– А Исламский Халифат?

– У них свои проблемы. Смерть эмира неизбежна, там готовятся делить власть. Приплюсуй сюда религиозные волнения. Остальные государства слишком далеко от нас, чтобы вести серьезные захватнические войны.

– По-твоему империя всех сильней?

– Я не считаю политику империи выигрышной. Но она руководствуется интересами крупных корпораций, а их политику предсказать очень легко.

– Когда мы улетаем? – Девушка резко мотнула головой, предварительно расстегнув свою заколку. Золотые локоны волнами рассыпались по ее плечам.

– Завтра. Ваш отец лично вылетел за вами. Возможны осложнения с военной контрразведкой, так что он немного спешит.

– Хорошо. Жаль только отдых сорвался.

– Я бы сказал иначе, госпожа.

– Как?

– Удача, что мы остались в живых.

– А где Убо?

– Убо прорабатывает вопрос с администрацией курорта. Гарантии на трехмесячное бесплатное проживание в номерах люкс на всех.

– Годится. Хотя сюда мы теперь вряд ли вернемся. Элиот, теперь еще одна просьба. Нужно выяснить, кто в этом госпитале… – девушка не договорила, а верный спутник капризной и взбалмошной девчонки, только дрогнув уголками своих искусанных в кровь губ, лаконично перебил:

– Да…

Прищурившись, девушка недоверчиво посмотрела на своего телохранителя.

– Эти семнадцать выживших спасли не только нас. Они спасли почти тридцать тысяч человек, многие из которых обладают значительным влиянием в этом мире. Жизни военных космолетчиков вне опасности. Тем не менее, я хочу, чтобы этот юноша был заштопан по высшему разряду.

– Госпожа, – с мягкой укоризной только и вымолвил Элиот: – Им займутся…

– Зачем же ты тогда пудришь мне мозги? – От дальнейшей вспышки гнева Элиота спас молодой доктор с погонами лейтенанта.

Андрей медленно открыл глаза, большего он сделать не мог, так как чувствовал, что очень жестко зафиксирован на больничной койке. Попробовав чуть повернуть голову, он убедился, что не может сделать и этого.

А мысли упрямо возвращались в сновидения. Сон был слишком реалистичен. И теперь мучительно разглядывая белоснежный потолок своей больничной палаты, он гадал, привиделся ли ему спор загадочной юной красавицы и не менее загадочного спутника, то ли телохранителя, то ли няньки. И потом, в конце концов, где он и что с ним.

Ответ на второй вопрос пришел неожиданно быстро.

– Как вы себя чувствуете, Андрей? – Обладательница приятного женского голоса, очевидно медсестра, положила свою прохладную ладошку ему на лоб, хотя в этом не было никакой особой необходимости.

Это Андрей знал точно, в век полной автоматизации военных госпиталей и клиник.

– Я сейчас позову доктора. – Медсестра убрала руку и скороговоркой что-то выговорила. Андрей успел только уловить «очнулся», «удовлетворительно».

Врач явился подозрительно быстро. Для военного госпиталя даже слишком быстро. Чуть скосив взгляд, Андрей увидел врача и понял – это может быть чем угодно, только не военным госпиталем.

Врач – симпатичная блондинка лет тридцати, в смелой гражданской одежде, откровенно провоцирующей на разные развратные мысли. И разумеется, традиционный белый халат. Андрей вдруг осознал, что он сейчас дико хочет эту женщину. Вид глубокого декольте, явственно проступившие соски грудей сквозь тонкую ткань блузы так возбудили юношу, что на одеяле в том самом месте подозрительно образовалась складка.

Врач, бросив лишь мельком взгляд на злополучную складку, мягко и очень приятно улыбнулась:

– Здравствуйте, Андрей. Меня зовут Катерина, я ваш личный лечащий врач.

– Где я? – Андрей заворочался, пытаясь понять, что же его держит.

– Не шевелитесь. Вам еще рано так напрягаться. Вы находитесь в частной клинике по реабилитации тяжелых травм на Цирусе. После печальных событий на Тарту группа влиятельных бизнесменов, политиков и прочих спасенных организовала независимый фонд помощи участникам тех событий. На эти деньги и организовано ваше лечение.

– Кто еще выжил?

