И знаете что? Лучше бы я все еще валялась среди запахов стерильности и медикаментов, потому что принимать таблетки три раза в день проще, чем терпеть новые формы экзекуции. И кто их чинил? Мои собственные подруги!

Прямо сейчас я стояла рядом с гардеробом, а Стелла и Джулия, уже впихнувшие меня в синее платье с корсетом, пытались сломать мне ребра, зашнуровывая и затягивая его в две руки.

— Ай! Черт! Девочки, я не могу дышать!

— Красота требует жертв! — Безапелляционно заявила Стелла, все же приспуская корсет, снова открывая доступ кислорода. Я благодарно сделала несколько больших глотков воздуха.

— Жертв или моей смерти? Думаете, это платье будет хорошо смотреться как похоронный наряд? — Проворчала я.

Стелла всю неделю, приходя ко мне в редкие моменты прозрения, вела себя тише воды и ниже травы, чтобы теперь, в субботу, напомнить мне о моем обещании дать ей волю в моем преобразовании к балу. Это была моя фатальная ошибка, и я поняла это сразу, как увидела ее горящие глаза и Джулию, как тяжелую артиллерию, держащую в руках наряд.

В зеркало я себя еще не видела, не то чтобы и рвалась, но Стелла настояла на том, чтобы я оценила лишь конечный результат их трудов. Я не спорила и стойко терпела все издевательства со стороны подруг. В итоге, сейчас на мне уже были кружевные чулки и почти надето платье с голыми плечами.

— Такую талию и грудь просто необходимо показывать! — Порхая надо мной, как фея-Крестная над Золушкой, пропела Стелла.

Джулия согласно кивнула:

— Я слышала, как девчонки из компании Британи сплетничали, что у «Рыжей» слишком крутая фигура при том, как она ест.

Я пару раз хлопнула ресницами:

— А что, кто-то здесь следит еще и за тем, как я ем? Никакой личной жизни!

Я притворно вздохнула, позволяя Джулии усадить меня на стул. Вообще, я никогда не жаловалась на внешность, и, хоть искренне считала Стеллу, Джулию, и многих других девушек академии гораздо прелестнее, наверное, я тоже могла чем-то похвастать. Благодаря любви к спорту, я не только была любимицей всех преподавателей по физической культуре, но и заработала себе красивые ноги, плоский подкаченный животик, узкую талию и хорошие вид сзади. А большая грудь была у меня всегда, что и являлось предметом нелепых сплетен со стороны юных завистниц. Лицо? Ну, лицо как лицо. Пожалуй, я любила свои большие синие глаза и пухлые губы. А вот кожа могла бы быть посветлее, а волосы наоборот менее яркими (Прятаться от преподавателей с такой шевелюрой вообще невозможно!).

Я присмотрелась к Джули, пока она водила по моим щекам кисточками: вот кого можно было назвать благородной. Очень худая, с аристократическими чертами лица и черными как смоль волосами. Она всегда гордо держала осанку и казалась очень далека от быта. Не знаю даже, что нас сблизило, может общее зеркало, а может то, что мне удалось в детстве впутать ее в пару неприятностей, а ей прикрыть меня. Вспоминая, как вечно серьезная Джулия лгала нянечкам не моргнув и глазом, а потом с таким же серьезным выражением отчитывала меня, я захихикала.

— Не дергайся, макияж испортишь. Или тебе щекотно? — Спросила девушка.

— Нет, я просто вспомнила, как я тебя обожаю. — Промурчала я. Девушка улыбнулась в ответ.

— И я тебя люблю, непоседа. А теперь не ерзай и дай мне закончить.

Чуть позже я стояла перед самым большим в общей комнате зеркалом, девушки, которые замечали меня, зачастую замолкали.

Передом мной была действительно красивая девушка. Синее платье, идеально подходящее под мой цвет глаз, подчеркивало тонкую талию и полную грудь. Корсет в хаотичном беспорядке был усыпан стразами, при каждом движении он искрил и переливался. Юбка свободно ниспадала до пола, оставляя сзади невесомый шлейф. Голые плечи и спина были выставлены на показ, потому что длинные волосы были собраны заботливыми руками Стеллы в высокую прическу. Она представляла из себя хаотичное и одновременно тщательно продуманное переплетение прядей, начесанных локонов, тонких косичек и сверкающих камней в тон платью. Несколько прядей из нее выпадали, подчеркивая, как с улыбкой сказала Джул, мой игривый характер. На шее была тонкая цепочка с синим камнем, в ушах такие же капли на длинных серьгах. На ногах — серебряные туфли на высоком каблуке. Макияж — дымчатый, выразительный. Мои черты стали более выразительными, ресницы длиннее, взгляд глубже, а каждое движение губ действительно соблазнительным.

