Сон не шел, я легла спать раньше, но совсем не устала. От кошмаров у меня была бессонница, и я чувствовала себя совершенно беспомощной. Я взяла книгу, но что-то мне не очень хотелось читать Эмили Бронте сегодня. Да мне вообще не хотелось читать.

Я хотела Кейна. Я хотела все ему рассказать. Хотела сбросить бремя, которое все эти дни таскала за собой. Я так сильно его хотела, что было больно даже вспоминать его имя, не говоря уже про глаза, лицо, губы, те самые губы, которые доставляли мне столько удовольствия. Дыра в моей груди росла. В канун Рождества я чувствовала себя более одинокой, чему в другие дни.

Я стала ходить по комнатам, прекрасно зная, что из этого выйдет. Воспоминания о жизни, которая была, моменты, которые я вовсе не хотела запоминать. Страх, который я не хотела испытывать.

А что насчет боли? В конце концов, ее-то я заслужила. Коринн Бель говорила так.

Меня от этого тошнило. Чертовски все надоело.

Воспоминания нахлынули на меня, и я выскочила из дома в холод. Схватила топор и побежала на третий этаж, в ту самую комнату. Я вдруг вспомнила свой первый день в доме Бель. Коринн Бель тогда заставила меня раздеться перед ней, принять душ, чтобы смыть всю грязь с девочки, которую она ненавидела, которой она не позволяла оплакивать своих родителей и даже вспоминать о них. Она никогда не обнимала меня и никогда не жалела, никогда не утешала. Она просто взяла все мои вещи и сожгла, вместе с единственной фотографией моих родителей. Она оставила меня одну. Заперла в темной комнате голышом лишь за то, что я хотела вернуть свои вещи. За то, что я не хотела терять последнюю частичку себя, своей жизни. Она заставила меня страдать от последствий. Сказала мне, что я мертва.

В конце коридора темнелась дверь. Я подошла к ней, у меня тут же перехватило дыхание и сердце забилось чаще, слезы потекли из глаз, я закричала.

Взмахнув топором я ударила им по двери, я делала это снова и снова, до тех пор, пока дверь не раскололась пополам, тогда я без сил упала на пол. Едва дыша, я рыдала, затем встала и поплелась в свою старую комнату, еще больше воспоминаний и кошмаров окутали меня. Кейн. Господи, как бы я хотела, чтобы он сейчас был рядом со мной.

Я вновь почувствовала одиночество. На этот раз это была моя вина.

Как только я открыла дверь своей старой комнаты, страхи атаковали меня. Я зажмурилась от волны воспоминаний, но уже через секунду почувствовала, что заслужила все это. Поэтому я осталась, села на кровать.

И разревелась.

Видения той ночи, когда меня нашли полицейские, были такими реальными, что я подскочила с кровати и выбежала из комнаты, как будто демоны бежали за мной по пятам. Они и вправду бежали. Они были там, всегда были.

Сбежав вниз по лестнице, я бросила топор и побежала со всех ног к своей временной кровати у камина, там я натянула тонкое одеяло на голову и только тогда слезы полились с полной силой, а рыдания превратились в вопли. Я заснула плача, я даже не помню, когда рыдания прекратились, но к тому моменту, как я открыла глаза, солнечные лучи ласкали мое лицо. Наступило утро. Рождественское утро. Холод. Одиночество. Я оттолкнула свое отчаяние из-за прошлого, потерянного детства, а так же свою новообретенную любовь к Кейну. Настало время встретиться лицом к лицу со старым демоном.

Я быстро собралась и приготовилась к очередному визиту к Коринн Бель.

В Оаквью мисс Бэйкер как всегда встречала меня так, как будто не видела меня несколько недель назад. Я надела зеленое бархатное платье и дорогие черные лакированные туфли, волосы просто причесала и заложила за уши. Для персонала я специально купила фруктовый пирог. Он мне казался кирпичом, но им всегда нравилось.

Поздоровавшись со всеми, я подготовилась к ледяному взгляду, которым меня окутывала Коринн Бель при входе, но она не открыла глаз, когда я вошла. На ней была надета красная клетчатая фланелевая рубашка с белым воротничком, ее белоснежные волосы были собраны в хвост. Лицо было расслабленным, без злых линий, которые всегда были на нем. Мое сердце забилось быстрее, я глубоко вздохнула и сказала:

- Счастливого Рождества, бабушка Бель.

