Волна адреналина захлестнула Ивана. Это было так похоже, когда он в покер отчаянно блефовал. Поднимал ставку и выиграл! Но сейчас это было ещё сильнее!

Люди в просторных чёрных одеждах, с обмотанными лицами, шли по пляжу, расстреливая людей. Первыми кто бежал, а потом и как на убой, в тире - лежащих на земле. Крик, вой, стон, визг, вперемешку с грохотом очередей. Самый последний шёл знаменосец. Чёрный флаг с белой арабской вязью.

Свинцов подобрал руки под себя, подтянул колени.

-- Свинцов, ты, что бежать собрался? - удивился Иван.

-- Я - голый. Волыны нет. А с голыми руками на автомат не попрёшь! Пока на нас не смотрят! Ходу!

Иван наугад вытащил карту из колоды. Джокер!

К ним приближался стрелок. В руках у него была американская автоматическая винтовка М16. Он явно наслаждался стрельбой. Что-то кричал на восточном языке.

-- Так убьют же! Камни есть! - Иван подтянул под себя большой камень, почти в человеческую голову.

-- Сам воюй камнями! И беги за мной! Это приказ!

Иван, молча наблюдал за стрелком. Вот он пошёл вправо от него, заметив крупного мужчину в купальных шортах, расписанных под американский флаг, что-то крича ему.

Иван схватил камень, вскочил, пролетел несколько метров, за грохотом, царящим на пляже, не было слышно, и со всей силы ударил по голове.

Раздался неприятный хруст. Голова лопнула. Иван схватил винтовку, упёр в бок поверженного противника, и выстрелил. Тело дёрнулось и замерло.

Поначалу никто и не обратил на произошедшее. Казалось, что время растянулось. Иван понимал, что это лишь секундная заминка. Вскинул винтовку, нашёл цель и выстрелил. Боевик завалился на бок. Какой-то мужик, схватил камень и ударил лежащего фанатика камнем по голове. Схватил оружие мёртвого и сильно матерясь по-русски, начал стрелять в нападавших. Иван выцелил ещё одного и выстрелил. Тот упал.

Что-то большое, сильное, колючее толкнуло его в спину. Падая, он видел, как винтовка вылетает из его рук, и какая-то девчонка подбирает её.

"Красивая!" -- подумал Иван, теряя сознание. В одном самолёте летели. Тогда он приметил её. Одна летела.

Последнее, что увидел Иван, как девушка с колена стала стрелять.

Ментор.

Иван был ещё в пылу схватки, когда очутился в своей "темнице". Первым делом заорал:

-- Ментор! Ты видел?! А! Как я троих уложил! Ты видел?! Чего ты меня так рано забрал-то? Я бы столько жизней спас! А потом бы и покер сыграл! А ты?! Эх! Не знаешь, не чувствовал ты никогда вкуса победы!

Замолчал. Огляделся. Он был один. Неужели всё? Неужели ушёл он? И я вот так один? Навсегда?

Боевой запал кончился в раз. Осёкся Иван. Ему стало страшно. И очень холодно внутри себя.

Он вспомнил слова Ментора:

-- В аду есть компания. Ты страдаешь не один. Можно с кем-то поговорить. Обсудить свои и чужие страдания с соседями. Поговорить с теми, кто причиняет боль твоей душе. А здесь... ты один. Навеки.

Иван просто молчал, ожидая дальнейшего. Его, наверное, сейчас снова закинут проживать очередной "вариант жизни", от которой он добровольно отказался.

Безнадёжность охватила его. Откуда-то сбоку появилось небольшое облачко. На Ментора не похож. Оно висело чуть сбоку от Ивана. Потом стало расти, приобретая расплывчатые черты. Знакомые черты!

-- Мама?! - осторожно воскликнул Иван, словно боясь, что облако мамы улетит, испугается.

-- Да, Ваня, да! Это я! - ответило облако.

Слёзы душили его. Он рванулся, но пролетел сквозь маму.

-- Нельзя тебя обнять. - мама смотрела на него печально.

-- Мама! Мама! Как много мне надо тебе рассказать!

-- Подожди, Ванечка. Очень мало времени.

-- Очередной "вариант"? - тяжело, обречённо вздохнул Иван.

-- Не вариант. Я долго просила. И меня услышали. Ты постоянно обманывал людей. Так нельзя! Никогда! Вот и сейчас...

-- Да, я бы убежал...

