— Наши дети тебе не игрушка, утырок, — Нацу ухмыльнулся, разминая кулаки. — И побегаете вы от нас, тройка гомиков! — Драгнил ринулся на противников, воспламенившись.
Следом за ним в бой пошли Грей и Люси, Эрза и Мира перевоплотились, отправившись искать засаду поблизости. К команде розоволосого присоединился Лаксус, направляя на врагов шарообразные молнии. Остальные же разделились: Джувия и Венди, воспользовавшись отвлечением «глазастых», направились в поезд помогать раненным и уводить их подальше от места сражения, а Ромео и Джерар отправились следом за Рейки и Юкиро.
— Какого лешего я со своим радикулитом должен вас, шпану, гонять?! — взревел Драгнил, замахнувшись на одного волшебника, которого сбил с ног раненный Греем второй маг. — Че ты лезешь, Морозильник? У меня тут интеллектуальный диалог!
— Ты хоть понял, что сказал? — поинтересовался Лаксус.
— Не совсем, но это звучало круто! — зеленоглазый ударил противника «Когтем Огненного Дракона».
— Нацу, ты не меняешься! — взвыла Люси.
Хотя она была даже рада, что никто не изменился. Все они — большая семья, которая всегда будет вместе, несмотря на время и коррективы, вносимые жизнью. Осталось лишь вернуть домой детей, разгромить их обидчиков, и «Фейри Тейл» начнет новую жизнь, но ни за что не изменится.
***
Ребята ринулись вперед, поглядывая наверх: они видели, где зеркала не соединялись, поэтому беспрепятственно шли вперед. Луна улавливала нотки запахов друзей, указывая своей команде, куда идти. Наш, тоже слышащий ароматы, лишь неуверенно плелся сзади, подавляя желание побежать вперед. Он отчетливо слышал шепот испуганной Сильвии, ворчанье Гейла и усмешки Новы.
Луна завороженно глядела на стены лабиринта, везде видя своё отражение. Она провела ладонью по зеркалу, почувствовав какую-то потерянность. Вокруг нее было так много ее копий, и девушка посчитала это ироничным: кареглазая всегда для всех разная, она потерялась в себе, у нее появилось слишком много вариаций себя.
Розоволосые девушки со всех сторон глядели на Луну, строили гримасы, надменно и несколько восторженно глядя на Драгнил. Помотав головой и прикрыв глаза, списав все галлюцинации на обычную усталость, девушка продолжила идти вперёд.
— Черт, штаны Рина такие узкие, я их сейчас порву к чертям собачьим! Головешка, как думаешь, может, откормим братца моего? Вдруг у него анорексия, а мы об этом не знаем? Умрёт малой, мы и не заметим! — проворчал Шторм.
— Совсем мозги отморозил? — возмутилась Драгнил, поравнявшись со Штормом. На его спине лежал все еще бессознательный Рин, и кареглазая взволновалась: уж больно долго он спит. — Что-то он долго в себя не приходит. — протянула она.
— Я просто не мог отказать себе в удовольствии покататься на спине старшего брата! — неожиданно расхохотался синеволосый.
Шторм, возмутившись, отпустил его, и парень грохнулся на пол, разразившись еще более громким смехом. Рин чувствовал себя потрясающим актером, ведь так долго делал вид, что без сознания, а Фуллбастер-старший считал себя дураком. Как он не догадался, что братец притворяется?!
— Спасибо, что не выдала, Роза! — он улыбнулся Розмари, и она, ловя на себе удивленные взгляды друзей, лишь пожала плечами, усмехнувшись.
— Наш-сан! — раздалось совсем близко, и Наш завертел головой, увидев бегущих им навстречу Гейла, Нову и Сильвию.
— Стойте, тут зеркало! — предупредил друзей Драгнил, когда синеволосая чуть не влетела в стекло. Они взглянули наверх, обойдя препятствие и оказавшись рядом с друзьями. — Ты цела? — взволнованно поинтересовался светловолосый, осматривая Сильвию. Та лишь хихикнула и улыбнулась, обхватив шею парня руками и прижав его к себе.
— Наш-сан волнуется о Сильвии! Это так мило! — пролепетала черноглазая.
— Значит, цела, — смущенно пробормотал блондин.
Фуллбастер, Дреяр и Рэдфокс, узнав, почему Шторм ругает уже валяющегося в истерическом припадке брата, рассмеялись с остальными, подшучивая над дурачком-Штормом.
