* * *

Хмурые серые сырые дни Дагоба проходили нескончаемой вереницей. Люк постепенно осваивал Макаши. Хотя и не был уверен, что ему подходит именно эта форма боя. Бэрилл оттачивала те навыки, которые дал ей в своё время Цуй Чой. Стать полноценным рыцарем джедаем было ее давней мечтой — и она была невероятно благодарна Силе за то, что та оказалась благосклонна и дала шанс закончить обучение у величайшего из наставников ордена. Поначалу приходилось нелегко, потому что оказавшись в рядах повстанцев, девушка была вынуждена почти полностью забросить самостоятельные тренировки, не имея на них достаточно времени. В те времена только работа с Люком давала хоть какую-то возможность не забыть усвоенное. Однако сейчас дело быстро пошло на лад, и девушка каждое утро просыпалась с новыми силами и неизменной надеждой.

* * *

…Бэрилл шла по отцовскому замку. Она не была здесь очень давно, так давно, что из памяти уже успели изгладиться многие детали. Она не помнила эту голову оленя с шикарными ветвистыми рогами, прикрепленную прямо напротив парадной лестницы. А может быть, когда она была здесь в последний раз, эту голову попросту ещё не добыли? Она не помнила, чей портрет висел на этом пустом месте в галереи предков. Шла и не могла вспомнить, в каком крыле замка находится.

Но при этом яркие драпировки на стенах, пышные ковры в жилых комнатах, как всегда, начищенное до блеска оружие в арсеналах… Здесь она училась ходить, здесь с ней играл отец, здесь ей преподавали первые уроки фехтования… Это был дом, родной дом… И он был пуст.

Ни одного человека. Ни слуги, ни оруженосца, ни рыцаря. Никого. На мебели отсутствовала пыль, все выглядело целым, никаких следов запустения или упадка. Не хлопали рассохшиеся оконные рамы, не скрипели ступени на лестницах. Тишину замка не нарушало ничто, кроме ее собственных приглушенных коврами и шкурами шагов.

Бэрилл шла всё быстрее, надеясь отыскать хоть кого-нибудь, кто объяснил бы, что происходит, где ее родные и прочие обитатели замка. Но комната за комнатой встречали девушку чистой, сияющей пустотой. Тишина… услышать бы хоть отголосок живого голоса, хоть отзвук далеких шагов… но в следующее мгновение Бэрилл призналась себе, что теперь, в этом безмолвии, любой посторонний звук поверг бы ее в ужас.

Вверх и вверх по бесконечным винтовым лестницам, которые она уже никак не могла узнать и вспомнить. Всё выше… Она не просто так проделывала этот путь. Она искала. Кого? Это почему-то стерлось из памяти так же, как и имя того забытого предка, от чьего портрета на стене осталось только темное пятно. Но от этого поиски не становились менее важными.

Вот тишина раскололась. Стон. Еле различимый, очень слабый стон. А вслед за ним — звук падающих капель. Сердце заколотилось в груди отчаянно, быстро, гулко. От нахлынувшего запредельного ужаса вспотели ладони, захотелось развернуться и бежать обратно, пусть даже на этих бесчисленных ступенях запросто можно сломать шею.

Но она не побежала. И даже не остановилась. Просто чуть замедлила шаг. Она просто не могла позволить себе уйти сейчас, когда начало происходить хоть что-то. Лестница закончилась коридором, странно длинным и темным для вершины башни, на которую по любым расчетам она давно должна была бы подняться. Хотя настолько высоких башен в ее родном замке не было. Такие башни были… в замке Сайлорен.

Имя ударило по сознанию, словно молния. Сайлорен… Бэрилл оперлась рукой о стену, чтобы справиться с внезапным головокружением. Как она могла забыть — после всего, что произошло. Или не просто могла, а захотела? Сайлорен… Девушка с усилием оторвалась от стены и пошла вперед. Вот кого она ищет. Ищет и не может найти. Но почему здесь?

Коридор уперся в массивную окованную железом дверь. Бэрилл дернула — ничего не произошло. Надавила плечом — дверь не поддавалась. Она даже не дрогнула, когда девушка ударила в нее всем телом, сдирая кожу с предплечья. Тишину снова прорезал стон. Слабый, едва различимый. Он шел из-за двери… Бэрилл, словно обезумев, билась в холодное железо. У нее не было ни ключа, ни оружия — ничего, чем можно было бы взломать замок. За дверью что-то капало — кап-кап-кап…

— Сайлорен!

