Я лежала, слушала этот голос и пыталась бороться с подступающими волнами слабости, которые так и норовили утянуть в забытье. Стоит разок кануть, и не удержишь последний облик, и назад уже не выплывешь. А вот так без борьбы гибнуть совсем не хотелось.

Ястреб шевельнулся вдруг, когда те двое громче загремели, взмахнул крыльями и взвился под потолок. Слилась черная тень с окружающей темнотой и рванулась в сторону спуска в подвал.

— Что это было? Ты слышал? Хлопанье.

— Где?

— Рядом со входом.

— Показалось?

— Ничего просто так не кажется. Ступай, разберись!

Старик отдал приказ, а его помощник послушно побежал по ступенькам. Я лежала, не шевелясь, с тоской и страхом думая, что последнюю мою надежду на помощь сейчас могут поймать. Замирая, считала про себя капавшее тяжелыми каплями время.

Послышался быстрый звук шагов, и маг вернулся.

— Что там?

— Птица. Ястреб.

— Ты гляди-ка. Сперва девчонка, потом ястреб. Кончай возиться, пора уходить.

— Уходим. Я в него шар запустил, он с высоты башни в реку сорвался.

— Забрал кольцо из тайника?

— При мне.

— Настраивай портал.

— Заряда почти нет.

— На один перенос хватит, а обратно уже незачем возвращаться.

И снова зашуршали, заскрежетали чем-то, а я молча глотала слезы, неподвижно лежа на каменном полу. Убили ястреба, и невмоготу жаль стало умную птицу. За просто так пострадала, лишь потому, что мне пыталась помочь.

— Активируй взрывную волну, настрой ее на закрытие портала, чтобы, когда захлопнется, здесь все взорвалось.

— Уже делаю.

Сияние шара под потолком сделалось тусклее и подвал осветило новым мерцанием, серебристо-синим. Оно разгоралось подобно маленькой воронке, становясь все шире.

— Сперва перенеси ящик с колбами, да смотри, осторожно.

— Я всегда осторожен.

— Потом мне поможешь.

Отмеченный шрамами поднял с земли большой ящик и шагнул в раскрывшийся полностью портал, а старик замер рядом, подслеповато щурясь на мерцающую воронку.

Уйдут! Да неужели уйдут?

Мне надлежало им помешать, а как, небеса только знают. Ни встать, ни пошевелиться, говорить только могла. А что им сказать, как задержать здесь на толику лишнего мгновения? Сколько не толкуют о том, что человек со всем примириться может, но я за последние минуты упорно хваталась и скорую погибель принимать не желала. Хоть и бессмысленно, и близко конец, а хотелось воздуха больше глотнуть, пусть бы собой все тело наполнил, ощутить хотелось, что живу. Да хоть бы на минутку отсрочить неизбежное. Ведь не цепляйся я так за жизнь, не сумела бы прежде облик в последний раз изменить.

Старика при свете портала хорошо видать было, удачно-таки тот со шрамами меня об пол приложил. Вот к этому, сединами убеленному, я и обратилась:

— Поздненько вы засобирались, оба уже маяком служите, а потому и скрыться боле некуда.

Чего такого молвила, сама не ведаю, дядька б на это сказал: “Лишь бы сбрехнуть”. Повторила слова, от них прежде слышанные. А что там за маяк и как им служат, я слыхом не слыхивала, только, гадать могла.

Вздрогнул старик всем телом. То ли оттого что покойница заговорила, то ли слова мои напугали, а может и разом все. Но мою игру второй убийца испортил, вернулся в этот миг обратно, за стариком своим пришел. А тот стоит, длань дрожащую в мою сторону тянет и рот беззвучно открывает.

— Что с тобой, учитель?

— Я дал приказ убить девчонку, как смел ты ослушаться? — выкрикнул, трясясь тот, кого назвали учителем. — Ты перестал следовать моим указаниям? Решил, что пришла пора пойти собственной дорогой? Да как ты осмелился?

— Учитель, я убил ее!

— Тогда как ее тело со мной говорит?

— Не может быть! — второй стремительно рванулся ко мне, а его учитель меж тем завывал: «Они нас выследили! Все по твоей вине! Они отправятся следом!»

Шрамами отмеченный склонился надо мной в который раз и глазам своим не поверил:

— Другая здесь, не та… не та девчонка. Но я… я не чувствую магии.

