«Нет», сказал Дитер, вглядываясь в глубину своего бокала с напитком. «Во-первых, мне хотелось бы добраться туда еще в течение моей собственной жизни. Во-вторых» –– он приподнял бровь — «ваши люди… они более конфиденциальны, что ли, если можно так выразиться».

Контрабандист пожал плечами. «Си (Да), гораздо более конфиденциальны, по сравнении с автобусом». Он прищурился.

«Итак, сколько вы готовы заплатить?»

«Я огорчен тем, что вы настолько недооцениваете мои навыки в охранном деле, что просите дополнительной оплаты». Уголок рта у австрийца приподнялся в сардонической улыбке. «Возможно, я даже оскорблен».

«Возможно, это вас уязвило», ответили Гармендия. Он развел хорошо ухоженными руками и пожал плечами. «Если я подвергаюсь риску потерять весь груз, я был бы полным дураком, если бы не попытался заранее компенсировать свои потери. Нет?»

«Это не укол в мою сторону, Лазаро», сказал Дитер, сделав еще один глоток. «Я мог бы устроить такой жалящий удар, или даже несколько, если хотите», продолжал он. «И тогда вы смогли бы увидеть разницу между теми, кто пытается усадить вас в тюрьму, и старым другом, просящим об одолжении».

«А, так мы теперь старые друзья? Что-то не припомню я дружеской части нашего знакомства. Стоять! И не двигаться, или будем стрелять! — вот это я помню гораздо лучше».

Фон Россбах наклонился вперед. «Ввиду того, что вы, как правило, избегали заниматься контрабандой наркотиков, я несколько раз уберегал вас от властей».

«Мне об этом ничего неизвестно», сказал Гармендия, в притворном изумлении подняв руки. «То есть, вы хотите мне намекнуть, что я в долгу у вас за это».

«Несколько раз», выдавил Дитер. «И я бы предпочел, чтобы со мной все-таки расплатились». Контрабандист пожал плечами. «Речь идет просто о честном бизнесе».

«Честно говоря, мне не хотелось бы лезть в свои счета, пока я за пределами страны», сказал фон Россбах.

Гармендия задумчиво постучал сигарой по граненой пепельнице.

«Думаете, «Сектор» не знает, что вы за пределами страны?», спросил он, приподняв косматые брови.

Австриец пренебрежительно махнул огромной своей рукой: «Даже не пытайтесь угадать, что знает или не знает «Сектор», посоветовал он.

«Или того, что знаю я, и чего бы вам не хотелось, что бы знал кто-нибудь еще», сказал Джон.

Те двое удивленно обернулись и увидели Коннора, небрежно прислонившегося к стене.

«А ты кто такой ёпта?», спросил контрабандист, яростно сверкнув глазами на своих людей, которые с явным запозданием вытащили свои пушки. «И давно ты здесь торчишь?»

«Мне кажется, я сказал тебе ждать меня там», прорычал Дитер.

Джон ухмыльнулся. «Знаешь, кажется, я сейчас припоминаю, что ты что-то такое мне говорил». Неторопливым шагом он двинулся к ним, не обращая никакого внимания на вновь приготовившихся к бою охранников Гармендии. «Я здесь уже довольно долго и слышал, как вы пытались выжать из моего друга немного денег», сказал он мафиози. Он протянул руку. «Джон Коннор. Вы должны помнить мою мать, Сару».

Дитер откинулся на спинку кресла. Он не подумал, что Джон с Сарой знали Гармендию. Хотя это вполне логично, предположил он; Сара тоже была контрабандисткой, в какой-то мере, уже после того, как Конноры покинули США, да и до этого она имела дело с оружием.

Когда напряжение спало, фон Россбах решил дать Джону возможность некоторое время повести разговор. То, как он вел себя, давало возможность Дитеру несколько расслабиться.

Появившийся здесь Коннор не казался самоуверенным или наглым подростком; он был спокоен и весьма уверен в себе.

«Это ты тот маленький мальчик? И где же твоя мама?», спросил Лазаро, коротко пожав Джону руку, а затем взглянув на дверь. «Она не с тобой. С ней все хорошо?»

«Рад, что вы так добры и спрашиваете об этом, сеньор. С мамой все хорошо, спасибо». «По крайней мере, я искренне надеюсь, что так и есть», подумал Джон. Он пока еще не смог связаться с Джорданом. «И нет. Она не с нами. У нее… другие дела».

«Выжить и, надеюсь, выздороветь, и все прочее».

