- Что видели, геологи?- спросил я у добытчиков.

- Там пещера, сыро и блестит, - заявил Весельчак.

- А я видел камни вот такого цвета, - показал Артем на мох с характерной рыжинкой.

У меня отлегло, а то совсем придавил груз ответственности. Хорошо пацанам. Атаман ведет куда надо, знает ,что надо и что не надо. Никакой паники и сомнений. Если бы.

С утра Весельчак повел меня к пещере. Она располагалась в узком ущелье, по дну которого щемился чахлый ручеек.

- Где твои сокровища, Али-Баба?

- Баба нет, есть Ваксысь, - обиделся парнишка.

- Эх, темнота. Веди.

Пещера оказалась довольно длинной, а вот блестяшки, понравившиеся Весельчаку, оказались друзами горного хрусталя и я отбил пару кристаллов только на украшения для женщин. Разочарованный, я выбрался из грота и Ваксысь, глядя на мою унылую физиономию, быстро сказал:

- Олега, тама есть еще дырка,-показав вверх по течению ручейка.

И вот в этой дырке обнаружился выход металла, переслоенного горной породой. Его тип я затруднился определить. Вскрытие, то есть плавка покажет. На безрыбье и сам раком встанешь. Ваксысю, как первооткрывателю, досталась лихая доля перетаскивать отбитые куски к стоянке. Затем наступил черед Артема. Действительно, рыжеватые блестяшки очень походили на сульфид железа, только кварца было чересчур много.

- У нас каждая блоха не плоха!- ободрял я Артема, удостоенного той же участи, что и напарник. – Однако не густо.

После короткого отдыха я сел в лодку и наказал Артему медленно по окружности проходить мелководный плес. Опустив с кормы в воду большой берестяной туес без дна, я внимательно просматривал дно. Камни, увеличенные водой, были как на ладони.

- Стоп,- заорал я через полчаса. В виски ударила кровь. На дне различался камень с характерным отливом. Он был с три моих кулака и напоминал по форме сидящую собачку. В волнении я чуть не прыгнул за борт, вовремя вспомнив, что по дороге смастерил небольшой трал, напоминающий небольшой сачок. С третьей попытки удалось зацепить каменюку, капроновая нить оказалась на высоте. Я постучал по желваку ножом. Оно. Рот расплылся до ушей. Я ринулся к туеску и пролежал еще час, однако удача на этом и закончилась. Еще полдня ушло на разведку второй части плеса- ничего. Еще день прошел на прочесывание окрестностей и опять мимо. Оставив на берегу добычу, мы двинулись вверх по Малому Патоку. Проходя мимо впадающих со стороны Урала речушек, я каждый раз промывал на примитивном лотке шлихи, добытые в их устьях. Отдельные фракции я растирал рукояткой ножа. Остановились мы только через двадцать километров в устье шестой или седьмой речушки на каменной россыпи длиной до полукилометра. И здесь мы нашли еще два желвака самородной меди и все. Еще два дня. Спутники начали переглядываться, кажется кредит доверия подходил к концу. На третий день Паток сделал резкий поворот на восход, горы росли на глазах. Еще больше похолодало. Стылая сырость сопровождала нас постоянно. Весельчак стер ногу и рана плохо заживала. Пришлось пустить в ход запас левомиколя, что ускорило заживление. Не менялось одно - рыбы было прорва, а прочие запасы закончились. Вечером я провел пи-ар акцию, спокойно заявив, что мы уже на месте и что через три дня повернем назад. Как теперь я понимал Колумба. Только к вечеру следующего дня я вышел на россыпь, покрытую тонким слоем воды и увидел искомое - невзрачные слоистые куски с рыже-розовыми разводами. Кому не понравится могут назвать их бордовенькими. Весь дух вышел из меня , как гелий из новогоднего шарика. Подозвав спутников, я кивнул вконец отощавшим доходягам на каменюки и приказал грузить их, пока не скроется черта и чиркнул по борту куском известняка. Контрольная промывка показала присутствие золота, однако золотинки попадались единично.

Глава третья

Обратный путь был почти отдыхом. Река была значительно полноводней, чем в мое время, так что мелководья встречались редко. Забрав заготовленную, наверно свинцовую руду, мы вышли на глубокую воду и двинулись на выход из теснин.

