Ухожу с лукавой улыбкой, поднимаюсь в гримерку, надеваю повязку и меняю обувь. Выхожу…

====== Бонус ======

От автора: Жалко малыша... ох, жалко.

POV Илья

Знал ведь, что зря приду. Чувствовал, но все равно пошел в этот долбанный клуб.

Народа много, что селедок в бочке, еле уломал пропустить меня, пришлось переплатить.

Пришел я за полчаса до полуночи, устроился на стуле у стойки, заказал себе шампанского и сидел ждал. Чего ждал? Ее выхода… это ведь очевидно.

Весь день сходил с ума, помня ее руки и губы. Закрывал глаза и видел выражение удовольствия на ее лице… Вся моя самоуверенность, маска самовлюбленного ублюдка сползала при ней. Тяжело…

Ее танец прожег. Взорвал сознание…

Я смотрел и улыбался, улыбался, зная, что все они пускают свои паршивые слюни на нее, а я с ней был. Или еще буду… Правда, я думал она позвонит, но видимо, ей нужно время обдумать то, что случилось.

Я обещал – я пришел. Только вот она меня не заметила. Не заметила, когда спустилась и пошла в толпу и висела на шее Витали, не заметила, когда флиртовала с высоким брюнетом… не заметила и тогда, когда стала с ним танцевать.

Как удар под дых, как яд внутривенно… как серпом, мать его, по яйцам... Больно.

Я ждал, я думал о ней, я сходил с ума, проворачивая в голове нашу ночь. Как последний придурок, как законченный идиот я приперся сюда увидеть ее… а она…

Сижу, смотрю, по живому режу себя изнутри, понимаю, что потерял, что упустил… и как это обидно.

Музыка сменяется, ее улыбка, ее руки… их поцелуй. Меня словно затопило горечью всего, от макушки до пяток, пропитало.

Острая боль в руке, опускаю глаза… я раздавил бокал. Дожил. Алая кровь, как ее костюм, капает на мои светлые туфли, а мне плевать, так плевать, что вы себе представить не можете. Не на нее, на кровь. Какая-то девица, помощница бармена стала помогать мне достать осколки из ладони, перевязала, чуть ли в задницу не целовала.

Глаза против воли возвращаются к тому месту, где она была, но там остался лишь он. Один… Подойти? А смысл? Не бить же ему лицо, ее ведь выбор. Уйти нет сил, нет сил и остаться. Скольжу глазами по залу, рассматриваю контингент, вижу парочку знакомых.

Утыкаюсь взглядом в спину... Малика? Встаю и иду к нему, перед этим вытерев нос туфли от крови.

- А ты что здесь забыл-то? – спрашиваю у него, подойдя сзади.

- Аналогичный вопрос, – приподнимает бровь, обернувшись.

- Отдыхаю, – огрызаюсь. Я не в том настроении, чтобы дерзить, я могу лишь рычать…

- Как и я, только ты не слишком доволен. Что же испортило тебе праздник, брат мой? – отпив глоток из бокала, спрашивает.

Ах, ему, скоту, приятно, что я на грани. А когда на грани, я не могу контролировать себя так же хорошо. О чем он тоже знает, и попробует сейчас вытянуть побольше подлинных эмоций. Зря я подошел, ой, зря.

- Неважно. Что ж, развлекайся, младший, – ставлю его частично на место и ухожу. Точнее, пытаюсь, хочу курить, а в толпе это нереально. Надо в курилку или на улицу... а может, к чертям все, уйти вообще?

- Эй, стой. Поговорим? – нагоняет, вот липучка. Если тому что-то надо, то он хер отцепится. Поговорить? Я даже знаю о чем, точнее, о ком.

- Поговорим, – иду к бару, сажусь на стул, заказываю выпивку и закуриваю, наконец. Вдыхаю едкий дым, немного расслабляет. Отпускает… Еще одна жадная затяжка никотина, выдыхаю…

- И как давно ты знаешь, что она тут? – его глаза сосредоточены. Лицо каменное. Со стороны мы совсем не братья, я вам скажу.

Догадаться несложно, о ком речь, потому я усмехаюсь, залпом выпиваю двести грамм вискаря, затягиваюсь, но молчу. Он злится… и злился бы и дальше, если бы на сцену не вышла Ромина.

- Давно, – отвечаю, переводя свой взгляд на сцену.

Ее танец… Описать его мне сложно, я просто не слишком красноречив для этого. Но это возбудило, пробудило воспоминания нашей ночи, и нахрен выбило все мысли из головы.

