— За что?

Он нежно взял мои руки в свои и прижал их к своем лицу. Движением было таким чувственным, что совершенно не сочеталось с видом андабата передо мной. Этот жест не принадлежал воину, он принадлежал моему близкому другу, от осознания этого мое сердце сжалось. Тихо вздохнув, Брендан прикрыл глаза:

— Я так скучал по тебе… Эленор…

Я молча смотрела на парня, не в силах сказать ни слова. Он был безумно не похож на того мальчишку, что я помнила. Не удивительно, десять лет сделали из него взрослого мужчину. Но все равно стало обидно, раньше я думала, что узнаю своих друзей сразу: в толпе, в темноте, из дали, но узнаю. Брендана и Этана… Ох, Этан. Этана я и вовсе не видела больше в ту ночь. Ту ночь. Сколько прошло времени… Сколько всего изменилось. И сейчас Брендан, этот парень… Нет. Этот мужчина, воин, андабат — самый близкий человек для меня. Единственная часть моего детства.

Возможно, кому-то незнакомому, проходящему мимо и скользящему по нашим отношениям взглядом, покажется, что это странно. Странно прижиматься к парню, которого не видела десять лет. Странно чувствовать с ним связь. Странно ощущать родное тепло от его тела и то, что ты безоговорочно доверяешь ему каждой клеточкой, каждой мыслью. Такому человеку я скажу: «проходи же мимо, иди дальше, не останавливайся». А еще: «мне жаль тебя». Мне жаль, ведь ты не знаешь значения слова «дружба». Дружба, настоящая дружба, не может начаться вчера, а закончиться завтра. Дружба, она либо есть, на века, на всю вашу жизнь, либо ее нет. И у нас с Бренданом она была. И наверное, во многом решающим фактором стало то, каким страшным для нас стал последний день детства.

— Ты расскажешь мне все? — Попросила я. — Где ты был? Как ты стал андабатом? Ты не знаешь где Этан?

Вопросов было слишком много, но не все могли сорваться с моих губ. У меня не хватало решимости вспомнить ночь нашей первой встречи, в Электроточке и после нее. И я совершенно точно не могла думать о том, что между нами произошло… Я целовалась с Бренданом, это так же невероятно как то, что мой друг нашелся спустя столько лет!

Брендан вышел из оцепенения и медленно, открыв глаза, опустил мои руки, но держать не перестал. Он внимательно посмотрел на меня.

— Расскажу, но не сейчас. Сейчас не время.

— А Этан…

— Я пытался его найти, но тщетно. Но я не оставлю попыток. Теперь не оставлю.

Я грустно вздохнула и кивнула. Пока что мне этого факта было достаточно. В конце — концов на меня и так в один миг обрушилось столько…

— У меня такое ощущение, что это сон. — Тихо озвучила я свои мысли, смотря на носки школьных туфель. — Будто все это невозможно, нереально. И я сейчас уйду спать, а когда проснусь, все это окажется лишь ночной фантазией. И ты испаришься. Как тогда…

— Ну, — Подал голос Брендан. — Если хочешь, я могу переночевать с тобой, чтобы мое прекрасное лицо стало первым, что ты увидишь. Думаю, девушки будут непротив.

Я засмеялась и, посмотрев на довольное лицо парня, стукнула его по коленке:

— Самодовольный индюк, ты все еще любишь себя.

— Что-то вечно. — Пожал он плечами. Затем, задумавшись о чем-то, нахмурился. — Ты совершеннолетняя. — Я кивнула, хотя подтверждения не требовалось. Не понимаю, что его так беспокоит. — Ты Кандидатка. Я так успел и так опоздал…

Теперь настал мой черед хмуриться:

— Не понимаю, о чем ты?

Он грустно посмотрел на меня:

— Ты очень красивая, Эленор. Избранная каста много отдаст за тебя. И чем выше ты заберешься, тем сложнее будет тебя вытащить.

— Избранная каста? Ты о церемонии принятия? Что в этом плохого? Ты думаешь, я не смогу с тобой видеть? Но андабаты очень уважаемы, тебе не стоит об этом беспокоиться!

Он нежно погладил меня по щеке:

— Не бери в голову, я что-нибудь придумаю. Пусть все идет, как идет.

— У меня от твоих тайн уже голова кружится. Ты говоришь как гусеница из «Алисы в стране чудес».

