Но это была всего лишь видимость спокойствия. Приходя вечером домой и усаживаясь в кресло, Илико снова брал в руки уже подросшего котенка и, как и раньше, начинал монолог.

– Знаешь, Изя, я понял, почему я несчастлив. Я думал, что счастье – это когда тебя кто-то любит. Поэтому я и встречался с Соней и Мойшей. Но когда они начинали требовать от меня взаимности, меня это начинало раздражать, – он провел рукой по густой черной шерсти и услышал в ответ громкое мурчание. – С Дегтяревым я так долго только потому, что он не требует от меня любви. Не знаю, любовь ли это у него по отношению ко мне или нет. Возможно, это просто привычка или мы просто дружим с ним и у нас общий интерес к танцам и сексу. Меня это устраивает… – он задумался. – Нет, не так! Меня это устраивало долгое время, но сейчас… Сейчас я понял. Счастье – это когда любишь сам. И это счастье, даже не догадываясь о том, дарил мне ты… Изя…

В среду, как и было обещано, он приехал в гости к Дегтяреву. Он всегда просил отпускать после ужина прислугу. Ему было неуютно от мысли, что люди в этом доме знают обо всем происходящем между ним и их хозяином.

Раскинувшись на огромной кровати в одном легком халатике, Илико с аппетитом поедал свежие фрукты, заботливо принесенные для него Дегтяревым.

– Посмотри, что у меня для тебя есть, – сказал Роман Константинович, ложась рядом с Илико.

– Ромочка… – прошептал тот, беря из его рук длинную колбаску, из которой торчала веревка. – Чурчхела… Где ты ее достал? – Илико разломил пополам лакомство и протянул половинку Дегтяреву.

– Давний знакомый был проездом у тебя на родине и привез мне это чудо, – ответил Дегтярев, откусывая кусок.

– Ее делал дядя Ваха. У него был сливовый сад и виноградники. Он сначала давил сок из ягод и фруктов, потом мешал в него муку, нанизывал разные орехи на веревку и макал их в эту смесь. А потом сушил у себя во дворе на деревянных перекладинах, – Илико быстро съел свою половинку и тут же выхватил из рук Дегтярева его кусок. – Мы с друзьями часто лазили к нему во двор и крали еще не просохшие колбаски, – он доел остальное и вздохнул, – такое время было счастливое. Иногда мне кажется, что тогда Солнце светило постоянно.

– А сейчас ты несчастлив? – улыбнулся Дегтярев.

– Сейчас вечный дождь и слякоть. Я разучился видеть Солнце, Ромочка, – Илико откинулся на спину и закрыл глаза. – Я хочу любви, Рома!

– Ты ее получишь, – отозвался Дегтярев и провел рукой по обнаженной груди Илико. – Только не проси меня тебя бить.

– Я не об этом… – начал Илико, но в этот момент теплые поцелуи добрались до его шеи. – Хотя… – и он развязал пояс халата, обнажив смуглое стройное тело.

И снова потянулись будни. Репетиции, спектакли, толпы поклонников и тихие вечера с мурлыкающим котом на коленях. К концу недели Илико так устал, что ему страшно захотелось выпить и расслабиться, но данное Дегтяреву обещание не позволяло ему этого сделать. Поэтому он решил просто прогуляться по городу.

В его голове крутились беспокойные мысли о смысле всего происходящего с ним. Илико думалось, что все, что он делает, зря. Что главное не в успехе, не в признании и славе. Что то самое, ради чего стоило жить, было где-то совсем рядом, но Илико променял счастье на сверкающий бутафорский замок мечты.

– А ведь все могло быть совсем по-другому, – сказал он себе под нос, устраиваясь за столиком захудалого кафе на окраине города. – Я мог бы дарить радость не только окружающим, но и себе.

– Молодой господин хочет радости?

Илико поднял глаза и увидел напротив изрядно потрепанную женщину лет сорока в пестром платье и с яркой косметикой на лице.

– Извини, дорогуша, – поморщился Илико. – Твои услуги меня не интересуют.

– А я и не предлагаю свои услуги, – улыбнулась проститутка. – Разве красивый и богатый господин может заинтересоваться мной? Я предлагаю вам лекарство, господин.

– Лекарство от чего? – удивился Илко.

– От тоски и одиночества, – кивнула ему женщина.

– С чего ты взяла, что я одинок и что меня нужно лечить от тоски? – засмеялся Илико.

– Молодой господин явно богат и очутился в этом забытом богом кафе потому, что гулял и задумался. А отчего молодой и красивый мужчина может задуматься так глубоко? – проститутка подмигнула ему. – Потому что рядом с ним нет человека, о котором можно думать не переставая, – сделала она вывод. – И потом… простите мне мою наглость. Я слышала то, что вы сказали, садясь за стол. Вы несчастны, молодой господин. А от этого есть лекарство.

– Да ты психолог! – захохотал Илико, но вдруг осекся и поник. – Но ты права! Я устал от одиночества, и я несчастлив. Что за лекарство ты мне можешь предложить?