– У меня есть опыт в танцах, – Илико схватил Аммеля за руку. – Я точно знаю, что смогу его танцевать.
– Во время танца вам придется отрешиться от мира, – Аммель похлопал Илико по плечу. – Поговорите с Бога́. Он сможет научить вас танцевать, но поверьте, молодой человек, мудрость этого танца вам придется постигать самому.
Тем времени Бога, а именно так звали танцора, закончил выступление. Он аккуратно сложил скинутые во время танца юбки в сумку, забрал у музыкантов часть выручки и уже направлялся в арку, ведущую в жилую часть города, но в этот момент его крепко схватили за руку.
– Ты должен научить меня танцу! – говорил ему на французском красивый юноша. – Я заплачу столько, сколько скажешь!
– Молодой господин хочет научиться танцевать тануру? – Бога удивленно приподнял брови. – Зачем это молодому господину?
– Я просто влюбился в этот танец. И мне нужно… нужно понять его. Поможешь? – спросил его юноша.
Бога согласился. Денег, которые он зарабатывал, танцуя на базарной площади, ему с трудом хватало, чтобы накормить многочисленную семью, так что это предложение было как нельзя кстати. Правда, он не возлагал больших надежд на танцевальные способности своего ученика и, придя на первое занятие, был сильно удивлен.
Для занятий было снято помещение в одной из пустующих во время летних каникул школ. Это была большая комната с ровным мраморным полом и целым рядом небольших окон. Дополнительное освещение классу придавали вертикальные колбы на потолке, через которые в помещение проникал живой солнечный свет. На стуле стоял старый патефон, звучала музыка. Юноша в черном трико самозабвенно кружился в неизвестном Бога танце.
– Ты уже здесь? – юноша остановился посреди класса. – Давно смотришь?
– Что танцует молодой господин? – спросил его Бога.
– Это балет… – вздохнул юноша и сел на свободный стул. – Я занимался им с шести лет, а теперь… – он вздохнул. – Знаешь, у хорошей жизни есть один минус. Ты забываешь о мечтах. Ты сытно ешь, спишь на мягких перинах. Ты имеешь все, что захочешь, но забываешь себя.
– Верно подмечено, – согласился Бога. – У меня ничего нет, кроме танца. Но мне тоже хочется сытно есть. Потому я и согласился обучать молодого господина.
– Называй меня Илико. Я не господин. Я такой же нищий танцор, как и ты. Просто мне в жизни улыбнулась удача, – Илико встал и снял со спинки стула приготовленные юбки. – Я готов. С чего начнем?
========== Глава 2 ==========
Илико быстро нашел общий язык со своим учителем. Бога оказалось немногим больше лет, чем Илико. Он не был женат и содержал семью, состоящую из двух сестер, младшего брата и старой бабушки.
Бога немного знал французский, а Илико на том же уровне владел турецким, поэтому они вполне сносно понимали друг друга. У них оказалось много общих тем для разговоров, и они могли часами просто болтать, сидя на полу «танцкласса». Вот только к танцам их отношение расходилось. Для Бога танец был настоящим ритуалом. Перед тем, как начать выступление, он с минуту стоял, скрестив руки на груди, как будто входя в транс.
– Для чего ты это делаешь? – спрашивал его Илико.
– Прежде чем начать танцевать тануру, нужно настроиться, – объяснял ему Бога.
– И что потом? – Илико с любопытством наблюдал, как Бога завязывает на себе юбки.
– Мне трудно тебе объяснить. Это как будто ты становишься свободным и легким, ты паришь над всеми, смотришь с высоты и твои мысли становятся чистыми и светлыми, – Бога встал посреди зала и скрестил руки на груди. – А теперь давай попробуем. Начинай вращение. Юбки пока не трогай. Просто кружись и постарайся ни о чем не думать.
Обучение у Бога занимало у Илико большую часть дня. Он стал отказываться от развлечений, а баронесса, чтобы не умереть по вечерам от скуки, пристрастилась к покеру и часами просиживала в кофейне в еврейском квартале, где эмигранты устроили казино, и приходила домой под утро.
– Илюша! Посмотри, какая красота! – Вера Павловна в тонком голубом халатике, надетом поверх купального костюма, стояла на берегу моря, расставив руки в стороны. Иногда она вытаскивала Илико сюда, на пустынный пляж, чтобы побыть ближе к природе и зарядиться энергией.
В такие минуты Илико казалось, что он любит эту женщину. Она становилась естественной и живой. На ней не было тонны косметики. Ее фигуру не уродовали рюши. Рыжие волосы развевал легкий ветер, а в глазах появлялась чертинка, такая же, как в глазах Соньки, когда та задумывала какую-нибудь шалость.
