Просидев тут еще несколько минут, Амир проводил меня до дома, который находился почти рядышком с тем же парком, где мы с ним сидели. Перед тем, как войти в дом, я повернулась к Амиру и посмотрела на него.

— Мне не хочется отпускать тебя. Я боюсь, что они снова придут…

— Не бойся, — шепчет он.

— Останься сегодня у нас, — предложила я, прекрасно зная, что мама будет не в восторге от этой идеи.

— Нет. Иди домой. Тебе нужно отдохнуть, — Воз­ра­зил чер­но­воло­сый па­рень. Он дос­тал те­лефон, пос­мотрел в не­го, и сно­ва за­сунул в кар­ман, — мне пора.

— Подожди, — я взялась за его руку и несильно сжала его. Я не хотела его отпускать. Я чувствовала, что если отпущу его, что-то произойдет. Это ощущение меня разрывает на куски. Мне страшно за него, — останься еще немного со мной, — жалостно произнесла я.

Внезапно, открывается дверь и перед нами появляется мама, собственной персоной. По ней видно, что она злая. Она устремила свой взгляд на брюнета. Он, тем временем подошел ближе ко мне.

— Здравствуйте, — поздоровался Амир.

— Заходите, — сказала мама довольно сухо, и отошла в сторону, чтобы впустить нас. Мы послушно вошли в дом. Войдя в гостиную, мы уселись на мягкий бежевый диван. Мама села напротив нас, руками скрестила руки на груди и подняла глаза на нас.

— Я хотела поговорить… с обеими…

— О чем? — спросила я.

— Мы возвращаемся в Америку, — сказала мама. От неожиданности, у меня приоткрылся рот. Я не ожидала такого поворота событий, — я больше не могу здесь жить. Переехать в Баку, была огромной ошибкой.

— Но почему? Почему ты передумала? — спросила я.

— Разве ты не видишь, во что превратилась наша жизнь? Если она вообще есть… — Про­шеп­тала она, еще раз прой­дясь гла­зами по мне, — при каждом стуке в дверь, я впадаю в панику от страха. Я не могу сосредоточиться на работе, потому, что постоянно думаю о тебе. Мысль о том, что с тобой может что-то случиться, меня просто убивает. Я — мать, и я волнуюсь за тебя. Мне больно…

В моей голове раздалось эхо, и слова «Я — мать» крутились у меня в голове подобно сломанной пластинке, которая повторяет одну и ту же вразу… Пе­ред гла­зами про­лете­ло ку­ча вос­по­мина­ний, и появилась вспышка.

Яркое солнце. Кра­сивая по­ляна с рос­кошны­ми цве­тами и зе­леной тра­вой. Женщина, лет двадцати, по середине поляны, стоит спиной ко мне. Длинные каштановые волосы по пояс, белоснежное свободное длинное платье… я стою от нее довольно далеко, но чувствую ее запах. Сладкий и вкусный — запах карамели.

Все ка­жет­ся уже зна­комым, но я так и не пой­му, кто эта женщина, и что это за место. Кра­сивый дом вда­леке. Слышу дет­ский хо­хот, а за­тем и женский нежный голосок. Он казался мне таким знакомым и родным. Она напевала до чертиков знакомую мне колыбельную.

— Это моя дочь! Я — мать! — Крик­ну­ла эта женщина, ко­торая рва­нулась ко мне на встре­чу.

Она креп­ко об­ня­ла ме­ня. Ка­жет­ся, что это обычное объ­ятие, а в нем кро­ет­ся столь­ко люб­ви и неж­ности. Она при­жалась ко мне, и ут­кну­лась но­сиком в мои во­лосы. Я не отор­ва­ла ее от се­бя, по­тому что не мог­ла, да и не хо­тела. Что-то ка­залось мне та­ким род­ным. Я пос­мотре­ла на дом, ко­торый на­ходил­ся не так уж и да­леко от нас, и на крыль­це уви­дела пар­ня. Он об­ло­котил­ся о пе­рила, сло­жил ру­ки на гру­ди, и смот­рел на нас. Его ли­ца мне не бы­ло вид­но, но он был не про­тив то­го, что я об­ни­ма­юсь с ней.

Женщина отс­тра­нилась от ме­ня, и пос­мотре­ла своими заворожающими карими гла­зами. Та кра­соч­ная улыб­ка, ко­торая свер­ка­ла на ее ли­це ми­нуты две на­зад, про­пала. Я уви­дела от­ча­яние и грусть.

— Я — мать… твоя мать… — прошептала она и перед моими глазами вспыхнула вспышка.

— Мы возвращаемся и точка.

Я оглядываюсь вокруг и понимаю, что нахожусь дома. Я заметила, что мое лицо мокрое, видимо от слез, потому, что мои глаза залиты слезами так, что я почти ничего не могу увидеть. Я поднимаюсь с дивана, и кое-как дойдя до ванной комнаты, захожу и запираю дверь на замок. Включив кран, я поднимаю глаза и увидев свое отражение в зеркале, я просто ужасаюсь. Мое лицо насквозь мокрое. Слезы не прекращая так и льются, как из ведра. Я снова вспоминаю слова той женщины: «Я — мать… твоя мать…» Кто эта женщина? Откуда появилась это ведение? И снова вопросы. Снова что-то происходит.

