- Жаль, нам не удается убедить всех быть с нами вполне откровенными,признался сэр Клинтон - Это значительно облегчило бы работу полиции... Итак, что же произошло дальше?
- Когда мы ехали к отелю, меня вдруг осенило, что мы оставили на песке следы, и когда все откроется, следы эти выдадут нас. Поэтому я решил видите, я искренен до предела,- я решил, что, когда отвезу Крессиду домой, вернусь на пляж и посмотрю, жив ли Стэйвли. Если нет - уничтожу наши следы, как-нибудь сотру их и постараюсь незаметно скрыться. Потом мне пришло в голову, что живой Стэйвли лучше мертвого. Если бы он был только ранен, дело можно было бы как-нибудь замять. Но если бы не это соображение, я бы, честно говоря, предпочел увидеть его мертвым. Тем не менее, возвратясь в отель, я побежал в свою комнату за фляжкой бренди, которую держу для экстренных случаев. Я собирался с помощью бренди привести его в чувство, если бы он все-таки был жив, понимаете? Но, мчась вниз по лестнице, я поскользнулся и сломал ногу. И таким образом последняя возможность вернуться на пляж была потеряна. Машину я, естественно, оставил во дворе, собираясь загнать ее в гараж после того, как улажу все дела.
- Это вполне понятно,- произнес сэр Клинтон. По тону его можно было предположить, что он получил всю необходимую информацию.- У вас есть какие-нибудь вопросы, инспектор?
- Я хотел спросить вот что,- заговорил инспектор.- Видели ли вы кого-нибудь, кроме Стэйвли, на пути между отелем и скалой?
Стэнли покачал головой:
- Я никого не заметил. Естественно, на обратном пути я был настороже и высматривал, нет ли кого на дороге.
Сэр Клинтон, будто решив уточнить детали, вдруг повернулся к мистеру Калдеру, который почти весь разговор просидел молча.
- Скажите, а мистер Фордингбридж, случайно, не ваш клиент?
Вопрос этот, казалось, весьма удивил адвоката.
- Моя фирма занимается делами уже второго поколения Фордингбриджей,немного напряженно ответил он.- Но я не понимаю, какое это имеет отношение к вашему расследованию.
Сэр Клинтон проигнорировал его настороженность.
- В данный момент мы расследуем исчезновение мистера Фордингбриджа,объяснил он.- И я бы хотел, чтобы вы сообщили мне некоторые сведения. Вы можете уделить мне несколько минут?
Калдер, вовсе не ожидавший такого оборота, тем не менее протестовать не стал и. когда сэр Клинтон и его спутники вышли из комнаты, последовал за ними.
Когда они отыскали место, где можно было рассчитывать на некоторое уединение, сэр Клинтон поведал адвокату о последних событиях.
- Одно из возможных объяснений исчезновения мистера Фордингбриджа таково, мистер Калдер. Как поверенному, ему был предоставлен контроль над крупным капиталом, принадлежащим другому человеку. В целях нашего расследования нам необходимо выяснить, в каком состоянии находится этот капитал. Поэтому я - совершенно неофициально - прошу вас, если возможно, сообщить мне какую-либо информацию на этот счет или хотя бы высказать предположение. Вы понимаете, нам сейчас дорога каждая минута, и мы не хотим тратить время, идя по ложному следу - если это действительно ложный след.
Адвокат поспешил снять с себя возможные подозрения в соучастии:
- Разумеется, каждый раз, когда одному человеку доверяют контроль над чужим состоянием, существует возможность злоупотребления.
- Полагаю, имущественные дела Фордингбриджей были вам хорошо известны, пока Пол Фордингбридж не так давно забрал руководство в свои руки? То есть если бы мне удалось заполучить его бумаги, смогли бы вы, судя по ним, хотя бы примерно сказать, произошло ли какое-либо нарушение?
- Думаю, это возможно.
Сэр Клинтон па минуту задумался, прежде чем снова заговорить:
- Допустим, от его родных или от властей я получу разрешение изучить его документацию. Сможете ли вы, проведя тщательное исследование, указать любое злоупотребление, если оно было?
- Вполне вероятно, хотя это может занять некоторое время.
