Она лежала перед своей соперницей Алиной и своим любовником, разбросав свои длинные черные как смоль во все стороны, как извивающиеся змеи волосы по каменному в белом тумане полу их любовного призрачного храма. Ее тело еще долго извивалось без головы на холодных камнях, и, извернувшись через согнутую спину в последней судороге, как погибающая змея в петлю, вскоре затихло, каменея как этот каменный храм. Оно словно сливаясь с каменным полом, превратилось в камень. Вспыхнув потом ярким огнем, рассыпалось в пепельный прах, как и лежащая Изигири в золотой венценосной короне отрубленная на полу голова.

- Несчастная - еле слышно прошептал Элоим - Так и не могла смириться со своим поражением. Когда-то, я безумно любил ее.

***

Элоим, принял форму молодого нагого полностью человека, как тогда при их первой встрече. Этакого, лесного Эльфа. С длинными русыми

Волосами. И почти, женским лицом. Это то, кем он был на самом деле. Это было его настоящее тело Ангела. Он лежал в руках Алины в белом

стелющемся по каменному полу тумане. Элоим весь светился голубоватым ярким изнутри светом и казался от этого прозрачным. Он корчился в непереносимых муках. Его лицо вытянулось и казалось, еще сильнее заострилось. А ямочка на подбородке внеземного Небесного красавца стала глубже. Брови изогнулись еще сильнее и помутнели голубые от страданий и боли глаза. Он корчился на руках Алины у

подножия любовного алтаря своего готического полуразрушенного любовного храма. Здесь же стоял и Александр.

- Долго мучилась, несчастная - прошептал, агонизируя от яда Изигири Элоим - Ее смерть будет не ужасней моей - он смотрел на Алину полными страданий и любви глазами.

- Ты должна убить его. Убить, вот этим омытым кровью Изигири мечем, Алина - сказал, Мелинхирим подходя к Алине и лежащему своему младшему брату, бросая окровавленный секач перед ней на пол - Ты должна это сделать сама, и именно пока солнце закрыто луной именно сейчас, и тогда, Господь примет его душу обратно.

- Убить его! - она вытаращила на Миленхирима свои синие в слезах глаза - Убить его! Ты об этом ничего не говорил, Мидленхирим! - она в отчаяние смотрела на Миленхирима - Почему я! И почему убить! Почему, я должна, убить свою любовь!

- Этого я, как раз и боялся больше всего - сказал, глядя на Александра Миленхирим - Это как раз то, что нельзя доверять влюбленной до беспамятства женщине.

- Но, почему я. И почему, убить! - Алина лила слезы над Элоимом.

- Потому, что ты, жалея сейчас его, доставляешь ему много в довесок ко всему боли - ответил ей Миленхирим - Ты должна освободить его от

Мучений. И освободить теперь, его душу из этого тела. Иначе ему не вернуться домой. Изигирь отравила его своим мерзким ядом, и мучения его могут быть долгими.

- Ты должна, это сделать со мной! - вмешался в их разговор сам умирающий Элоим - Послушай моего брата, Алина. Я буду долго так умирать на твоих руках любовь моя. Изигирь и здесь мучает меня за

мою к ней измену. Сделай, любимая моя, Алина. Сделай ради нашей любви. И ради меня.

Его тело рвало Элоима на части - Ты должна убить меня, любимая! - он сквозь муки говорил ей - Проси за меня Бога! И прости за все, что я натворил ради тебя! Это все моя неудержимая неуправляемая любовь всему стала бедой. И моим падением перед лицом моего праведного Отца. Моего Бога - он смотрел в муках в лицо Алины и ждал ее решения. Его тело буквально выворачивалось наизнанку от змеиных ядовитых укусов. Оно стало уязвимым теперь в момент просветления души Элоима. Изигирь сняла с него свою демоническую защиту и сама тоже, самое, сделала с собой. Но ее этот змеиный Суккуба яд мог мучить Элоима теперь вечно. Внутри его раненного пораженного змеиным ядом тела, боролось добро со злом и не находило выхода и успокоения. Ментально-астральная в виде голубоватого яркого в его теле свечения энергия Ангела не давала умереть сыну Божьему.

- Я! Я не могу! - плакала над ним Алина. И тогда Миленхирим на глазах у Александра схватил ее за плечи и тряхнул перед собой - Дурра! Ты что не видишь, он будет мучиться вечно! Из-за тебя дурра! Из-за тебя!

