Купая нас в своем красноречии, отец Парис так часто выхватывал меня взглядом из толпы, что было совершенно понятно - трогательная история про паршивую овцу адресована именно мне. Он еще что-то говорил, но я не особо внимательно слушал его. Меня утомили многословие преподобного и сама служба, хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Отец Парис, как завзятый шулер, вытащил из рукава козырь, которым рассчитывал побить меня. Наконец, проповедь завершилась, и народ начал расходиться. Теперь я мог поговорить со жрецом с глазу на глаз. Появившийся чернобородый великан-прислужник был не в счет - он пришел с метлой убирать храм после службы.

- Ты уже получил благословение, сын мой, - важно прогнусавил отец Парис, когда я подошел к нему. - Ступай с милостью Высших.

- Хочу задать один вопрос, преподобный: следует ли мне, истинно верующему прихожанину, верить в случайные совпадения, или видеть за ними волю Высших?

Отец Парис растерялся, он явно не ожидал такого вопроса.

- О чем ты, сын мой? - наконец, произнес он. - О каких совпадениях речь?

- Во-первых, почему Стая убивает тех, кто участвовал в расправе над ведьмой. Прежний эшевен, Виго, Кривой Жиль - все они были убиты Стаей.

- И их близкие, которые ни в чем неповинны, не так ли?

- Согласен, святой отец, согласен. Но, возможно, кто-то хотел создать видимость божественного правосудия?

- Твои речи нелепы. Такое не под силу человеку.

- Может быть. Но есть еще несколько странных совпадений. Виго и Кривой Жиль незадолго до гибели внезапно разбогатели. Откуда бы?

- Разве это важно? Эти добрые люди стали жертвами темной силы, терзающей Кадуорс. Мы все свято верим в это и не сомневаемся в пришествии Зла, порожденного ведьмой. А ты не находишь в себе сил и веры увидеть истину. Твое сердце не горит огнем, и это плохо для тебя, сын мой. Высшие не простят твоего безверия и твоих сомнений.

- Я всего лишь ищу причины и следствия, святой отец. Вот, например, пытаюсь понять связь между рассказами вдовы Нелле об угрозах Асель сжечь их дом, пожарами в Кадуорсе и мешком серебра, который видели у Виго и его матери. Или между семенами ядовитого черного паслена, падежом овец в округе и серебряными монетами, которыми гуртовщик Кривой Жиль расплачивался в трактире.

- Не вижу связи, - прогнусавил жрец. - Ты принимаешь мнимое за истинное.

- Просто у меня много вопросов, на которые я пытаюсь найти ответы. И найду, уж будьте спокойны.

- Лишь вера может ответить на любой вопрос. А ты отверг ее от сердца.

- Я не силен в богословии. Но одно знаю твердо: завтра наступит ночь полнолуния, и придет Стая. За кем она придет на этот раз, святой отец?

- За всеми нами, - жрец сделал отвращающий жест. - Ибо все мы грешны.

- Воистину. - я развернулся, чтобы уйти, но жрец окриком остановил меня.

- Я докажу тебе, маловер, что сила веры превыше силы меча! - воскликнул он, театрально протянув ко мне руку. - Наши моления изгонят Стаю из Кадуорса.

- Когда человек много говорит о вере, святой отец, я начинаю подозревать его в своекорыстии, - ответил я. - "И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми."

- Уходи прочь, нечестивец! - загремел жрец, показывая на дверь.

- С превеликим удовольствием. Но напоследок скажу тебе, чертов ханжа - я знаю, что тут происходит. Ума и терпения распутать все это у меня хватит, уж будь спокоен. И очень скоро барон будет знать правду. Я об этом позабочусь.

- Кин, вышвырни этого человека из храма! - взвизгнул отец Парис.

Чернобородый верзила шагнул ко мне, занеся свою метлу для удара, но я быстро обнажил меч и приставил острие к его груди, заставив остановиться.

Подмигнул побелевшему от бешенства жрецу и пятясь отступил к двери, а потом вышел на улицу.

Ну, и чего я добился? Теперь проклятый святоша настроит против меня все население Кадуорса, и это не очень-то хорошо - глядишь, и меня попытаются линчевать, как несчастную Асель и ее дочь. Хотя нет, вряд ли, я все-таки дворянин, и эти уроды прекрасно понимают, что мое убийство им не сойдет с рук. Но запугивать меня будут. Я не сомневался, что Парис и его шавки с этого момента будут делать все, чтобы я побыстрее покинул Кадуорс. Ладно, посмотрим, у кого нервы крепче...