— «Все чудесатее и чудесатее» — Проговорил он с улыбкой фразу из сказки, которую мы в детстве зачитали до дыр. Затем парень наклонился ко мне и, уткнувшись лбом в макушку, глубоко вздохнул. — Тебе пора. — Глухо проговорил он.

Действительно, еще немного и на мои поиски отправят отряд с Ричардом во главе. И это в лучшем случае. В худшем — править миссией «найти и убить» будет миссис Маклаффин, а я и так в последнее время нарушала все мыслимые и немыслимые правила.

Парень еще раз вздохнул и, резко отодвинувшись от меня, встал. Лишившись тепла его тела, я почувствовала себя довольно зябко в одном платье с голой спиной.

— Миледи. — Он подал руку, за которую я с готовностью взялась. — Позвольте, я провожу вас до академии.

— Покорнейше благодарю, месье. — Поддержала я игру. — Только вам придется держаться на почтенном расстоянии, иначе неспящие сплетницы академии не дадут мне есть спокойно спать, есть за ужином и просто жить. Мне и так придется объяснить мой эффектный уход из комнаты досуга. И вряд ли они поверят в историю про друга детства. О чем я? Я сама не могу в нее поверить!

— Не говори им.

— Что?

— Что мы дружили. Что мы из одного городка. Ни в коем случае никому не говори, хорошо?

Я пожала плечами:

— Тоже потом расскажешь?

Он усмехнулся:

— Именно так.

— Ладно. — Кивнула я.

— А еще, я принесу тебе подарок. Тебе очень понравится.

— Потом? — Фыркнула я.

— Потом.

Мы засмеялись. Его тихое «до встречи, Эленор», сказанное мне напоследок, еще долго звенело у меня в голове, заставляя улыбаться. С этой улыбкой счастья я и заснула. Мне ничего не снилось. Ничего. И это было прекрасно.

Брендан

Кровь стучала в моих висках так, что в голове шумело. И происходящее на арене не имело к этому никакого отношения. Я просто не мог успокоиться.

С момента расставания с Эленор прошло 43 часа. И никогда в моей жизни время не текло настолько медленно, будто кто-то заморозил все часы мира. С другой стороны, я был не против, чтобы время вовсе остановилось, ведь решение я так и не мог найти. А Церемония для Хранительниц начиналась уже завтра. Точнее, с учетом того, что сейчас пробьет полночь, уже сегодня.

Абрахам, как Главный, вышел на середину арены и без помпы и долгих прелюдий проорал, чтобы каждый из присутствующих, а их, помимо Юниоров, было достаточно, смог его расслышать:

— Вы все знаете правила. Вас — двадцать два. Защитниками станут только одиннадцать. Остальных вынесут отсюда вперед ногами.

Да, мы все знали правила. В прошлом году мы даже лично присутствовали на этом побоище, гордо именуемом «Посвящением в Защитники». Какова ирония, чтобы носить статус Защитника, тебе необходимо убить своего друга. Хорошо, что у меня нет друзей. Кроме одного. Я кинул беглый взгляд на Реми, стоявшего у моего левого плеча, оценивая его состояние. Он был прекрасный боец, но слишком добр для того, чтобы вовремя всадить меч в грудь бывшего однокашника. Но прямо сейчас его лицо не выдавало и следа волнения или сомнений. Как и у остальных. И это верное решение. Здесь мы были гладиаторы. Не друзья. Не враги. Просто люди, которые должны выжить. «Убей, или убьют тебя». Вот оно — главное правило моего детства и юности, ставшее лейтмотивом жизни монстра во мне. И сейчас я собирался его как следует накормить.

Абрахам, который не так давно стал одним из Главных и выбил себе бывшее место своего отца, подошел ближе к нашей ровной шеренге, и, остановившись напротив меня, встретился со мной взглядом:

— В этот раз жребия не будет. Противники уже определены.

Ни один мускул на моем лице не дрогнул, но глубоко внутри я напрягся. Это был посыл. Что он хотел этим сказать?

Толпа возбужденно зашелестела за нашими спинами. Среди них все: Правящие касты, которые ищут себе новых людей, приближенные к Королю, посланные во все уголки мира, в каждую точку, где сегодня в полночь начинается кровавое посвящение, чтобы найти среди этого месива бриллиант, лучшего воина, а также просто те, кто жаждет потешить себя знатным зрелищем.