-- Никуда бы ты не убежал! - прервала его мать. - На следующий день Свинцов бы отвёз тебя в клинику на острове. Там уже семь человек ждали твоих органов. Ты бы не вышел. И деньги Свинцов вернул Пешкову, вычеркнув тебя из заявленных игроков. И на пляже, если бы побежал, то спасся бы. Но ты сделал иной выбор. Сражаться. Вот и всегда так веди себя как мужчина! Защищай людей! И не лги! И не играй! Обещай!

-- Хорошо мама. - Иван почувствовал себя ребёнком, которого мама отчитывает.

Как в детстве. Ивану хотелось заплакать. Но он не мог. Так хорошо с мамой. Так бы сидеть и разговаривать вечность.

-- Ванечка! Пообещай мне, что завтра придёшь ко мне!

-- Мама! Конечно! Ты, главное, будь здесь вместо Ментора или с ним.

-- Нет! Ты придёшь к нам с отцом завтра! Иди!

Вариант ╧ ?

Иван пришёл в сознание на берегу. Лежал на колене, из носа, рта толчками выходила вода. Он сделал судорожный вздох и закашлялся.

Карабас Барабас усадил его на камни, похлопал по щекам.

-- Живой? Ты чего это топится удумал? А?

Иван долго кашлял, выплёвывая воду.

-- Нормально всё. Спасибо. Поскользнулся. - поднял глаза, сфокусировал взгляд, узнал. - Срочно поехали к вам домой. С Ингой, кажется, беда.

Карабас вскипел:

-- Какая беда?! Откуда ты Ингу знаешь?! Говори! - схватил за грудки, приподнял.

Иван лишь вяло махнул у него перед лицом.

-- Потом. Всё потом. И убьёте меня, если захотите. Всё потом. Сейчас к дому! Дорогой расскажу, что успею.

Карабас быстро бросил в машину своё имущество, вещи, что Иван оставил на берегу. Его в охапку, ноги плохо шли. В мокрой одежде, с него ручьями стекала вода, плюхнулся на кожаное сиденье машины.

Карабас сунул в руки Ивана его же початую бутылку виски. Ивана начала колотить сильная дрожь, она волнами прокатывалась по телу.

-- На - пей! Замёрзнешь.

-- Не пью. - помотал головой Иван. - Бросил.

-- Давно? - насмешливо поинтересовался Карабас.

-- Две минуты назад пил, а тут бросил?

-- Да! - кивнул Иван. - Теперь слушайте и не перебивайте. Я - тот самый Иван, который вам должен много, очень много денег.

Иван начал рассказывать ему про то, как он покончил жизнь самоубийством. Про Ментора и его "отрицательное пространство", варианты. Он помнил всё. И не был уверен, что ему всё это привиделось под водой. Но он обещал матери не лгать людям. И сердце щемило, что Инга в беде. Иван рассказывал. Карабас его слушал, молча, вёл на высокой скорости, не отвлекаясь от дороги.

Когда он рассказал историю про перстень. И прикоснулся пальцем к перстню, который был Карабаса на пальце. Тот самый. Карабас притопил ещё сильнее.

Вот и дом. Карабас жал на клаксон. Степаныч буквально перед носом хозяина распахнул ворота. Резко затормозив, Карабас вылетел из машины.

-- Ты этого знаешь? - прорычал он, показывая на Ивана.

-- Никак нет. Первый раз вижу. - спокойно, глядя в глаза ответил Степаныч.

-- Где Инга? - снова заорал Карабас, уже на бегу к крыльцу дома.

-- У себя в комнате! - уже вслед ответил ему смотритель.

Карабас в грязной обуви, Иван следом в одежде, которая оставляла за собой мокрую дорожку они поднялись в комнату Инги.

Она сидела спиной к двери, рядом валялась разорванная пачка от снотворного. Инга мешала ложкой их в стакане. Рядом на столе лежала записка "Прости, мама!"

Отец одним взглядом оценил, что хотела сделать дочь. Выбил стакан. Обхватил её и заплакал.

Огромный мужчина, беспощадный ко всему миру в раз состарился, опал, и плакал, гладя дочь по волосам.

Потом обернулся к Ивану, сквозь всхлипы в голосе:

-- Спасибо! Спасибо! Не знаю кто ты ангел или демон, но спасибо!

Инга внимательно смотрела на Ивана, потом сказала:

-- А я тебя знаю. Тебя Иваном зовут. Ты мне снился много раз. Я даже влюбилась в тебя. И мы ждали ребёнка. Сон такой странный. Как телесериал многосерийный. Каждую ночь новую серию во сне показывали. Как наяву. У тебя ещё вот здесь родинка есть! - она ткнула пальцем в грудь Ивана. - Она как звёздочка. И я называла тебя своим мужчиной со звезды.