Стелла стояла у моего левого плеча и нервно теребила подол своего нежно-розового платья, Джул, в изысканном черном наряде, только подошла и чинно сложила руки.

— Как тебе? — Не вытерпела блондинка.

Я выдохнула.

— Это… Идеально. — Я с улыбкой посмотрела на подруг. — Я никогда не была такой красивой.

Стелла счастливо разулыбалась и, издав что-то похожее на писк, захлопала в ладоши.

— Ты всегда была такой красивой. — Хмыкнула Джулия. — Даже без косметики. Просто тебе стоит меньше времени проводить на спортивной площадке, шрамы украшают мужчин, а не леди. — Не преминула затянуть старую шарманку подруга. Я отвернулась от зеркала и притянула к себе обеих девушек, при этом Стелла выглядела так, будто разревётся от счастья и гордости, то ли за меня, то ли за их старания.

— Спасибо, девочки, это все же приятно иногда чувствовать себя принцессой.

— Надеюсь к концу вечера ты не превратишься снова в Маркизу Ангелов*. — Использовала Джул одно из моих прозвищ, обнимая меня в ответ.

К тому моменту, как мы должны были чинно и стройным рядом появиться в зале мероприятия, я уже сказала тысячу «спасибо» своим однокурсницам и прочим студенткам в ответ на их комплименты. Ну да, их можно понять. На протяжении многих лет видеть вечно растрепанную меня, а теперь лицезреть меня при параде: как сравнивать небо и землю. Хотя, это странное сравнение, они такие разные, но одинаково прекрасны.

Помимо восторгов по поводу моего наряда девушки говорили еще об одном:

— Нет, вы видели?

— Молодые Андабаты!

— Они прекрасны!

— Все как на подбор.

— Такие красавчики, я с ума схожу!

— Интересно, который из них седьмой? Ох, как волнительно!

Я научилась абстрагироваться от подобного шума и теперь слышала примерно: «бла, бла-бла, бла, бла-бла-бла». И когда они успели разглядеть прибывших парней? Пока я лежала без сознания? Еще один «плюс» в копилку моей болезни. И, главное, судя по разговорам, половина из них даже успела влюбиться. Толком не зная имен Андабатов-Юниоров, не то что их как людей, они рассказывали о случайных встречах на прогулках (Случайных ли? Готова поклясться, они выслеживали их стаями!), взглядах, а самым везучим удалось поговорить. Пара девушек уже обещали первый традиционный танец. Я традиционный танец с большим удовольствием бы провела с Кацу и его катаной, но «увы и ах», вот я, вот платье, вот туфли на огромном каблуке и будущее на этот счет предрешено.

Пока я задумчиво пинала носком туфель статую, стоявшую в коридоре, ко мне со спины приблизился Ричард.

— Прекрасная незнакомка, здравствуйте.

Я обернулась, встречая библиотекаря с улыбкой:

— Здравствуйте, Хранитель книг, неужели вы не узнали самого частого посетителя вашего заведения, как отбывателя наказаний? А я так старалась, играла на нервах у воспитателей, лишь бы снова оказаться в вашей обители. Такие труды насмарку. — Я театрально вздохнула и состроила грустную мордашку. Дело в том, что за каждую «выходку недостойную юной леди» следовало наказание. И если во времена лихих первых курсов меня могли, например, ударить по пальцам или спине, то ближе к выпуску нас холили и лелеяли. И вместо этого меня отчитывали перед всей академией, и отправляли на помощь к Ричарду. И как можно назвать разбор моих излюбленных книг, с моим добрым другом — наказанием?

Ричард громко засмеялся, привлекая к нам внимание студенток:

— Прекрасно выглядишь, Эленор. — Честное слово, под взглядом взрослого мужчины, говорящего мне комплимент, и, судя по всему, искренний, я была готова покраснеть. Коридор был довольно темный, поэтому, надеюсь, мои щеки не заалели.