Она зовет человека из толпы, указывает на своего Виталика. Я было вздохнул с облегчением, но друг ее подтолкнул того самого брюнета к сцене. Вероятно, злость на моем лице отразилась слишком уж явно, или в глазах… Этого Малику хватило.

- Ревнуешь? – вкрадчиво сбоку. Нет, блин, от счастья прыгаю! Снова закуриваю, нога трясется в такт музыки, нервно… Как же бесит все, что происходит. Праздник, мать его, ну-ну.

- Нет, – отрезаю, не глядя на него. Я жадно наблюдаю за тем, что происходит на сцене.

Парень садится, она с улыбкой спрашивает, как его зовут. Саша… мужественный ровный голос. Оцениваю его как соперника, ох. Если смотреть объективно – он хорош. Знает она, плутовка, толк в мужиках, один Малик чего стоит, звезда, блин.

Познакомившись, якобы… Она начинает танцевать для него, в то время как тот сидит на стуле. Извивается. Почти ползает по нему. Все так пошло, сексуально и остро. Что удивляет – так это то, что вульгарности нет, должна быть… но ее нет. А меня распирает, меня выворачивает, благо стакана в руке нет.

- Что с твоей рукой? – я уже и забыл о том, что у меня компания.

- Порезался, – фыркаю. Нет, дальше смотреть выше моих сил. Я просто не могу это видеть.

- Ты куда? – он отцепится или нет?

- Ухожу.

- Что ж ты так?

- Малик, отвали, – поворачиваюсь, зло глядя.

- А говоришь, что не ревнуешь. У тебя дым из ушей валит, – повел он бровью. – Между вами что-то было?

- Было, дальше-то что?

- Или есть?

- Или, чего тебе надо, Малик? Ты же с ней говорил сам, – с вызовом отвечаю.

От его холодной улыбки я чуть вздрогнул. Умеет он, когда хочет. Только я не пальцем деланный. Другого бы ушатал уже к чертям, но он-то брат.

- Она тебе рассказала? – удивление проскользнуло в его глазах лишь на пару секунд, но мне было достаточно.

- Ага, что дальше? – выхожу на улицу, запахивая получше куртку, снова закуриваю.

- Ну ты и сука, Илья, – кривится, как от грязи.

- Да? Отчего же? Я ей рога наставлял годы? Я обманул? Я сломал ее? – вопросы сыплются от злости, даже сигарета не отвлекает.

Удар в скулу, больно, кость ведь. Злые черные глаза напротив, сигарета выпала из руки.

- Ты же знал, насколько мне хреново! Ты все, мать его, знал! – орет на меня. О, настоящий Малик, вечер добрый.

- Ага, че дальше? Еще раз ударишь, зная, что не отвечу? Ты крут, а у меня рука только зажила.

- Извини, – успокоился резко. В этом весь он, эмоции как по выключателю.

- Я домой, – кидаю ему, махнув такси, сажусь.

- Я позвоню, – слышу вслед, машина трогается.

Я, прикрыв глаза, пытаюсь выбросить образы из головы. Это не предательство, ведь она ничего не обещала. Пришла, соблазнила, взяла, что хотела и ушла. Хитрая. Но обида жжет внутри, ревность накатывает волнами. Как же быстро переключается… Я ведь не Малик, по которому она столько страдала, я всего лишь Илья. От сигарет оскомина на зубах, челюсть сводит. Руки сжимаются в кулаки…

Дома я прикончил бутылку с коньяком, что стояла в баре года три. Шум за окном, гулянья, салюты, хлопушки – все это мешало спать. А я хотел уснуть и забыть, что вообще меня с ней что-то связывало. Пьяные бредовые мысли бродили в голове, организм уже отказывался принимать алкоголь…

А легче не стало, ни капли, ни на секунду. Застряла, сучка, поселилась внутри, не выпроводишь.

И так вся ночь. Курю, пью, думаю. Думаю, курю, пью. Больно, злость душит… Она МОЯ! Моя, мать его. Матерюсь на всю квартиру, что-либо бить не стану, мое ведь все, потом только жалеть буду.

Не помню, как уснул, зато пробуждение было не из лучших. Перегаром несло за милю, скула опухла, не хилый кровоподтек. Холодный душ отрезвил окончательно, пробудил. Привел себя в порядок, настолько, насколько можно, и решил все-таки съездить к ней. Поговорить.

Подъезжаю к ее дому, только собираюсь выйти из машины, как из-за угла дома выходит она с этим Сашей и смеется, рядом бежит Феликс. Заходят они к ней вместе. Я как придурок сижу… Жду, мне просто интересно, они ночевали вместе? Проснулись и собачку выгулять? Или он пришел утром… И что теперь они делают?