удалившись в самый конец салона, где находилось общее, на три места, сиденье, Риз намеривался выглянуть через широкое окно заднего вида, но там ничего не было видно. Только теперь Риз понял, что причина была овсе не в неестественно густой темноте, а в отсутствии чего либо за пределами этого странного транспорта. Кроме него, в автобусе было всего два пассажира. Женщина средних лет, которая пристально смотрела в окно, сидя на одиночном сиденье, прижимая свои сумку и пакет к груди, и молодой человек, сидевший у самого окна, уставившийся в одну точку перед собой, совершенно не обращавший внимание на происходящее. Молодой человек был одет в тёмные джинсы, лёгкую кожаную куртку, которая к тому же была расстёгнута на груди и из-под виднелась застёгнутая до последней пуговице рубаха синего цвета. У молодого человека были тёмные, не длинные волосы, зачёсанные в аккуратную причёску. Сидя прямо, не прикасаясь спиной к спинке сиденья, молодой человек выглядел словно застывшим на своём месте. Ризу показалось, будто бы он где-то мог видеть это лицо. И речь шла не о отдельных чертах, казавшихся знакомыми. Риз ощущал, будто бы он знал молодого человека, но теперь у него не получалось вспомнить. Пристальный взгляд, которым Риз наградил парня, не помог вспомнить таинственного пассажира, и не привлёк к себе никакого ответного внимания. Однако, от внимания Риза не укрылось то обстоятельство, что вся одежда неизвестного молодого человека была покрыта изморозью, как если бы он только что вошёл внутрь салона с сильного мороза.