Жаль в погребе мерзлом света не хватало. Хоть бы напоследок насладилась, как душитель этот точно мел побледнел. А что белее стены стал, о том догадаться не сложно, пусть и не трясся он, как сообщник его.

— Кончай ее, кончай! — взвизгнул старик, и второй повторно ладони вытянул.

— Все равно не убьешь, — достало сил вымолвить. — Я неубиваемая.

Замешкался на минуту, растерялся, обернулся беспомощно к учителю своему, а тот трясется только да кричит: «Убей!»

Потянула я время, ничего не скажешь, пару минут только и выиграла. Теперь оставалось глаза прикрыть, чтобы новой молнии в руках, моей кровью испачканных, не увидеть. Я и зажмурилась. Оттого и пропустила момент, когда стало в темнице моей на один портал больше. Зато визг старика заставил очнуться.

Хоть и выдумала я про маяки и прочее, а как в воду глядела. Уж не знаю, как отследили и нашли, но первым из серебряного зеркала вышел знакомый высокий маг, а следом выпрыгнул Эртен. Потом новые вспышки последовали, но остальных я уже не считала, потому что крикнула радостно, к себе внимание привлекая. Убийцу, на портал отвлекшегося да с молнией замешкавшегося, в сей же миг от меня воздушной волной отнесло.

Только радости моей тот же старик помешал. Пока спасители ко мне бросились, этот к порталу навострился.

— Хватайте! — еще успела крикнуть, и на наше счастье этот указ Тальраир услышал, который следом за магами в подземелье перенесся. Он успел старика за полу рубахи словить и назад потянул.

А я уже кричать не могла, только шептала быстро Эртену, меня на руки схватившему.

— Если закроют портал, то взорвут здесь все. Не дайте ему уйти. Не дайте…

Не дали. Зря только трепыхался. Пусть Тальраир эльф по рождению и магия его иного рода, зато руки воина, а воины они везде одинаковы, раз вцепившись в кого, просто так не отпустят, с боем только.

— Тише, Мира. Хорошо все, хорошо. — Эртен меня успокаивал, на руках баюкал. Я же все рвалась объяснить. Мнилось еще, что вот сейчас непоправимое случится. — Все закончилось, Мира, слышишь? Ты теперь в безопасности.

И голову мою к плечу своему прижал, стал по волосам гладить, а я второй голос услышала, на Эртеновский похожий.

— К болоту вас перенесу, а здесь мои люди останутся.

И утянуло нас в серебряный портал, и вышагнули на пригорке. Здесь теперь спокойствие царило кругом. Сидели в лунном свете люди, кто свои раны залечивал, кто другим помогал. Невдалеке Эджелину приметила, ее к себе длинноволосая женщина прижимала и тоже успокаивала. И в этот миг я поняла, что и правда закончилось, что позади бой, и все живы. И магиня жива, и воин мой, на пригорке разлегшийся. Тальраир жив-здоров, и те двое людей, первыми к нам на выручку пришедшие. И Эртен…

— Не ранен? — шепнула, глаза прикрывая. Голова на его плече совсем тяжестью налилась.

— Не ранен, — будто издали ответил.

Ну и все, теперь спокойно стало, не страшно больше. В его руках не страшно…

— Мира! Мирка! Очнись!

Меня снова тревожили, не давая уснуть.

— Противный диор, что неймется тебе.

— Не слышно, что ты говоришь? Мира, глаза открой! Открой немедленно, лучница!

Разлепила веки с трудом, но они снова закрывались.

— Что с тобой?

Разомкнула губы ответить, и снова свистящий шум вместо слов. Отпустил бы уже, черноволосый.

— Тальраир, где тебя носит? Что с ней? Ты эльф, ты должен знать.

— Я не могу сказать, дар Астелло, возможно, обращение лишило ее сил, но отчего она не меняет облик? — послышался над головой встревоженный голос эльфа, — но хуже всего, я не чувствую ее больше, я не чувствую Шеаллин. Совсем. Как будто оборвались связи.

— Мира! — меня снова встряхнули, — Не сметь спать! — а потом, обращаясь к кому-то, черноволосый новый приказ отдал, — лекаря сюда, самого лучшего. Привести немедленно, через портал!

— Господин диор, всех привести? — откликнулись на его приказ сразу несколько голосов.