«Ах!», сказал Гармендия с довольной улыбкой и расслабился. «Так она не с вами».

«Не беспокойтесь», любезно произнес Джон, «будьте уверены, она всегда незримо с нами».

Бандит в замешательстве бросил взгляд на фон Россбаха. «Так вы вдвоем, вместе?», спросил он после некоторой паузы.

«Си» («Да»), любезно подтвердил Джон.

«Очень интересно», пробормотал Гармендия, устраиваясь в своем кресле. Он улыбнулся им сквозь облака сигарного дыма. «И так неожиданно».

Дитеру очень не понравилось выражение неприкрытой и беззастенчивой жадности, вдруг вспыхнувшей в глазах Гармендии. Он предположил, что контрабандист уже прикидывает в уме парочку торговцев информацией, которым он мог бы продать новость о том, что бывший агент «Сектора» связан с пресловутой Сарой Коннор. Ему бы хотелось, чтобы Джон оставался в их номере — устранение последствий этого шага наверняка станет крайне затруднительным.

Джон посмотрел на Гармендию, расслаблявшегося в своем кресле в роли хищника, с самодовольным толстым смуглым лицом полагавшего, что теперь в его руках власть над ними. Такова была еще одна причина, по которой он не хотел иметь дело с контрабандой. Многие из этих типов из преступного мира являлись столь невероятно, по-детски мелкими.

«Ну, многие из ваших старых друзей будут поражены, узнав об этом», радостно продолжал Лазаро. Глаза его сверкнули, он крутил в руках нож.

Лицо Дитера оставалось бесстрастным, пока он допивал свой напиток, но внутри он испытывал одновременно и обеспокоенность, и ярость. «Дети!», подумал он с крайней досадой. «Они слишком нетерпеливы и крайне беззаботны к последствиям». Ему следовало бы ожидать чего-то подобного; он обучил уже довольно много малолеток, и большинство из них были ненамного старше Джона, чтобы понимать, какие проблемы и беспокойства они могут доставить.

Джон искренне рассмеялся, и Лазаро Гармендия почти тепло посмотрел на него.

«А почему бы и нет?», кисло подумал фон Россбах. «Он сможет выжать кучу бабок из этой ситуации».

«Си, сеньор Гармендия», сказал Джон после паузы, широко улыбаясь. «Бывшие работодатели моего друга были бы ошеломлены, узнав об этом». Затем лицо его и голос стали жесткими и серьезными. «Но, конечно же, этого не произойдет».

«И почему же, meninol (мальчик)?», спросил Гармендия с мягкой угрозой.

«Потому что моя мама незримо здесь присутствует», сказал Джон. «А моя мама многое знает». Он немного подождал, перед тем, как чуть наклониться вперед. «Можно что-нибудь выпить?»

Лицо контрабандиста, как показалось, стала чуть более желтым, чем оно было минутой ранее, как бывает, когда бледнеешь под загаром. Его темные мутные глаза стали какими-то настороженными, и он замер на мгновение, прежде чем ответить на просьбу Джона. Он щелкнул пальцами, и к ним быстро подошел какой-то крепко сбитый, хорошо одетый молодой человек.

«Колу», сказал Джон, подняв на него глаза.

Тот, казалось, растерялся и посмотрел на своего босса, словно ожидая от него подтверждения заказа.

Гармендия с раздражением прошипел: «Безалкогольный напиток, idiota!»

Этот громила, похоже, был так рад это услышать, что Джон был уверен, что тот даже не расслышал оскорбления.

Когда Джон получил свой напиток, и охранник контрабандиста ретировался, Гармендия посмотрел на юношу ледяным взором.

«Ну так что вам нужно?», прорычал он.

«Вау», подумал Джон. «Что, блин, у мамы есть такого на этого типа?» Он знал кое-какие тайны этого бандита, но, очевидно, мама знала гораздо больше. «И посерьезнее».

«Только то, о чем я уже говорил», сказал Дитер, решив вновь вступить в разговор. Он даст Джону жару позже. «Конфиденциальность и транспорт».

Рот у Гармендии пошевелился, словно он пережевал и проглотил то, что хотел сказать. Наконец, он проскрежетал: «За питание вы сами будете платить?»

«Конечно», любезно ответил Дитер. «Как будто я съем или выпью хоть что-нибудь из того, что предложат нам твои люди после всего этого». Он недоумевал, как это и что именно Саре удалось заполучить на этого парня, но сердце его оттаяло от восхищения.