Умывшись и придя в себя, я вышла из ванной и присоединилась к маме и Амиру.

— С тобой все в порядке? — спрашивает брюнет. Я просто киваю головой.

— Мама… я знаю, ты очень волнуешься. Дай нам еще один шанс, я уверена, у нас получится наладить все.

— Нет, — Она пос­мотре­ла на ме­ня из-под гус­тых рес­ниц.

— Дом в Сан-Франциско мы продали, нам некуда возвращаться.

— Мы некоторое время погостим у тети Марты и дяди Кевина, — твердо ответила она. Видимо, она уже обо всем подумала и решила.

— А как же я? — тихо спросила я, — я что, игрушка, чтобы меня тащили то туда, то сюда? Я не хочу уезжать.

— А я не хочу, чтобы все повторилось заново! Эти люди… ты… — На мгно­венье она закрыла гла­за, и тут же откры­ла, — они убили тебя, Зара…

— Мама…

— Из-за меня… — прошептал Амир.

— Нет, — возразила я, — перестаньте. Разве вы не видите, что я счастлива? Да, я многое пережила, но я же здесь. И я хочу устроить свою жизнь тут, рядом Амиром.

— Я боюсь, что ты потом пожалеешь, — секундная пауза, — но будет уже поздно.

Наш разговор в итоге закончился тем, что я все-таки уговорила маму остаться и дать шанс Амиру.

За се­год­няшний день, я уз­на­ла боль­ше, чем мне во­об­ще по­ложе­но знать. После такого долгого и довольно криминального «романтического» вечера, я все-таки решилась расслабиться. Приняв горячую ванну и переодевшись в чистую домашнюю одежду, я с зак­ры­тыми гла­зами упа­ла го­ловой на по­душ­ку и натянула на себя слегка прохладное одеяло.

Я услышала чьи-то шаги и дыхание около моей кровати. Это мама. Я пос­те­пен­но на­чала про­вали­вать­ся в сон, и ни­чего не ви­дела, но мог­ла что-то слы­шать и чувс­тво­вать. Я по­чувс­тво­вала, как мама нак­рыла ме­ня оде­ялом, по­чувс­тво­вала, как она легла ря­дом и зап­ра­вила мне за ухо прядь во­лос. От маминых при­кос­но­вений мож­но та­ять. Теп­лые мамины ру­ки пог­ла­жива­ли ме­ня по ще­ке. Будь у ме­ня хоть ка­кие-то си­лы, я бы от­кры­ла гла­за, пос­мотре­ла бы на нее, и нак­ры­ла бы ее ру­ку сво­ей. Но мое те­ло бы­ло рас­слаб­ленно до та­кой сте­пени, что я и паль­цем по­шеве­лить не мог­ла.

— Мой цветочек… — она час­то ме­ня так на­зывала. Из ее уст это сло­во всег­да бы­ло не­обык­но­вен­ным.

Она уб­рала свою ру­ку от мо­его ли­ца. Бук­валь­но че­рез па­ру се­кунд, я по­чувс­тво­вала, что она взяла мою ру­ку в свою, по­цело­вала, и на­чала на­шеп­ты­вать ка­кие-то неж­ные сло­ва. Прямо как в детстве. Но что она го­ворила мне, я уже не слы­шала. Я пол­ностью про­вали­лась в без­дну.

***

Я выхожу из кабинета иностранного языка, судорожно набирая номер Амира. Сегодня его на занятиях не было и мне жутко страшно. А вдруг с ним что-то случилось? Вдруг, Дерек решил закончить свое вчерашнее дело?

— Не берет? — спрашивает подруга. Я мотаю головой, даю отбой и снова набираю его, в надежде, что он возьмет трубку. Но нет, гудки так и режут мои уши и я только сильней начинаю нервничать. Я еле сдерживаюсь, чтобы не выплеснуть свои эмоции на ружу.

— Давай сходим к нему? Может он дома, — предложила Мелани и я сразу же согласилась.

Всю дорогу пока мы ехали, я беспрерывно звонила Амиру. Мое сердце бешено билось, в голове были тысяча мыслей, которые напрочь съедали меня. Я была уверена в том, что он не послушался меня и все-таки пошел за отчетом к Дереку. Как он мог? Он ведь обещал.

Я выхожу из такси и не дождавшись подруги, которая разбирается с водителем, бегом захожу в подъезд, а затем поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Дойдя до квартиры Амира, я заметила, что дверь приоткрыта. Сглотнув ком в горле, я прохожу в дом. Медленными и тихими, но уверенными шагами иду по коридору. Слышу какие-то голоса. Свернув налево и заметив Амира с Дереком, спряталась в другой комнате, которая находилась напротив, продолжая наблюдать за ними.