– А в постельку можно? С кра-а-аешку?

– Да хоть в серединку, - устало улыбнулась я.

– И на подушечку? - Эсс аж на цыпочки привстал.

– Возьми себе одну, их там такая куча, что можно хоть армию билементалей разложить.

– Нет-нет-нет! – тут же запищал ящер. – Все мое! Поду-у-ушечка!

Он унесся, а я быстро нанесла на волосы что-то типа местного шампуня, закончила купаться и пошла в постель. Отключилась по–моему еще на подступах, даже не запомнила, как забралась под одеяло. Вот вроде и день был не то чтобы насыщенный, а почему-то так вымоталась, ужас просто.

***

– Марина! Марина! Вставай, что у тебя с волосами?!

– А что с ними? – сонно пробормотала я.

– Ой-ой-ой! – надрывался Эська. – Ты что делала? Ты зачем? Ой, что теперь будет!

Признаться честно, я немного напугалась и поднялась. Несмотря на неважное зрение, поняла: что-то не так. Присмотрелась к зеркалу и... выдала такую тираду, какой позавидовали бы опытные строители моего мира.

– Гвендолина! – рявкнула я. – Гвендолина, немедленно сюда!

Через минуту служанка стояла в моей спальне и тоже таращилась на то, что еще вчера было светлыми волосами. Сейчас длинные мягкие пряди были ядовито-красного цвета, прямо как шлейф у моей юбки. Словно я вчера посетила какого-то сельского парикмахера, причем в полнейшем забытьи!

Да в такой цвет красились престарелые тетеньки из ансамблей песен и плясок!

– Миледи, я... - побледнела Гвендолина.

– Кем была та девушка, с которой ты вчера заходила в мою башню? – спросила я.

По лицу девушки был заметен шок.

– Гвендолина? Чья это была служанка?

– Леди Винтер, миледи.

– Малиновая Холли, – выдохнула я. – Ты пускала ее в ванную?

– Я...

– Плевать, зови Дианара, немедленно!

– Миледи...

Ответом ей стал многозначительный взгляд. Я была так зла! Нет, я была в бешенстве, в ярости, я с трудом держалась от того, чтобы не орать! Влетела в ванную, схватила бутылек, из которого вчера брала шампунь и уселась в гостиной, ждать магистра.

– Леди Лаврова, что у вас слу...

Тут он увидел, что у меня случилось и умолк.

– Вы... этого не планировали, я так понимаю? Можно?

Он сразу все понял и взял у меня шампунь, внимательно осмотрев сначала этикетку, а потом и содержимое.

– Краситель добавлен в готовое средство, - наконец произнес мужчина. - Но как...

За его спиной Гвендолина начала шмыгать носом, а крупные слезы закапали на ковер. Мой шок немного поутих, и мне даже стало жалко незадачливую служанку. Вот так мечтала быть фрейлиной, а сделала из вверенной невесты клоуна Лёню.

– Вон, - бросил Дианар. – Через два часа быть у меня.

Ослушаться девушка не решилась, тенью выскользнула из башни и только затихающий топот еще несколько секунд напоминал об ее присутствии.

– Вы можете это исправить? - осторожно поинтересовалась я.

– Попробую.

И почему это прозвучало как-то неуверенно?

Меня усадили в кресло, а красные патлы собрали в хвост. Некоторое время жрец что-то бормотал себе под нос, потом я ощутила тепло. Когда все стихло, скосила глаза.

– Ну? Получилось?

– Увы, – вздохнул Дианар.

Наверное, в этот момент я поняла, что ходить мне отныне с пожаром на голове.

– Я не могу вернуть изменившуюся структуру волос, – признался магистр. - Могу немного приглушить цвет, но не отмотать покраску назад, это не совсем магия...

– И что мне теперь делать? - от обиды хотелось, как маленькой девочке, пореветь и съесть мороженку.

Я любила светлые волосы, в моем окружении натуральный блонд слыл редкостью. Мягкие, золотистые – пожалуй, только волосы в себе я любила безоговорочно, часто заплетала всевозможные прически и тоннами скупала аксессуары. У меня был целый ящик шпилек и заколок. И что теперь? Всегда бесили вульгарные неестественные оттенки. Но даже с этим пожаром на голове я могла бы существовать, если бы не знание, что малиновая Холли таки меня достала.