– Всего семнадцать человек. К сожалению, сейчас вам пока предписано ограничиться этой информацией.

– А что со мной?

– Если кратко, то динамика весьма положительна. Думаю, к концу этого месяца вы будете отключены от роботизированного комплекса общефизической реабилитации, а к лету сможете продолжить службу на флоте.

Дальнейшие расспросы лишь дополнили картину. Андрей пролежал в госпитале полтора месяца, подключенный к мощнейшему медицинскому роботу. Только один день работы этой чудо-техники стоил годовое жалованье боевого офицера-космолетчика.

За это время ему было сделаны восемнадцать операций высшей категории сложности, доверить которые обычным штатным автоматам-хирургам было нельзя.

Катерина смолкла и принялась что-то настраивать за головой Андрея. А он просто прикрыл глаза, осмысливая сказанное.

– Андрей, – приятный голос Катерины вернул Андрея из легкой дремоты, – предлагаю перейти на «ты». Согласен?

– Конечно. – Юноше невероятно польстило, что врач, довольно симпатичная врач, предлагает такой способ общения.

– Тогда два предложения. Первое. Ты сейчас немного вздремнешь…

– А второе?

– Когда проснешься, поешь. И мы с тобой поболтаем. Идет?

– Идет. – Легко согласился Андрей. Эта клиника разительно отличалась от обычных военных госпиталей, и такое несоответствие никак не укладывалось в голове молодого лейтенанта.

– Тогда до встречи. – На прощание Андрей был удостоен настоящего легкого поцелуя в губы и клятвенных заверений в его скорейшем выздоровлении.

Засыпая, Андрей все держал в памяти столь захватывающий образ своего нового врача. С тем он и заснул. Пробуждение было приятным. Катерина не обманула. Действительно, как только он открыл глаза, его ждал роскошный завтрак.

Вот только руки предательски дрожали, удерживая ложку и вилку. А Катерина ненавязчиво, очень тактично помогала, верно угадывая те самые моменты, когда Андрей сам бы не справился.

– Вкусно? – Катерина помогла совладать с накрахмаленной салфеткой, а затем, кокетничая, аккуратно вытерла уголки губ Андрея от усов, образованных свежевыжатым соком.

– Я так не ел даже в академии.

– Там хорошо кормят? – врач плеснула себе еще немного сока и сделала неуловимый жест рукой, означавший, как понял чуть позже Андрей, требование убрать посуду.

– Сытно. – Андрей вновь замолчал.

– При составлении меню мы учли твои индивидуальные пристрастия, – Катерина легко преодолевала его скованность, настойчиво направляя разговор в нужное для себя русло…

С таким методом лечения Андрей еще никогда не сталкивался. С каждым днем он чувствовал себя лучше и лучше. Через неделю ему разрешили доступ в единую сеть, а также подключили экран универсального терминала к международной галактической связи.

Первым делом Андрей позвонил домой маме, которая, хоть и знала, что он выжил, так до конца и не поверила, что с сыном будет все в порядке.

Затем Андрей узнал все, что произошло с ними. Новостные сайты крайне скупо осветили это событие. Впрочем, это было не удивительно. Корпорации, вложившие немалые средства в развитие туристской инфраструктуры Тарту, задействовали столько сил и средств, чтобы скрыть от широкой общественности прискорбные факты раз и навсегда, сколько, наверное, не тратились военные, проводя очередные пропагандистские кампании по найму рекрутов в звездный десант.

Эскадра возмездия так и не догнала пиратский крейсер. Позже, недели две спустя, пограничный патруль наткнулся на полусожженный остов того самого десантного крейсера. С изуродованного звездолета было демонтировано все наиболее ценное оборудование. Судьба экипажа и немногочисленных пленных так и осталась не выяснена.

Корвет, вернее его останки, также был списан. Число погибших среди военных составило сорок девять человек. Гражданских – тринадцать убито, четыреста пятнадцать числились пропавшими без вести.

К сожалению для юного младшего лейтенанта, в списках погибших значились и первый помощник Григ, и сам капитан (он скончался спустя три дня, прямо на Тарту). Из выживших Андрей знал только вахтенного связиста – молоденького мичмана со смешной фамилией Кузьма. Прочие имена и фамилии уцелевших были ему не знакомы.