— У тебя выходной, Паркер.

— Значит, в планах у нас отдых? Отлично! Собирайся, Крис. Мы идем завтракать.

Я решила удалиться в свои номер, чтобы немного подправить внешний вид. Буквально пол часа и — вуаля — я конфетка. Том говорил, что ему хочется просто погулять по переулкам Санкт-Петербурга, насладиться красотой города, его величием и великолепием, а заодно и перекусить в месте, которое убережет его от суеты.

Знаю я одно такое местечко. Туда мы и отправимся.

Комментарий к

Вот и долгожданная глава, дорогие мои.

Пишите свои отзывы)

Люблю вас ❤❤❤

========== Часть 16 ==========

Это была чудесная уютная кофейня на открытом воздухе, находившаяся недалеко от Троицкого моста. Когда-то мои родители рассказывали чудесную историю: именно в этом небольшом заведении их свела судьба. В те времена, когда Советский Союз распался, кофейни только-только начали появляться в России, но не особо пользовались популярностью у горожан. Мама же, во время учебы в университете, подрабатывала в одной из них официанткой, а отец однажды решил заглянуть, чтобы скоротать время ожидания встречи. Вот и скоротал. Спустя год они поженились, а ещё через полтора года появилась я — чудесное создание с ужасным характером. Только вот спустя ещё 15 лет авиакатастрофа решила унести одного из самых дорогих мне людей — папу. Сегодня ровно четыре года как отца нет в живых.

Мы уже подъезжали к кофейне. К счастью, людей здесь было не так уж и много: до бизнес-ланча ещё далеко, а завтрак давно прошёл. Том улыбался и иногда даже фотографировался с теми, кто его узнавал, я же предпочитала остаться вне кадра. Изредка он смотрел на меня, строя очередную рожицу, чтобы мое каменное лицо расплылось в улыбке.

И все же, странный он парень. И все, что так быстро завертелось между нами тоже странно. Наверное, это мои глупые стереотипы о том, что люди должны достаточно долго друг друга знать, чтобы иметь какие-либо отношения, переходящие рамки дружбы. Ну почему-то не укладывается у меня в голове этот аспект. Слишком уж быстро происходит вся эта химия.

— Какой чудесный петербургский день, не правда ли? — сказал Том, взяв мою руку.

— Да, неплохой день. Думаю, если не произойдет никакой непредвиденной ситуации, то мы сможем здесь погулять, а вечером отправиться в Москву, — голос предательски дрожал, а ладошки вспотели. Внезапно раздался звонок моего мобильного телефона.

— Здравствуй, доченька. Как ты?

— Здравствуй, мам. Рада тебя слышать. Я неплохо, а ты как?

— Ты забыла?

— О чем?

— Надо бы сходить сегодня к отцу…

— Мам, прости. Прости, пожалуйста. Я, конечно же, не забыла, просто… сейчас… немного неподходящее время.

— Я понимаю, что у тебя выходной в самой приятной компании, но отец…

— Мне прилететь? Тому ведь тоже нужно отдохнуть от напряженного графика.

— Тебе некуда отправить актера в Москве? Да тут полно приличных заведений. Причем во всех прекрасно понимают английский.

— Мама, пойми же, что я на работе.

— Ты не обязана следить за каждым его шагом. Ты что, даже в душ с ним ходишь? — я покраснела.

— Не будь такой категоричной, мам.

— Ты обязана прилететь к отцу!

— Как ты не понимаешь, что мне тоже больно. Постоянно больно, когда я вспоминаю о нём. Он говорил, чтобы я никогда не плакала, а я не могу. Четыре года прошло с момента того ужасного события, а я всё никак не могу смириться с его смертью, — слеза скатилась по моей щеке. Том сильнее сжал мою руку.

— Я все понимаю. Ты пытаешься забыться на работе…

— Я просто не хочу больше плакать. Не думаю, что отец, умирая, хотел, чтобы мы ежегодно рыдали на его могилке. Достаточно того, что он живет в наших сердцах, — я уже не могла говорить спокойно.

— Кристина… если ты сможешь, то приезжай…

— Хорошо.