Да мне даже принц их не нужен был!

Мне бы замолчать, да грустить у окна остаток дня, но от чувства острой несправедливости хотелось действий и разборок.

– Дианар, почему в башню могут войти посторонние? Не сочтите за наглость, но... это ведь фактически конкурс красоты, соревнование между девушками.

– Посторонние могут войти в башню без позволения лишь когда участницы в ней нет.

– Но ведь так можно не только шампунь подменить. Добавить яд в еду, положить какую-нибудь... не знаю, плотоядную гадюку! Вы об этом не думали?

– Мы... не были готовы к тому, что девушки будут друг другу вредить, - стушевался вдруг магистр. - Запрет на вход сделан, чтобы никто не видел процесса подготовки к испытаниям – в том числе горничные. Но, пожалуй, вы, Марина, правы. И стоит усилить меры защиты.

– А что с Холли?

– Холли?

Он или действительно не понял, или почему-то притворялся.

– Это по ее приказу горничная налила в шампунь краситель. И что, это сойдет ей с рук?

Дианар как-то странно улыбнулся. Мне почудилась в этой улыбке снисходительность. Отлично, он что, подозревает – я сама подлила себе краски? Нифига подобного, Эська все видел!

Хотя, пожалуй, билементаля на допрос в качестве свидетеля не вызвать.

– Мы допросим Гвендолину и ее подругу, но я прошу вас, леди Лаврова, не делать преждевременных выводов.

– И что, она будет спокойно ходить, пока я тут сижу с вот этим?!

– Вас никто не заставляет сидеть здесь, - холодно ответил Дианар, давая понять, что лимит вольностей для меня исчерпан.

Он ушел, оставив меня буквально кипеть от злости и бессилия. Я бы, может, поревела, но к обиде примешивалась злость. Оттенок малиновая Холли выбрала не случайно.

Эська вылез из шкафа, грустный и суетливый.

– И что будешь делать?

– Пока ничего. Пересижу завтрак и до обеда подумаю. Потом, может, прогуляюсь.

– А с Холли?

– А что с ней сделаешь? Посмотрим, что расскажут служанки.

– Я буду следить! Если кто-то зайдет, я буду ползать и следить!

– Нет уж, не рискуй, - ответила я. – Не думаю, что в мою башню еще кого-то пустят. И вообще, некоторые хвостатые могли бы и проследить.

Последние слова проорала, задрав голову к потолку. Почему-то казалось, что если Баллард и будет наблюдать, то сверху. Хотя с каждым днем его визит вообще начинал казаться выдумкой воспаленного сознания. Кто знает, как земная психика реагирует на переходы между мирами?

А может, я вообще давно лежу в психушке и нет никакого отбора невест... Анна – соседка по палате, Дианар не магистр стихий, а Дмитрий Александрович – зав. отделением, Артур – молодой медбрат, Холли – техничка, а Эська... Эська вообще поди кот.

Как-то жутковато стало от таких мыслей, и я решила дальше эту тему не развивать.

Мое отсутствие наверняка порадовало девушек, уж Холли явно постаралась, чтобы среди ее подруг стало известно все. Но сейчас меня мало волновало мнение соперниц, я обдумывала, как в этом балагане сосуществовать дальше.

Если все пойдет, как планировала я, то будущие пакости жаждущих трона девиц будут не страшны. Выйду из борьбы после первого же состязания, вернусь домой. Волосы только жалко, но, может, отрастут? Ибо ходить с такой прической в двадцать – значит быть стильной и яркой, а вот в пятьдесят уже как-то не очень.

Но если Баллард не врал и мне придется пройти отбор до конца, то козни Холли и иже с ней становятся проблемой. А проблемы лучше решать, пока они не приняли масштаб стихийного бедствия. Самое мерзкое, что я подозревала: Дианар не станет решать вопрос о наказании Холли. Спишет на криворукость служанки. Если повезет, уволит Гвендолину. Магистр уверен, что я в скором времени покину замок. Ему вряд ли хочется разбираться в скандалах.

– Странный у них отбор, - задумчиво проговорила я. – Секретный, какой-то... неорганизованный. Император здесь, принц здесь, а вообще миром кто управляет-то? И ещё этот бог, источник. Что-то происходит, как мне кажется.