- Тогда я тем или иным способом постараюсь получить разрешение. Полагаю, все его бумаги должны храниться в его лондонском доме?
- Возможно.
- Тогда сегодня я вместе с вами отправлюсь в Лондон, мистер Калдер, и мы вместе займемся документами.
Адвокат оставил это заявление без комментариев и, так как сэр Клинтон не проявлял никакого желания дольше его задерживать, он откланялся и направился назад к своим клиентам. Лишь только он скрылся за дверью, Армадейл накинулся на Уэндовера:
- Я понимаю, па что вы нацелились, сэр,- с презрением в голосе заявил он.- Вы надеетесь, что ей удастся отделаться статьей "непредумышленное убийство". Да, разумеется, это всего лишь непредумышленное убийство! А убийца - хорошенькая девушка с душещипательной историей. И вы рассчитываете, что мягкосердечные присяжные вынесут ей приговор, равносильный оправданию. Я прав?
Уэндовера искренне развеселил монолог инспектора.
- Какая мудрая мысль, инспектор!- похвалил он.- Мне такое даже в голову не приходило.
- О, неужели? Что ж, в любом случае, не стоит на это сильно рассчитывать. Какие у этой истории есть доказательства? Да никаких, кроме отрепетированных показаний обвиняемой и ее сообщника, состряпанных с помощью проныры-адвоката. Да обвинитель от них в одну минуту камня на камне не оставит!
- Я основываюсь не на ее показаниях, инспектор. Дело сложилось в моей голове в четкую, убедительную картину еще до того, как "обвиняемая" раскрыла рот. И ее показания только подтвердили все пункты моей гипотезы. А вот ваше обвинение - всего лишь мыльный пузырь.
Это грубоватое заявление ни в малейшей степени не задело инспектора.
- Буду рад выслушать ваши соображения, сэр,- ответил он таким тоном, будто пытался успокоить капризного ребенка.- Мне будет в высшей степени полезно выслушать мнение дилетанта, сэр.
Едва слышное ударение на слове "дилетант" несколько оскорбило Уэндовера - чего и добивался инспектор.
- Иногда зритель лучше понимает игру, чем сами игроки,- поучительно изрек он в ответ.- В этом расследовании как раз так и получилось. Вы упустили решающее свидетельство, инспектор. Разве вы не слышали, как миссис Флитвуд сказала, что на Стэйвли не было плаща? Но он был застрелен через плащ! Отверстие в ткани совпадает с отверстием на теле. Это-то для вас достаточно убедительно?
- Вы хотите сказать, что его застрелили позже, когда он уже был в пальто? Нет, сэр, чтобы убедить меня, этого недостаточно. У них с Флитвудом было предостаточно времени, чтобы отшлифовать свои показания и вставить в них вот такие хитрые детали. Да чего стоит такое свидетельство? Ничего, если оно исходит от преступников и ничьи показания не могут его подтвердить.
Улыбка Уэндовера стала шире и приобрела вид проказливой ухмылки.
- Я же сказал, вы упустили из виду важнейшую улику. Мадам Лоре-Деруссо могла бы ее вам предоставить, если бы вы попросили. Но вам это в голову не пришло. А мне пришло.
- Могу ли я узнать, в чем же состоит эта важная улика?- с тяжеловесной учтивостью спросил инспектор.
Уэндовер был готов поделиться с ним своей тайной.
- Дело во времени, когда в пятницу ночью начался дождь,- объяснил он, слегка напоминая учителя, втолковывающего урок нерадивому ученику.- Мадам Лоре-Деруссо сказала мне, что дождь начался внезапно, после того, как отъехала машина Флитвудов.
Инспектору показалось, будто он уловил мысль Уэндовера.
- Вы имеете в виду, что Стэйвли надел плащ, когда начался дождь, и принимаете на веру утверждение миссис Флитвуд, что при встрече с ней на нем плаща не было? Но ее слова некому подтвердить.
- Нет, инспектор. У меня имеется свидетель, видевший, что сначала плащ был у него на руке. Мадам Лоре-Деруссо сообщила мне, что именно так он держал плащ, когда встретился с ней незадолго до одиннадцати часов.
- Он мог надеть его, как только она ушла,- возразил инспектор, не желая сдаваться.
Уэндовер покачал головой.
