— Вообще-то растут, и еще как. У моей тетки фруктовый сад в…

— Сомневаюсь, что Риччи недавно побывал в фруктовом саду вашей тетки, — бесцеремонно прервал его Рейф.

В разговор вмешалась Эмма:

— Ладно, в Великобритании растут грецкие орехи. Ну и что? Да если даже они встречаются в Лондоне на каждом шагу, мне-то какая разница? Возле моей квартиры не растет грецкий орех. И если бы даже Риччи нашел этот орех до похищения и жевал его, то для чего, ради всего святого, я бы хранила этот обгрызенный орех, почему не выбросила в мусорное ведро?

Она снова подняла над головой руку с пластиковым пакетом, чтобы всем присутствующим было хорошо видно.

— Смотрите! — воскликнула она. — Он только-только начал созревать. А Риччи пропал уже больше двух недель назад. Если бы этот орех валялся бы где-нибудь в нашей квартире, неужели вы думаете, что он бы не сгнил за это время?

Она ждала, что мистер Фруктовый Сад заявит ей, что грецкие орехи не гниют или что-нибудь в этом роде. Но он ничего не возразил. Несколько минут собравшиеся хранили молчание.

А потом детектив Хилл обратился к Майку и Рейфу:

— Я могу поговорить с вами наедине?

— Разумеется.

Детектив Хилл оторвался от стола. Полы его плаща со свистом рассекали воздух, когда он выходил из комнаты. Рейф поймал взгляд Эммы и скорчил смешную гримасу, выразительно опустив уголки губ, после чего последовал за детективом и Майком в коридор. Обменявшись взглядами, Линдси и детектив, чья тетка выращивала грецкие орехи, поспешили присоединиться к ним.

Эмма осталась одна. В воздухе висела сложная смесь запахов: пахло картофельными чипсами и маркером, химический запах которого ощущался очень сильно. Рядом со столом на подставке стояла переносная белая доска, на которой виднелось несколько написанных фраз, как если бы кто-то читал здесь лекцию. «Как люди воспринимают офицера по охране правопорядка» значилось на доске, и эти слова были обведены кружком. Из него в разные стороны торчали стрелки. На конце одной из них спичечный человечек, какими их рисуют иногда в мультфильмах, поигрывал мускулами, размахивая пистолетом. Под ним какой-то шутник нацарапал «Рэмбо».

Все ушли уже довольно давно. О чем можно говорить столько времени? Ведь речь шла о том, чтобы сказать простое «да» или «нет». И тут Эмме пришло в голову, что то, что сделал Рейф, выдавая себя за садовника, запросто может считаться нарушением закона. О, замечательно! Просто великолепно! Неужели теперь, в довершение ко всему, из-за нее полиция арестует его?

Спустя несколько мгновений в комнату вошла Линдси. Она плотно прикрыла дверь за собой.

— Мы приняли решение, — сообщила она.

Эмма молча ждала.

Линдси опустила глаза и осторожно оперлась пальцами обеих рук на стол, как будто готовилась взять сложный пассаж на пианино, потом снова подняла голову.

— Во-первых, — начала она, — я должна вам кое-что сообщить. Мы до сих пор работаем над другими версиями. Например, о том, что в Манчестере видели ребенка, похожего на Риччи, о чем я вам говорила. У нас есть номер машины, и мы…

— Если вы потянете за эту ниточку, — жестким и неприятным голосом заявила Эмма, — то только зря потратите время.

Линдси вздохнула.

— Эмма, — сказала она, — мы сделаем повторный тест.

Слава Богу!

— Детектив-инспектор Хилл отнюдь не в восторге, — продолжала Линдси. — Вам и впрямь не следовало появляться в том доме. Равно как и мистеру Таунсенду. Кроме того, вы должны знать, что детектив-сержант разговаривал на эту тему с одним из наших коллег, экспертом в области ДНК, и тот говорит, что на грецком орехе вообще вряд ли удастся что-то обнаружить. А поскольку он довольно много времени пролежал на земле, а потом в пакетике, да еще его касались несколько человек, тестирование будет очень трудным. Для проведения может понадобиться несколько дней. Может быть, даже недель.

— Но я…

Линдси выставила вперед руку, прерывая Эмму.

— Но детектив-сержант Эванс, — сказала она, — заверил нас, что его друг Рейф не сделал бы того, что сделал, если бы совершенно искренне не полагал, что на то имеются веские причины. Вот мы и приняли решение. Будет сделан повторный тест.