Вернувшись в таверну, я забрал коня и поехал в замок - нужно было хорошенько отдохнуть перед завтрашним днем. Я решил не рассказывать барону о своем разговоре с его женушкой и отцом Парисом, просто лег и проспал беспробудно до самого полудня. Разбудил меня паж, который пригласил к столу.

- Благодарю, но я должен приготовиться к вечеру, - заявил я, надевая камзол. - Передай его светлости, что я хотел бы поговорить с ним с глазу на глаз, когда ему удобно.

- Никак невозможно, эрл Сандер, - заявил паж. - Его светлость еще на рассвете уехал в Данмут.

Так, любопытный поворот. Или у лорда Кадуорса действительно возникли неотложные дела в Данмуте, или же блестящий лорд банально струсил, решил в ночь полнолуния уехать подальше отсюда. А может быть, барон не хочет, чтобы моя гибель бросила на него тень. Такое тоже возможно.

Не дождутся. Я у них у всех костью в глотке застряну.

Улицы Кадуорса были пустынны. В корчме меня ждал сюрприз: трактирщик, краснея, бледнея и запинаясь, заявил мне, что его таверна слишком убога для такого знатного господина, как я.

Ого, все случилось именно так, как я предполагал. Отец Парис, хитрый сукин сын, уже подсуетился. Мне в Кадуорсе объявлен бойкот. И для начала наехали на беднягу корчмаря.

- Вот как? - Я приподнял бровь. - Значит, три дня была хорошая, а тут стала убогой?

- Милостидарь... не прогневайтесь... не стоит вам у нас, недостойных, бывать, - трактирщик будто съежился весь. - Не место вам тут, вам замок впору, не корчма сельская...

- Я понял тебя. Не беспокойся, завтра меня не будет в Кадуорсе.

Трактирщик быстро-быстро закивал. Я подумал, что события повторяются: когда разъяренная толпа фанатиков учинила самосуд над Асель и ее дочкой, барон тоже был в отъезде. Похоже, все идет по однажды испробованному сценарию. Но самого главного я пока не знаю - за кем Стая придет этой ночью.

- Дай мне стакан вина, - потребовал я, положив на стойку медную монету.

- Вы...это... только не гневайтесь...

- Да не гневаюсь я. Ты хороший человек. Вина дай.

Я выпил стакан в два глотка, поправил перевязь с мечами и вышел из корчмы. На улице я столкнулся с де Сарвилем, который шел, погруженный в свои мысли и что-то бубнил себе под нос.

- Я очень плохо спал, - заявил он. - Наверное, это волнение.

- Вам лучше оставить свою дурацкую затею, - посоветовал я. - Сегодня в Кадуорсе себя проявит самая темная сила. Так что собирайтесь и уходите отсюда. Или найдите дом с надежной дверью, которая защитит вас.

- Думаете, вы храбрее меня? - Де Сарвиль упер руки в бока, посмотрел на меня с вызовом. - Я не боюсь ни Стаи, ни вас.

- Вы просто осел, которому жизнь не дорога.

- Вы оскорбляете меня! Я требую удовлетворения!

Я заметил, что несколько прохожих остановились и греют уши, прислушиваясь к нашей перебранке. Отлично, это то, что нужно.

- Удовлетворения? - хмыкнул я. - Отлично. Сегодня на закате у развалин дома ведьмы. И потрудись раздобыть оружие. Придешь безоружным, я просто выпущу тебе кишки. Все понял, ботаник?

Де Сарвиль просто задохнулся от возмущения. Если бы он мог убить меня взглядом, я был бы уже мертв. Повернувшись на каблуках, я пошел по улице в сторону замка с уверенностью, что очень скоро о нашей ссоре станет известно отцу Парису. И я смогу проверить кое-какие свои выводы.

***

День показался мне бесконечным. И я был почти рад, когда солнце, наконец-то, зашло за лесистые холмы, окружающие Кадуорс. Приближалась ночь полнолуния, и я был к ней готов.

Труднее всего было добраться до пожарища так, чтобы меня никто не заметил. Для этого мне пришлось сделать крюк чуть ли не в два километра длиной через хвойный лес. К своему удивлению, я увидел возле развалин де Сарвиля - он ждал меня, сидя на поваленном дереве. В руках у парня был длинный шест в руку толщиной.