- Хватит уже меня обрабатывать, – не выдержав, начинаю смеяться и прыскаю в него пенной водой.

- А что, у меня получается? – спрашивает, растягивая пухлые губы в широкой улыбке, показывает свои белоснежные зубы, а в глазах плещется море эмоций. Там и веселье, и искры желания, он такой... странный, загадочный.

- Я такого не говорила, – протестую, но улыбаюсь в ответ. Замечая, как мелкие капельки скользят по его телу, провожаю их взглядом, что не укрывается от его хитрых, с прищуром, зеленых глаз.

- Да ладно? А как же непрозрачные намеки и жесты?

- Мечтай. И брысь отсюда, я буду вылезать.

- Не-е-е-ет, – вредно протягивает. – Я тебе еще спинку не помыл.

- Илья, прекрати быть таким засранцем, – спихиваю его с края ванны и снова по уши в пене сижу.

- Это всего лишь мытье твоей прекрасной спинки, ни больше, ни меньше. Я буду держать руки при себе, честно, – ухмыляется и строит невинную мордочку. Невыносимый...

- Что-то мне подсказывает, что, поверив тебе, я пожалею, как и Ева, что послушала змия.

- Ева дура была и не поняла с самого начала, что ее обводят вокруг пальца, – закатывает глаза и берет гель для душа с ароматом ванили, выливает себе на руки небольшое количество.

- Ну-ну... – наклоняюсь вперед, открывая ему доступ к спине. Первое его касание отдается дрожью, и я себя уверяю что это от того, что гель был холодным, а не от ощущения теплых нежных рук на моей коже.

Мягкие прикосновения, ласкающие... как яд внутривенно, жар расползается по всему телу в рекордное количество времени. Закусываю губу, благо ему этого не видно, ведь волосы, словно пелена, закрывают мое лицо с обеих сторон. Пальцы скользят по бокам, немного задевая ребра, возвращаются выше, мельком проведя кончиками по груди. Я почти перестаю дышать, да что за реакция такая? Страшно... мне страшно, что я сдамся. Руки снова на плечах. Шея. Ключицы. Все как бы невинно, но в тоже время заставляет сгорать изнутри.

- Приятно? – вкрадчивый шепот у моего затылка. За что? Вот за что мне такое наказание? Это же невыносимо... Он будто заранее знает все мои эрогенные зоны и умело проходится по ним, сводя с ума.

- Глупый вопрос, – отвечаю, удивляясь сама своему голосу. Помесь хрипа с гортанным рычанием.

Откидываюсь обратно на бортик, прикрыв глаза. Удовольствие тягучее обволакивает. Теплая ароматная вода, чуть приглушенный свет и тело, ноющее от желания после мимолетной ласки. Убийственное сочетание. А еще и искушение собственной персоной сидит рядом.

- Расслабься, в наслаждении нет ничего дурного, – чарует и убивает окончательно бархатный голос.

Это сложно, чертовски сложно – противостоять... Остатки разума иссякают, мысли лениво выплывают из измученного мозга. Я ощущаю прикосновение губ у шеи, зная, что должна остановить, но не могу, тело больше не в моей власти. Чуть наклоняю голову, отдаваясь ласке, которая способна возбудить меня до предела. Шея – мое слабое место... Мягкие, чуть прохладные губы касаются разгоряченной кожи, язык скользит по яремной венке, чуть надавливая.

- Илья, – чуть слышно шепчу, собирая мизерные капли мозга, что еще не расплавились от возбуждения.

- Тсс, перестань думать, – влажный мазок языком за ушком, горячее дыхание. И я сдаюсь...

Вот он, наш первый поцелуй, вкрадчивый, исследующий. Мята и лайм, нежные гладкие губы. Я не замечаю, как сама тянусь к нему, запутываясь в золотистых локонах влажными пальцами. Сплетаюсь в нежном, полном страсти танце наших языков. Влажно, возбуждающе, опасно и сладко. Чувствую его руки на своих плечах, он не спешит. Или просто боится спугнуть? Втягивает мою нижнюю губу в рот, чуть надкусывает, а следом настолько эротично посасывает, что вырывает мой первый стон. Я ощущаю рукой, что лежит на его груди, как его кожа покрывается мурашками, а сердце учащенно бьется. Это всего лишь поцелуй. А я уже почти на грани, хочу большего, требую... безмолвно выгибаясь под его руками, что аккуратно поглаживают намыленную грудь. Он мог бы быть уже со мной в ванной, мог лежать меж моих бедер и брать то, что я отдала бы ему сейчас, не задумываясь, ибо желание слишком сильное. Но он медлил, гладил, слегка сжимал. Целовал, словно трахал мой рот своим язычком, так умело меня никто не целовал. Никто... Его язык выписывал невиданные пируэты, он совмещал укусы на грани боли с нежными поцелуями, лизал, посасывал, тихо стонал, сильнее распаляя. Этого не может быть наяву, так хорошо целоваться просто невозможно.

