На сцену Виолетта вышла походкой королевы, как минимум. С сияющей улыбкой, и правильной, почти балетной поступью. Я бы восхитилась ей, если бы в моей жизни отсутствовали вчерашние события.
В тот момент, когда зазвучала мелодия, она прогнулась назад и с лебединым изяществом начала кружить по сцене. Ее точные технические приемы и трюки завораживали. Я понимала, что девушка, вероятно, победит, чувствовала, однако сдаваться без боя не собиралась. Ее номер встретили бурей аплодисментов зрители и похвалили судьи, а я же распалилась. Яростно, необузданно. Наливаясь изнутри горечью, как топливом, обидой, как мотивом, я отключила мысли, прогоняя трюки в голове.
Следующая девочка тоже выступила с поразительной техничностью, но волнения не вызвала. Сегодня я была спокойна, полностью сконцентрирована. Волнению тут не место.
Я надела гольфы, распустила волосы, расчесав их руками, закинула сумку за тумбочку и вышла на сцену. Из динамиков полилась моя песня, и я плавно приблизилась к шесту, обогнула его, сползла рядом с ним на пол, скользя по твердому железу спиной. Шест был ледяным, поэтому даже через рубашку я ощущала его холод. Спускаясь, я подняла руки над головой, и как только села на корточки, схватила шест руками. Буквально выбросив тело вперед, практически взлетела на пилон. Крутанувшись на нем, закрепилась ногами и взобралась чуть выше, прогнулась, взмахнув руками... Было тяжело, учитывая, как мало опыта у меня в подобных танцах.
Я была взрывом, смертоносным вихрем эмоций, обидой... я рыдала в танце, кричала телом. Я крутилась, словно юла, опускаясь на землю. Замерла... и под бит взметнулась, описав ногами круг по полу, холодному и противному, но, как говорится, выбирать не приходилось. Весь негатив, вся пустота выплескивались наружу. Я яростно, почти резко двигалась, подпрыгивая, рассекая воздух руками, мотала головой, ударяя себя волосами по лицу, словно пощечинами. Еще… мне хотелось еще! Мной овладевало безумие, тело покалывало, эмоции звучали на пределе. Мне нужен был всплеск, что-то сумасшедшее. Иначе я просто бы взорвалась – расплакалась или заорала на весь зал протяжным диким воплем. Я отошла подальше от шеста, кружась под мелодию, словно сливаясь с ней. Тело, будто сделанное из пластилина, выгибалось, пело, передавая малейшую ноту движением.
Я с разгона прыгнула на шест, держась всего одной рукой. Это был профессиональный трюк, и я делала его сегодня третий раз, но у меня получилось, точнее... почти получилось, потому что, открыв глаза, – зачем? – я встретилась с горящим взором шоколадных глаз в первом ряду... и сорвалась.
Я поняла, что это провал, и, отчаянно дернувшись в воздухе, фактически сделав сальто, я приземлилась точно на ноги. Я сидела на корточках, опустив голову, волосы закрывали мое лицо, и лишь одна рука фиксировала мое положение, а другая находилась за спиной. Как же мне повезло... кажется, мою осечку никто не заметил. Я выпрямилась под бурю оваций. Поразило то, что аплодировала даже вечно недовольная брюнетка.
- Ты сегодня словно буря. Ты страдала в танце, ты выплескивала эмоции. Столько переживаний! Поразительно, просто ошеломительно! – сказала блондинка, улыбаясь.
- Согласен, очень сильно. Тебя будто прорвало! Ты походила на раненую птицу, которая парит над пропастью. Ты падала... Очень красиво.
- Удивила! В тебе столько тайн, Ромина! Я бы хотел поработать с тобой лично.
Зал одобрительно зашумел, а я улыбнулась судье. Настроение стало немного лучше – было пасмурно, но грозовые тучи ушли
- Да, сегодня ты понравилась мне, – сказала брюнетка достаточно сдержано, без улыбки, однако с одобрением в голосе.
Я ушла с паркета, надела обратно кеды и кепку. Посмотрела последнее выступление. И стала ждать вердикта.
Стопроцентно и первой в финал прошла Виолетта. Этого следовало ожидать. А дальше голоса жюри разделились поровну: двое проголосовали за меня, а два других судьи были за девочку, что выступала передо мной. В конце концов, они решили, что будет разумно дать нам станцевать еще по танцу, и после этого сделать выбор.