Александр, было, хотел вступиться за измученную страхами и любовью молодую девчонку, но Миленхирим сказал ему - Стоять! И он остановился как вкопанный, не смея ближе подходить даже.

- Смотри! - Миленхирим развернул Алину за плечи перед собой лицом к Элоиму - Это по твоей вине страдает мой брат! Ты виновата сука земная в его страданиях и должна выправить ошибку! И спасти его от мучений! Быстро взяла нож! - и он толкнул на колени перед Элоимом Алину, где лежал им брошенный теперь окровавленный кровью Изигири нож. Она взяла его трясущимися от дрожжи девичьими руками. И склонилась к Элоиму - Прости моя любовь меня! - пролепетала она ему - У нас нет другого выхода, как только этот!

- Я знаю, Алина. Моя ненаглядная, Алина - сказал тихо он и посмотрел на нее измученным влюбленным тоже взглядом. Посмотрел в ее девичьи синие глаза. Глаза в слезах его молодой любовницы и танцовщицы. О которой мечтал совсем недавно. Мечтал о их любви. Любви в этом его храме. И в этом белом живом ползущем тумане. Он вспомнил их первую любовную ночь и ее ласки и эти нежные, держащие теперь этот кровавый острый как бритва нож девичьи руки. Ее нагое перед ним тело, раскинутые по сторонам на этом каменном ложе любви в жажде слияния с ним в жарком сексе ее Алины полные и стройные ноги. И девичьи с торчащими от страстного возбуждения сосками полные в жарком страстном дыхании груди. Само Алины дыхание в его лицо, наклонившегося любовника к ее девичьим грудям. Ее девственную промежность и ее стоны, ее стоны и его стоны под сводами этого каменного полуразрушенного похожего на церковь храма.

- Я готов, любимая - он прошептал ей через рвущую его тело Ангела и тело Демона боль - Я готов моя любимая Алина.

Алина подняла мокрый еще от крови обезглавленной Изигири, острый разделочный секач нож. Она подняла его над своей растрепанной

темными волосами девичьей головой. Под жестким и безжалостным надзором Миленхирима. И смотрящего, и жалеющего ее, и ее любовь

Александра. Она произнесла - Господи освободи его! - прокричала в отчаянии и в слезах Алина. Придавая себе храбрости в этот самый ужасный для нее момент - Освободи его от мук! Господи прошу тебя! Он осознал свою перед тобой вину! Пощади его! Я прощаю его! Я земная женщина за все прощаю его! Прощаю ради нашей общей запрещенной любви! Любви Ангела и человека! Я отпускаю его от себя! - и она, проливая свои горькие по своему любимому девичьи слезы, ударила, секачом в трясущихся от дрожжи руках по шее несколько раз Элоима. Его голова, брызжа черной ледяной кровью, откатилась от тела и в миг, закаменела, как и он сам, а душа отправилась прямо к Богу к Райским кущам, где были его братья. Где были все близ Божьего трона Ангелы.

***

Элоим, умер быстро. Его обезглавленное тело практически не дернулось после того как потеряло голову. Тут же вспыхнув ярким огнем горящего пламени, оно превратилось тоже в пепельный прах и развеялось само, как и пепел Изигири в воздухе в незримом воздушном вихре над полом храма. Затем на этом месте, где лежал Элоим напротив Алины вспыхнул ослепительной яркости светящийся длинными живыми шевелящимися лучами голубого цвета шар. Он, вспыхнув ярким ослепительным голубым светящимся живыми светом, охватил склонившуюся и стоящую на коленях гибкую девичью фигуру Алины. Яркая ментально-астральная энергия уже самого Ангела Элоима обняла напоследок всю целиком Алину. Она даже почувствовала на своей спине его горячие теперь мужские покидающего ее любовника руки и услышала его последние слова. Нежные и ласковые слова любящего ее первого в жизни мужчины - Прощай моя Алина! Прощай навсегда! Я всегда буду помнить о тебе, и любить тебя вечно нашей жаркой страстной любовью! Я эту нашу любовь сохраню на века! У Трона моего Отца! И может когда придет время, я снова увижу тебя, но уже не здесь, а в другом мире, мире любви и вечной жизни! Прощай Алина! - и он устремился вверх к потолку ее комнаты. Ослепляя ее и Александра своим ярким ослепительным лучистым голубоватым живым светом Ангела. Затем он растворился там под потолком в самом воздухе ее комнаты и его не стало.