Эмма снова обрела способность дышать.

— Спасибо вам, — прошептала она. — Большое вам спасибо!

— Я должна сказать вам кое-что еще, — невозмутимо продолжала Линдси. — Если даже ДНК Риччи действительно будет обнаружено на этом грецком орехе, то это будет означать лишь то, что у нас появится формальный повод провести повторный анализ. Сам по себе орех не позволяет нам отправиться во Францию и забрать мальчика. Надеюсь, это вы понимаете?

— Да.

— Вот и славно. — Линдси кивнула. А потом добавила: — Скажу вам откровенно, мы ни на минуту не прекращали искать его. Я знаю, вы думаете, что мы делали недостаточно, но это не так.

Учитывая всегдашнее самообладание и даже холодность Линдси, можно было утверждать, что она не на шутку разволновалась.

Она сказала:

— Поверьте, я была бы в восторге, если бы тест показал, что это Риччи.

— Я тоже, — просто ответила Эмма.

Ей не хотелось и дальше продолжать пустые разговоры. Она хотела, чтобы за словами последовали наконец конкретные действия. И был сделан очередной шаг.

— И что теперь? — спросила Эмма.

Для того чтобы сдать анализ ДНК, она была готова отправиться куда угодно. В лабораторию, в поликлинику, в больницу. Туда, куда будет нужно.

Линдси пояснила:

— Сначала мы сравним орех с образцами ДНК Риччи из вашей квартиры. Кроме того, мы возьмем мазок для анализа у вас. И у мистера Таунсенда тоже, чтобы в лаборатории смогли отличить его ДНК на орехе от прочих. Мазок мы возьмем у вас прямо сейчас. Специалист уже выехал.

Прибывший эксперт начал с того, что попросил Эмму сообщить ее личные данные: имя и фамилию, дату рождения, адрес местожительства. Ее ответы он записывал в специальный бланк-формуляр. Затем он взял в руки палочку с белым ватным шариком на конце, похожую на гигантский наушник в форме «капли».

— Откройте рот, пожалуйста, — попросил он.

Совсем как во время визита к зубному врачу. Эмма присела на серый пластмассовый стул и широко открыла рот. Она ощутила щекочущее мимолетное прикосновение к внутренней стороне щеки. Значит, вот что пришлось испытать Риччи. Она готова была поклясться, что он попытался укусить палочку.

Эксперт вынул палочку у нее изо рта. Губы Эммы и внутренняя сторона щеки пересохли. Она облизнула их языком. Эксперт потер ватную палочку о бумажный квадратик, свернутый в виде конверта. Закрыв язычок конверта, он заклеил карточку и опустил ее в пластиковый мешочек вместе с заполненным формуляром.

— Вот и все, — сообщил он. — Вы можете быть свободны.

Эмма вышла из комнаты в приподнятом настроении. Наконец-то! После долгих мытарств грецкий орех Риччи с образцами ДНК отправился в путь. Кстати, куда подевался Рейф? Полиция никогда не пошла бы ей навстречу, если бы не он. Она вообще никогда не смогла бы заполучить образец ДНК сына из Франции, если бы не он. Только представьте себе, а вдруг это и есть то, что им нужно? Последняя решающая улика. Ей не терпелось обсудить с ним такую возможность.

Снаружи, на ступеньках полицейского участка, сунув руки в карманы, стоял Майк, приятель Рейфа. Он покачивался на каблуках, лениво оглядывая улицу. Майк был крупным мужчиной, высоким и грузным, точь-в-точь как детектив Хилл, но с намного более приветливым и добродушным лицом и морщинками в уголках маленьких глаз. Услышав, что открывается дверь, он повернулся на звук.

— Эмма… — произнес он и подошел, чтобы пожать ей руку. — Майк Эванс. Рад с вами познакомиться.

— Спасибо за то, что пришли, — застенчиво пробормотала Эмма. В присутствии друга Рейфа она вдруг ощутила некоторую неловкость. Она не стала благодарить его за то, что он дал им адрес Хантов во Франции, на случай, если ей не полагалось знать об этом.

— Никаких проблем, — откликнулся Майк. — Я в долгу перед вашим приятелем Рейфом. Мы вместе проходили стажировку в Брикстоне, и пару раз он вытащил меня из неприятностей. Он из тех, на кого всегда можно положиться.