- Почему ты медлишь? – дрожащим голосом спрашиваю, глядя мутным от желания взглядом в изумруд его глаз. Я вижу в них отражение себя, вижу отражение моей страсти.

- Не хочу, чтобы ты о чем-то жалела, – я пытаюсь возразить, но он затыкает меня неистовым поцелуем, сминая мои губы до боли. Его рука, почти впиваясь в мою кожу, скользит по ребрам, вниз к животу, обводит пупок и, не медля опускается к изнывающей плоти. Я так громко, наверное, никогда не стонала от подобной ласки. Раздвигаю ноги шире, давая больше доступ, прокусываю его губу до крови от силы ощущений. Он не шипит, не отстраняется... позволяет. Как же мне горячо, везде. Я истлеваю, как сигарета на ветру. Тяну за плечи к себе, но получается лишь чуть приблизить его, совсем немного. Мягким дразнящим движением проводит по клитору кончиком пальца, лишь слегка надавив, а мне надо больше... намного больше. Так и хочется крикнуть: не томи! Обводит следом им по кругу. А я изнываю... едва не хныча. В следующий миг два пальца резко, бесцеремонно погружаются в меня полностью, проскальзывают настолько легко... и не удивительно, ведь я уже давно готова. Громкий стон срывается с губ. Его рука зарывается в моих волосах на затылке, чуть оттягивая. Удерживает, чтобы не вырвалась от неистового поцелуя с солоноватым привкусом его крови. Пальцы размеренно двигаются, поглаживая внутри, даря райское наслаждение, большим же пальчиком он не оставляет без внимания пульсирующую горошинку. А я понимаю, что скоро меня охватит головокружительный оргазм. Поцелуй почти жесток в своей звериной страсти, рука наращивает темп, крупная дрожь по всему телу. Я жадно шарю руками по его груди и животу, глажу его ноги, ведь как только приближаюсь к его эрекции, он уворачивается. Хитрый...

Пара резких движений пальцев внутри меня и я, выгнувшись, кончаю, задрожав всем телом, цепляюсь за его плечи, прерывисто дыша во влажные искусанные губы.

- Ш-ш-ш, красавица, – шепчет, держа меня. – Голову мыть будешь?

- Ненавижу тебя, – хрипло отвечаю, пытаясь собрать мысли в кучку и восстановить дыхание. В ответ он лишь смеется и тянется одной рукой за шампунем, который я вырываю из его рук. Почему я злюсь? Потому что немного смущаюсь этой ситуации. Потому что тело в сладкой истоме от его ласк. И мозг настойчиво кричит, нет, он просто орет о том, что я совершила грандиознейшую ошибку. Хотя одно радует: секса не было.

- Тебе помочь?

- Уже помог, – ехидно отвечаю и понимаю, что незаслуженно грублю, но все же...

- Ром, ну ты чего? – поворачивает мое лицо к себе, смотрит такими теплыми глазами, что все замирает внутри.

- Это неправильно, понимаешь?

- А кто решает, что правильно, а что нет?

- Не дави на меня, – спокойно прошу и мягко высвобождаюсь, начинаю намыливать волосы, смываю. Спускаю воду. Вылезаю. Наготы стеснятся смысла нет, ведь он уже не то что видел, он трогал меня. Все остальное как в тумане. Завтрак. Собираюсь, ухожу, перекинувшись лишь парой слов. Вызываю такси.

Вот я уже дома. Феликс нервирует меня своим вниманием, все нервирует... А тело помнит, оно всегда предает... ненавижу.

Переодеваюсь и тащу мохнатую надоеду на прогулку, свежий воздух помогает собраться с мыслями и все обдумать. Жалею ли я? И да, и нет. Было до безумия хорошо, и он хорош. И я хотела, Бог тому свидетель, как сильно я хотела его в тот момент. Но я не любила спешку, а с ним я поспешила, и как бы все не испортилось. А жалела, потому что он брат Малика, и если Виталик узнает, он просто с говном меня съест.