Внезапно дверь открылась, и девушка, едва сохранив равновесие, перескочила через порог. В комнате царил полумрак, потолок терялся где-то высоко над головой, а прямо перед ней возвышалась дыба. На ней, с неестественно заломленными за спину руками, висела девушка с длинными темными волосами, закрывавшими ее лицо. Кап-кап-кап… Бэрилл на внезапно одеревеневших ногах подошла ближе. Между столбами дыбы темнела лужа, от которой в сторону Бэрилл бежал узкий ручеек. Безотчетным движением девушка коснулась этого ручейка и поднесла руку к глазам. Пальцы оказались испачканы в крови.

Бэрилл, преодолевая дрожь, подошла еще ближе, стараясь не ступать в растекающуюся по полу кровь. Происходящее отказывалось укладываться в голове… Она осторожно коснулась плеча жертвы. Снова послышался стон. Тело девушки, едва прикрытое какими-то лохмотьями, было залито кровью. Кровь стекала с ее пальцев ног, капая в багровую лужу. Кап-кап-кап… но она была еще жива. Бэрилл расслышала ее слабое хриплое дыхание.

— Сайлорен, — прошептала Бэрилл, обойдя дыбу и стараясь не смотреть на окровавленное месиво, которым стала спина жертвы.

— Сайлорен… — никакого ответа. Только тот же слабый стон. Ломая ногти, Бэрилл начала торопливо распутывать узлы на веревке, удерживающей пленницу в воздухе. Та не реагировала. Наконец веревка поддалась — и Бэрилл едва сумела удержать безвольное, бессильное тело, повалившееся прямо в багровую лужу. Девушка, уже забыв думать о крови, опустилась рядом на колени, не обращая внимания, как кровь быстро пропитывает одежду и начинает холодить кожу.

— Сайлорен, очнись. Что произошло? — шептала она, убирая черные, свалявшиеся волосы с мертвенно бледного лица. — Очнись!

Бледные, на грани синевы, веки дрогнули. Дыхание оставалось таким же неровным, но Бэрилл показалось, что подруга стала дышать чуть глубже. И перестала стонать.

— Очнись, Сай!

И она очнулась. Глаза медленно раскрылись — и глянули на Бэрилл двумя горящими фиолетовым огнем драгоценными камнями, ледяными, словно действительно сделанные из камней глаза статуи. В них не было и намека на прежнюю изумрудную зелень, теплоту и мягкость. В них была ненависть и смертельная, яростная злоба. Тонкая, с выступающими костями запястья, вывихнутая и изломанная по суставам окровавленная рука взметнулась вверх в неестественно быстром, немыслимом после таких переломов, движении и потянулась к горлу Бэрилл…

И девушка с отчаянным криком проснулась.

* * *

На шум прибежал Люк, через пару мгновений явился Йода. Они склонились с двух сторон над бледной, все ещё не пришедшей в себя Бэрилл. Скайуокер сжал ее ладонь — она была холодная и влажная от внезапно выступившего пота.

— Бэри, Бэри, что с тобой? — прошептал он охрипшим от тревоги голосом.

— Что видела ты? — уши зеленокожего магистра настороженно приподнялись.

— Ее… — выдохнула девушка, с трудом успокаивая дыхание. — Сайлорен…

Люк чуть нахмурился.

— Она мертва, всё это в прошлом…

— Она — кто это? — перебил его Йода.

— Девушка одна, — почти сквозь зубы процедил Люк. — Ученица ситхов…

— Моя подруга, — Бэрилл медленно села и отняла свою руку у Скайуокера. Теперь ее взгляд остановился на магистре джедае. — Когда-то давно я спасла ее, потом — она меня. А потом мы все оказались в ловушке на имперском крейсере…

— Именно из-за нее, — пробормотал Люк, но Бэрилл не среагировала.

— Мы улетели, а она осталась, — голос девушки дрогнул. — Одна против них двоих, против всех… Ей было не спастись.

— Отпустить воспоминания о ней должна ты, — нахмурился Йода. — Слишком часто о ней думаешь.

— Я предала ее, — шепнула Бэрилл, чувствуя, как глаза начинает щипать от слез. — Обрекла на страшную гибель.