Луна же натянуто улыбнулась маленькой уловке Рина, глядя на негодующего брюнета, смеющегося Фуллбастера-младшего, усмехающуюся Розмари и весело улыбающихся друзей. Она поймала себя на мысли, что прошел уже год с того злополучного задания, они все одновременно и невероятно сблизились и немного отдалились. Каждый стал проявлять свой характер, у каждого появились свои отличительные черты, все они — уникальны!
Взять того же Шторма: из одиночки-социопата он превратился в довольно-таки общительного юношу, который спокойно разговаривает с друзьями, встревает в обсуждения и смеётся вместе со всеми. Правда, брюнет всё так же больше общается с Луной. Довольно странно, ведь, если посмотреть на старших детей Фуллбастеров и Драгнилов, то кажется, что они терпеть друг друга не могут, но являются лучшими друзьями. Даже после драк, обзывательств, иногда настоящих ссор они всегда были вместе.
Так что же произошло? Почему же они стали общаться со всеми, кроме друг друга, и никогда не бывать наедине? Что случилось в их, казалось, вечной дружбе? Нет, они оставались друзьями, но Драгнил, сама того не замечая, стала строить прочную стену между ними. Может, после того вопроса про любовь на лугу, Шторм испугался ее чувств? Или же его пугает сама Луна, которая только кажется обычной дурнушкой?
— Я потеряла себя… — выдохнула кареглазая, даже не догадываясь, что нашла ответ на все свои вопросы.
Ребята, вдоволь наглядевшись на преступление и наказание в исполнении Шторма и Рина, отправились вдаль лабиринта, обсуждая дальнейшие планы. Нужно думать, как выбраться, нужно решать, что делать дальше. Нужно узнать, что будет дальше…
Шторм лишь вздохнул и вяло улыбнулся, глядя отдалившимся друзьям вслед. Они что-то оживленно обсуждали, Нова шутила, Гейл возмущался, Сильвия крутилась около смущенного ее вниманием Наша. Фуллбастер перевел взгляд на стоящую в стороне Луну: она испуганно смотрела в глаза своему отражению, за ее спиной несколько ее копий наблюдали за ней. Она приложила ладонь к зеркалу, и Шторм видел, как по ее смуглым щекам скатились слезы. Он вздрогнул, когда первая капля, скатившись с подбородка, разбилась о белоснежный пол.
Он слышал, как только что она сказала, что потеряла себя. Это было таким…знакомым? Он с самого детства не знал, каким быть: копией отца: сильным, смелым или копией матери, что была самым ласковым человеком. Фуллбастер наблюдал за семьей за закрытой дверью, иногда встречаясь взглядом со своим отображением, глядевшим на него из зеркала напротив комнаты. Голубоглазому казалось, что он и этот мальчик из зеркала — два его варианта, ни один из которых не подошел этому миру. Он чувствовал себя обделенным. Его обделили во всем: отец не обращал внимания, опекая младших, люди не шли на контакт, опасаясь его ассоциальности.
— Я тоже, — признался брюнет. Луна обернулась, и он улыбнулся, глядя на нее из-под спавшей на глаза длинной челки. — Наверное, наши потерянные личности нашли друг друга.
— Что? — удивилась Луна. Она отвернулась, смахивая слезы и ругая себя за неосторожность. Так просто вечно улыбающейся девушке плакать на людях нельзя.
— Ты не одна с потерянным эго. Кто же я? Скрытный, но мега-крутой, как отец? Или добрый, как мать? Я идиот с куском льда вместо мозга или ассоциальный парень, с которым никто не хочет иметь дело? Я потерян в себе, я не знаю, кто я. И ты такая же. — он направился в сторону розоволосой, сунув руки в карманы ужасно жмущих брюк. Удивительно, что он до сих пор в них. — Добро пожаловать в клуб анонимных потеряшек, — Шторм рассмеялся, он положил ладонь на щеку драгонслеера, смахнув с нее оставшиеся слезы. — Это нестрашно, когда ты не один.
— Давно ты в этом клубе для дебилов? — розоволосая усмехнулась, положив свою ладонь поверх руки парня. Она видела, как его голубые глаза засверкали.
— Уф, сложный вопрос, — Шторм сделал вид, что задумался. — Может, лучше обнимемся?
— Я лучше тебе все ребра переломаю. И не порть момент, идиотина. — фыркнула Драгнил, подхватив юношу под локоть и положив голову ему на плечо. Ей стало гораздо спокойнее. Все-таки Шторм был прав — когда ты не один, тебе нестрашно.