Ледяные голубые глаза по прежнему оставались закрытыми, а брови не нахмурились как обычно.

Я подошла ближе. Взяла ее за руку, которая лежала сверху на одеяле. Рука оказалась такой же ледяной как и ее взгляд. Холодная. Жесткая.

У меня дрогнуло сердце.

- Бабушка?

Коринн Бель не шелохнулсь. Она не двинулась ни на миллиметр. А еще она не дышала.

Я стояла и смотрела на нее в ожидании, что ее ужасные сердитые глаза откроются, сфокусируются на мне и вспыхнут злостью. Но этого не произошло. Меня начало трясти, дыхание участилось, сердцебиение тоже. Как такое могло произойти? Как?

- Счастливого Рождества! Как наши дела? - сказала мисс Бэйкер, войдя в комнату.

Я неотрывно смотрела на тело Коринн Бель.

- Она… - мой голос дрогнул, надломился.

- О, моя бедная девочка! - вздохнула мисс Бэйкер. - Мисс Бель! - она поспешила к моей бабушке, похлопала ее по руке, затем по щекам. Подняла свой встревоженный взгляд на меня. - Я мыла ее всего полтора часа назад, - сказала она плача. - Мисс Харпер, мне так жаль!

Слезы не шли из моих глаз.

Я не буду плакать над ней, над телом Коринн Бель.

Никто не знал тех вещей, которые знала я.

Так это и останется.

Навсегда.

- Мисс Бель, милая, вы в порядке? - спросила мисс Бэйкер обеспокоенным голосом.

Я видела монстра в кровати. Ее глаза были закрыты. И они не открывались. Руками я крепко схватилась за край кровати, так что костяшки пальцев побелели. Я успокоила дыхание настолько, насколько смогла, затем посмотрела на мисс Бэйкер.

- Я в полном порядке, возможно, впервые в своей жизни.

Монстр мертв.

Я была одна.

В комнату вихрем ворвался персонал, мисс Бэйкер, все еще немного всхлипывая, отсоединяла питательные трубки от тела Коринн Бель. Я села в кресло и спокойно за всем наблюдала, затем я вдруг подумала: а что делать мне?

- Мисс Бель, не беспокойтесь ни о чем, - сказала мисс Бэйкер, присаживаясь на стул рядом с моим креслом. - Ваша бабушка была замечательной женщиной, все последние распоряжения сделаны, - она похлопала меня по руке. - Вам не нужно делать абсолютно ничего.

Эти слова звучали как шутка. Я не винила мисс Бэйкер за незнание. Хотя как же она не могла видеть чистую ненависть, стреляющую из этих ледяных голубых глаз, я не могла этого понять. Тем не менее, я продолжала пристально наблюдать за Коринн Бель, персонал хлопотал вокруг нее, поправляя подушку и укутывая ее в одеяло. Они не имели ни малейшего понятия о том, что они поправляют подушку монстру.

- Нужно ли кому-нибудь позвонить, милая? - спросила мисс Бэйкер.

Я не повернулась к ней, я все еще не сводила глаз со своей мертвой бабушки.

- Нет, - сказала я. - Больше никого нет, только я, я одна.

Рождественская ночь. Я лежала на полу на одеяле перед камином в доме Бель и думала о том, что будет дальше. Что мне нужно делать дальше? Я не знала, кто я, точнее, не знала, кем я должна была быть. Свободна ли я теперь? Или навсегда, до конца своих дней, буду заперта в тюрьме, которую приготовила для меня Коринн Бель. Стану ли я когда-нибудь нормальной? Я хотела позвонить Мерфи. Я, конечно, совершенно не подпускала ее к себе, но сейчас мне хотелось рассказать ей, рассказать про свое прошлое и почему детектив Шэнкс приезжал в Уинстон. Было бы неплохо освободиться от демонов без опасения Коринн Бель. Неужели это так просто? Вот так взять и рассказать? Просто…просто отпустить?

Тогда мне пришла в голову идея.

Сначала я сделаю кое-что, а затем позвоню Мерфи.

Я села, взяла в руки телефон и позвонила в справочную.

- Справочная по городам и штатам, слушаю вас, - тут же отозвался оператор.

- Бостон, Массачусетс, - сказала я. – Я, к сожалению, не знаю названия города, но мне нужно медицинское учреждение Харбор Бриз.