Я была вне себя. Ещё с прошлого года мы договорились, что больше не будем рыдать в три ручья в этот день. Я не люблю этого. Гораздо проще хранить приятные воспоминания, связанные с человеком, а не ныть, как нам его не хватает. Я не всегда понимаю свою эмоциональную маму, но иногда я становлюсь такой же истеричкой. А истеричка против истерички — это уже превращается в войну. Разногласия с матерью возникают достаточно часто, но решаются просто, каждый раз по одному и тому же механизму. Наорали, потом начинает плакать она, говоря, что я плохая дочь. Я, естественно, не могу выдержать её слез, начиная успокаивать. Мама, в свою очередь, успокаивается и говорит, что мы больше никогда не будем ссориться.

Том пристально смотрел на меня, желая выведать всю суть разговора.

— Что только что произошло, мисс Гагарина?

— Это личное, Холланд. Но одно я скажу тебе точно: нам надо ехать обратно.

— Как? Зачем? Почему? У нас же выходной, — он нахмурился.

— Это у тебя выходной, а я, как видишь, постоянно на работе. Поэтому я сейчас же бронирую билеты, и мы вылетаем, — я уже вызывала такси, чтобы доехать до отеля.

— Хорошо. Я не буду с тобой спорить, но по прилету ты мне всё объяснишь, договорились?

— Только пообещай мне, что будешь вести себя хорошо.

— Без проблем.

Спустя пять часов мы уже сидели в бизнес-классе самолета, направляясь обратно в Москву, как Том спросил:

— Я не очень сильно понял суть разговора, но… случилось что-то печальное?

— Достаточно печальное событие, чтоб из-за этого плакать. Четыре года назад у меня умер отец, — слёзы сами наворачивались, но я терпела, чтобы не дать прямо в салоне самолета себе слабину.

— И что ты собираешься сделать по прилету в Москву?

— Для начала, помириться с мамой, а потом… посмотрим. Может быть, я буду запивать свою душевную боль литрами лимонада.

— Эй, — он обнял меня и поцеловал в макушку, — всё будет хорошо. Я обещаю.

Следующий час в полете я провела в состоянии сна прямо на плече Холланда.

Комментарий к

В последнее время не было настроения, чтобы писать длинные главы. Душевное состояние всё ещё остается в минусе, поэтому такая эмоциональная и немного грустная глава.

Жду ваших отзывов.

========== Часть 17 ==========

По прибытии в родную Москву, я принимаю решение сразу же отправиться в головной офис компании, чтобы выклянчить отпуск на несколько часов. Том решительно не понимает меня и моих намерений, да и не думаю, что все-таки поймёт. Надеюсь, что мне не откажут в помощи.

А в городе все так же идёт дождь. Холодно. Ощущение ненужности не покидает меня сегодня. А ведь ещё вчера все было так… так прекрасно. Казалось, что ближайшие выходные ничего не сможет омрачить моего настроения, да ещё и обворожительный Том рядом. Сказка да и только. Но, увы, я давно перестала в них верить, принимая чертовски хреновую реальность, которая со всей силой бьет по черепной коробке, пытаясь достучаться до мозга и его извилин.

Московские пробки, как же я вас ненавижу. Проезжая мимо причины затора на дороге, я увидела бездыханное окровавленное тело девушки лет 25. На душе стало ещё тяжелее… у неё тоже, возможно, была семья, друзья, работа, любимый человек, а, может быть, ребёнок. Как теперь все эти люди будут жить? Да, наверное, как и все смертные. Погорюют, а потом придёт осознание и они смирятся с участью, предстоящей каждому из нас.

Том держал мою холодную руку и пытался крепче прижать к себе. Думаю, что любому из нас свойственно сострадание, и, даже в такой сложный момент жизни, найдётся человек, который поможет справиться с временными трудностями. Сейчас именно Холланд стал для меня таким важным человеком. И всё-таки я поражаюсь тому, как можно так быстро стать близкими людьми. Всё же, это зависит не от времени, проведённого вместе, а от чувств, которые мы испытываем по отношению к другим.

— У тебя очень холодные руки, Кристина. Горячее сердце, или как это бывает?

— Нет, обычная вегетососудистая дистония. Часто у меня случается такое. Можешь не обращать внимание на эти мелочи, — его тёплая рука прикоснулась к моей щеке, а прекрасные карие глаза вдруг невзначай решили заглянуть прямо в душу.