Весельчак подталкивал лодку шестом, Артем правил, а я сидел и изучал находки. Свинцовая руда была неоднородна и включала в себя еще какие-то металлы вроде цинка, а может серебра. Одни фракции сминаются ножом, другие крошатся. Было бы неплохо выплавить из этого хотя бы с пару килограммов серебра. А что? Мечтать не вредно. По крайней мере наш поход окупился бы сторицей и еще какой.

Уже после нижних ворот мы решили сделать стоянку.

- Олень! - крикнул Ваксысь, - показав рукой на берег. В азарте я схватил винтовку и выпрыгнул прямо на мелководье, крикнув, чтобы народ готовился на ночлег. Рысью пробежав в указанном направлении с километр, я потерял след. Еще час ушел на поиски подлого животного. Тщетно. Пришлось возвращаться. Раздвинув уже теряющую убранство листву, я увидел на берегу здоровенную лодку. Самое интересное было в том, что четыре мужика деловито грузили из нашей лодки запасы, попутно пиная связанных пацанов. Вот тут меня и торкнуло. Мы как проклятые бились в богом забытых местах, голодали и мокли, а эти..

Пристроив винтовку в развилку осинки, я снял с прицела намокший чехольчик и защелкнул магазин на десять патронов. До берега было метров шестьдесят. Выцелив атамана, который был в короткой кольчужке и при коротком мече, я нажал на спуск без колебаний. Пока мужик падал головой в воду, я успел пробить второму плечо. Только тут вражины забегали. Выстрел из мелкашки негромкий и хлесткий. Пока остальные вертели головами, я успел прострелить еще одному бандюге ногу и совсем не потому, что пожалел его . Волновался , да и практики было маловато. Опять же где я в средневековье патронов напасусь. Надо сказать, что раненые не кричали «Мама», а грамотно ,спина к спине, закрывший щитами и выставив оружие, заняли круговую оборону. Еще тремя выстрелами я свалил четвертого и сдуру выбежал на берег, вопя: « Сдавайтесь, суки!» и напрасно. Тот, который был ранен в плечо, умудрился выцепить лук и уже успел натянуть тетиву. Однако против лома нет приема. С расстояния в двадцать метров я не дал ему ни одного шанса от волнения просадив ему кольчугу в трех местах и лишь после этого сообразив, что испортил подарки для своих архаровцев. Последний боец, припав на раненую ногу, стоял с обреченным видом. Похоже, с огнестрелом он был знаком. Я знаком показал, чтобы он бросал ножик, а сам боком, не опуская винтовки, подошел к своим бедолагам и разрезал веревки. Ваксысь, схватив брошенный меч, пытался причинить пленному тяжкие телесные повреждения, но я рявкнул:

- Стоять!

Весельчак с недоумением посмотрел на меня, но я не дал ему времени на выяснение отношений. Кивнув на раненого, я показал чухонцу на руки и он в мгновение скрутил пирата.

- Артем!

Парень покаянно понурил голову.

- Будешь моим языком.

- Садись, - сказал я пленному и достал нож. Ваксысь опять растерялся. Мужик оказался не робкого десятка, поросячьего визга мы не дождались. Я, показав Весельчаку, чтобы он не давал пирату шевельнуться, взрезал штанину в месте ранения. Выходного отверстия не было. Пуля застряла в мышце чуть выше колена. Хреново. Я сходил за аптечкой, промыл рану, натолкал туда мази и наложил тугую повязку на тампон.

- Вот теперь потолкуем,- сказал я. Похоже , мужик меня понял.

Так. Весельчак должен быть плохим полицейским, а я хорошим. В экстренные играть не приходилось, пошел по проверенному ментовскому пути.

- Зовут-то тебя как?

Пират не отрывал взгляда от сверкающего хромом ножа. Понравился, что ли?

Наконец он хрипло сказал:

- Жданом кличут.

Дальнейший диалог проходил с корректурой Артема.

Все оказалось просто. Уголовные элементы дожидались осени и, естественно поры, когда старатели выходят с гор и брали их на гоп-стоп. Не гнушались они и работорговлей, что добавило им сразу пару статей.

- Разбойнички, значит. И что мне с тобой делать, летчик - налетчик?