Я отдала диск с песней и первой вышла исполнить номер, который планировала до сегодняшнего утра. Расстегнув нижние пуговицы рубашки, завязала ее концы на животе. Мне нужно было показать страсть, любовь и очарование в этом танце. Я вошла в образ, как опытная актриса, с улыбкой выбивая ритм ногами, выписывая пируэты руками. Тело вздрагивало под музыку. Пожалуй, на пару минут я вырвалась из своей пустоты, заполнила себя чем-то положительным, ненадолго ожив в этом танце. И вот прозвучал последний аккорд... Я остановилась, стоя спиной к зрительному залу и с поднятыми над головой руками.
В итоге, я прошла, ведь вторая девочка не подготовилась, а с импровизацией у нее было туговато. Малика в тот день я больше не видела – то ли он ушел, то ли мы разминулись. Впрочем, неважно. Если бы хотел, он бы меня нашел.
Мне было тоскливо, я чувствовала, как что-то треснуло, тихо надломилось внутри меня в тот момент. И нет, это была не любовь, еще пока не любовь. Однако от этого легче не становилось.
====== Глава 4. ======
Первая мысль, с которой я проснулась в понедельник, была о том, что еще неделя – и я либо стану победителем, либо посмешищем в своих же глазах. Встав с кровати, я быстро переоделась и выбежала из дома, однако в калитке столкнулась с Маликом, которого ну никак не ожидала здесь увидеть. Мой мозг отчаянно пытался проснуться, пока глаза недоверчиво разглядывали такого раннего гостя. Обычно Малика не добудишься часов до одиннадцати утра, а сейчас даже восьми нет, и он здесь…
- Ром, – начал парень, не давая мне ускользнуть. Я оказалась в ловушке между ним и калиткой, и даже если попробовала бы протиснуться сбоку, то он, не затрудняясь, меня удержал бы. Уж чего-чего, а ловкости ему было не занимать. Я посмотрела ему в глаза.
- Послушай, я чертовски виноват – я козел и скотина, но мне плохо без тебя, правда! – Малик потянулся ко мне, погладил по лицу.
Внутренний голос орал на меня: «Не поддавайся! Он сломает тебя, сломает, как куклу!» Но… я зажмурилась, словно кошка, наслаждаясь прикосновением. Я почувствовала, что любимый подошел еще ближе, ощутила дыхание возле своих губ и руку на талии, что несмело притягивала меня к мужскому телу. Если бы Малик меня поцеловал, то я растаяла бы, простила... но через неделю финал, и я не могла позволить себе тратить драгоценное время, даже на него…
- Малик, остановись,– прошептала я, уперев руку ему грудь, и открыла глаза. Он посмотрел непонимающе, в его глазах плескалась почти осязаемая тоска. Неужели ему действительно не плевать? Вот и проверим…
- Почему?
- Скоро финал, в котором меня ждет очень сильный конкурент.
- Танцы для тебя на первом месте, да? – спросил парень с горечью.
- Да. Так всегда было, так всегда будет. Я простила тебя. Простила лишь потому, что я не давала тебе того, что могла дать она. Я простила, потому что мы были вместе всего неделю. Но больше такого не повторится, Малик, это выше моих сил, – сказала я серьезно.
Он не отстранился, руки не убрал…
- Я знаю. Я больше так не поступлю, – Малик прижал меня к себе, уткнувшись лицом мне волосы, а я, как испуганный зверек, стояла не шевелясь. Если я вновь почувствую его тело в своих руках, то не смогу отпустить от себя, а мне нужно готовиться…
- В воскресение, после конкурса, а до... а до этого мы не будем видеться. Лишь телефон и интернет.
- Хорошо, я согласен. Только не отключай его. И... поцелуй меня. Один раз, пожалуйста.
Я сама потянулась к его губам. Зря, ой, зря! Но зияющая пустота внутри меня требовала, чтобы ее заполнили. И наши губы встретились, теплые, нежные, языки сплелись. Вкус Малика взволновал с первой же минуты, тело, изголодавшееся по ласкам, льнуло к нему, но я, едва не взвыв, неимоверными усилиями оторвалась от него.
- Пока, – я побежала дальше по улице, все еще ощущая его запах. Губы чуть пульсировали от поцелуя. Он свел меня с ума, украл мысли, что-то изменил во мне, отчего становилось страшно. Странно, ведь я привыкла, что все расставлено по полочкам, что все под моим контролем.
